За жизнь платят кровью
Шрифт:
— Да, Варь, тебя девушка искала. Красивая такая, чуть полненькая. Славой зовут. — Баба Зеля огянулась. И нацепив очки, открыла старый потрепанный блокнот. — Ага, просила позвонить в гидромет аэродрома. Сегодня, она стажером дежурит. Подруга?
— Да, баба Зеля. Очень хорошая подруга, почти сестра. Мы вместе служили. И попали сюда вместе, на одном самолете. — Варя вытерла губы салфеткой, и попросила у хозяйки. — А мне можно позвонить? Волнуется, наверное.
— Не переживай, я с ней говорила, объяснила все. А вообще, девочки, про вас такие слухи по ростову пошли. Мол, вы устроили настоящее побоища, молниями почти сожгли бар, и сейчас обе в реанимации. Мол, вас обеих духи, призванные Василием из-за Грани вытащили, и вы сейчас обе одержимые. Короче, что только не болтают. Бар Борис переименовать хочет, в вашу честь. Как именно, никто пока не знает. И Варя, не переживай еще из-за работы в школе. Директор наш хороший знакомый, мой и Насти. Он знает, что ты минимум неделю будешь на больничном. Кстати, я его открыла вам обеим в поликлинике. Но вы обе, как чуть оклемаетесь, должны будете к гиникологу зайти. Не мне же из-за вас на кресло садиться? — Мать Сары насмешливо фыркнула, и сняла со здоровенной сковороды еще пяток творожников.
*******
— Сара, ты уверена, что нам необходимо в этот бар зайти? Стыдно ведь! — Варя вслед за брюнеткой вылезла из высокого и грубоватого внедорожника. Хотя, за то о чистоте платья можно не переживать, да и на высоких каблуках не устанешь. Все-таки ехать это не идти. В принципе, тут и мототакси есть, и автотакси. Но везде на такси не накатаешься.
— Ах он же сволочь! Варя, ты только глянь! — Сара, остолбенев от удивления, смотрела на новую вывеску над входом, где брюнетка в ярко — красном платье вцепилась в волосы блондинке в синем брючном костюме. В весьма аппетитных силуэтах, при желании, вполне можно было углядеть сходство с фигурами Варвары и Сары.
— А что это у меня в руке? — Удивленно спросила Варя, глядя на какую-то корягу голубого цвета.
— Молния это, неужто неясно? — Раздраженно бросила брюнетка, очнувшаяся от шока. — Пойдем ка, подруга, разберемся с этим чудиком. Нет, надо же, меня без спроса рисовать, да еще так коряво!
— Пошли. — Неуверенно ответила блондинка, еще раз глянув на вывеску, и пожав плечами. Ну да, без спроса. Но ведь они подрались? Подрались. А девушки на картинке получились весьма живенькие и фигуристые. Но Сару одну оставлять не стоит, мало ли что она опять натворит?
И Белова шагнула сквозь стеклянные двери в полумрак бара.
— Не уберу! Это моя собственность, и не ты мне указывать будешь, что делать в моем баре! — Борис стратегически отступил за стойку, держась подальше от разъяренной евреечки. — И вообще, Сара, могла бы мне спасибо за то, что полицию от вас отвел!
— Правда? — Варя не хотела вступать в спор, но явная ложь, причем неумелая, ее возмутила. — А что тогда у нас делал тот офицер, снявший с меня и с Сары показания, и заставивший написать заявление о том, что мы не имеем друг к другу претензий?
— На самом деле, Боря. Ты кому лапшу на уши вешаешь? — Сара, почуствовав поддержку, усилила натиск. — А еще тот сержантик нам сказал, что ты потому не выдвигаешь нам материальные претензии, что за разбитую мебель тебе оплатит Василий! И ты еще заикаешься о благодарности?
— Девушки, отстаньте от меня. Я ничего менять не буду! — Бармен, поняв, что его отмазки не прошли, перешел в наступление сам. — И вы ничего не сделаете, у меня хорошо поставленна защита от воздействия менталисток!
— Правда? — Удивилась Варя, и поиграла молниями на пальцах. — А от удара электрическим током у вас защита имеется? Ну, заземление там, или молниеотвод?
— Девушки. Может договоримся? — Слегка сбледнувший с лица Борис отступил к заставленной бутылками стенке. — Год бизнесланчи за мой счет, и вы не трогаете вывеску?
— Варя, он нас пытается купить за миску супа и жареного судака! — Сара, почуяв слабину, решила дожать бармена. — Нет, не годится. Утренний кофе, и по три пирожных, каждый будний день в течение года! И сейчас пирожные и кофе, мы подождем на веранде, за тем самым столиком. Да — да, васиным. И мы еще ему о тебе все расскажем! — Припечатала девушка, и. подхватив под руку Варю, пошла с ней на место былого побоища.
— Уф. — Борис вытер вспотевший лоб, и повернулся к выглянувшей с кухни кондитеру, которая по совместительству была его любовницей. — Ты слышала, а? Не, я Ваське не завидую. Ты у меня змеюка еще та, а это просто королевские кобры!
— Я змеюка? — Ласково — ласково переспросила девушка, снимая фартук.
— Люся, я иносказательно ведь. — Испуганно попятился бармен, прижимаясь спиной к барной стойке.
— Правда? — Все так же ласково переспросила Люся, накладывая на большую тарелку свежую выпечку, и ставя на тележку большой кофейник и три чашки. — Ну, тогда я пошла. Посижу с девочками попью кофе, и подожду, какую ты еще иносказательную чушь придумаешь. И учти, Борь, я умею ждать!
— Уф! Серпентарий, ешкин кот. Ну девки, в дрожь вогнали. И как Василий с ними справляться будет? — Бармен поглядел сквозь стеклянную стену (знал бы кто, во что она ему обошлась!) на столик. За которым весело щебетали три девушки, и вздохнул. Ну куда без них, со своей вон поругался — и на душе грусть — печаль. Ай, давно решаться надо было! Ну а сейчас сам бог велел, вряд ли лучше момент найдется.
Борис вытащил из-под прилавка, из тайника, красную бархотную коробочку, и вышел на чуть качнувшийся дебаркадер.
— Люся, стань моей женой! — И картинно преклонил колено, протягивая своей любимой открытую коробочку с обручальным кольцом, поблескивающим бриллиантом.
*******************************************
— Ты погляди на них, какая это нагласть, так себя вести! — Маша, точнее та, кто заняла тело Маши, запустила пальцы в густую шерсть росомахи. Зверюга заурчала, и положила голову на колени девушки. — Что мы с ними будем делать, а? Мне нужна зимняя одежда, понимешь, Мадлен?
Относительно неподалеку, примерно в двух километрах, на небольшом острове, был разбит лагерь "копателей". Уже неделю Маша наблюдает за ними, придерживаясь за границей сканирования молодого некроманта.
Три парня, и две девушки увлеченно раскапывали что-то в развалинах старого города. Судя по всему, овчинка стоила выделки, археологи выглядели вполне, даже скорее, возмутительно довольными. И Маше все больше и больше нравились их имущество — небольшой, ладный моторный баркас, точнее, самоходная баржа, одежда, оружие. Слишком уж легко была снаряжена для дальнего путешествия одержимая, те же кроссовки вот — вот прикажут долго жить, да и ночные заморозки для слабого человеческого тела совершенно не добавляют здоровья.