Заарин
Шрифт:
— А вы не можете, раз у нас есть его череп, как-то нейтрализовать его, что ли?
— Попробую. Собирайте, Юра, хворост для костра…
Глава 49
ОСВОБОЖДЕННЫЕ БООХОЛДОЙ
16.16. Остров Ольхон
После отъезда шамана и следователя ребята в большом доме остались одни, обиженные, но не смирившиеся с тем, что их, честное слово, как маленьких, вывели из опасной игры.
Впрочем, вышесказанное относилось исключительно к Джине, Иван же сел в позе лотоса посреди двора и закрыл глаза. Девушка, решившая действовать, подошла.
— Ты и дальше собираешься бездельничать? — спросила она сердито.
— Я не бездельничаю, а медитирую, — ответил Иван, не открывая глаз.
— Он, видите ли, медитирует! — возмутилась Джина. — Моя мать в руках монстра, который, может быть, прямо сейчас режет ее на куски, а ему плевать, он медитирует!!!
— Что ты предлагаешь? — спросил Иван. Ему, конечно же, пришлось открыть глаза и встать на ноги. Трудно сохранять спокойствие, когда на тебя орут.
— Действовать! — объявила девушка.
— Что конкретно мы можем сделать? — спросил Иван, — Учитель со следователем едут сейчас к белой юрте, а у нас даже машины нет, не «японку» же Беликова угонять!
— Я кое-что придумала. — Джина заговорщически подмигнула. — Туда, где, я уверена, будут разворачиваться главные события, не добраться ни на одном средстве передвижения, изобретенном людьми Срединного мира, однако можно попасть иным способом!
— Каким?
— Пошли!
Девушка взяла юношу за руку, привела к погасшему костру, который они разводили утром.
— Место, в принципе, не имеет значения, однако, наверно, привычнее будет стартовать с прежнего. — Джина повела рукой. — Ложись! — И первая улеглась на землю в трех шагах от кострища. Не задавая более вопросов, Иван расположился рядом. Он понимал, что девушка на взводе и перечить ей бесполезно.
— Что дальше? — спросил он, по-прежнему не видя смысла в ее действиях.
— Дальше ты перенесешь нас в сон Гомбо Хандагурова. Ты ведь сумеешь это сделать? Это важно, Ваня, пожалуйста… моя мама… она… — Девушка всхлипнула.
— Я попробую, — сказал Иван, — но ты перестань плакать и сосредоточься. Не время предаваться унынию… Помогай мне!
— Как?
— Закрой глаза, представь мой образ и крепко держи его за руку.
— Представила, — пробормотала девушка, — взяла за руку… и что?
— Молчи!
Иван в свою очередь сосредоточился и вызвал в воображении образ юноши и девушки, которые, взявшись за руки, шагают… куда? Куда, черт побери, их понесло?
Грань меж мирами много тоньше, чем считает большинство, и вполне преодолима, если, конечно, это вопрос жизни и смерти, как теперь…
Кромешная тьма перед глазами, и рука Джины в его руке… Юноша шагнул неизвестно куда и почувствовал, что у него получилось. Как? Он сам этого не понимал… Словом, он открыл глаза и увидел…
Ровно в 3 часа 23 минуты в назначенном месте около заброшенной фермы на вершине пологой сопки с одной-единственной сосной собралась толпа народа. Женщины, а тем более дети у бурят издревле в подобных мероприятиях участия не принимали, однако и они были здесь. Впрочем, в толпе угадывались и лица с европейскими чертами.
Связанное тело неизвестного, потому как лицо его было закрыто натянутым на голову холщовым мешком, привезли на телеге и небрежно сбросили на землю.
Частные фазы лунного затмения уже начались, и край земной тени упал на лунный диск, но никто покуда этого не заметил.
Посередине места действия полыхал большой костер. Три шамана в одежде для камланий били в бубны около него. Среди них были Пятнистый Волк и Сорока, а Полярная Сова руководил действом. В кожаной одежде со множеством бубенцов и подвесок Сова принес в жертву черного коня и слил его кровь в таган с кипящей водой, подвешенный над огнем. Разделав лошадиную тушу острым ножом, он вывернул из него лопатку и стал всматриваться в нее подслеповатыми старческими глазами. Вероятно ничего не разглядев в полутьме, он подошел ближе к костру.
Народ затих в ожидании предсказания, даже боо перестали бить в бубны.
Шаман смотрел на лопатку и молчал.
— Что? — нарушил тишину Пятнистый Волк. — Что ты там видишь?
В ответ Сова, потрясая лопаткой над головой, воскликнул:
— Да будет наказан подлый убийца! Тэнгри-небожители благословляют нас на это! — После чего он бросил лошадиную лопатку в костер и ударил в бубен, — Продолжаем! — прокричал он в полной тишине.
Лунный диск уже наполовину скрыла тень Земли. Приближался рассвет, однако светлее не становилось.
Начала затмения до сих пор никто не заметил…
— Что тут происходит, ты можешь мне объяснить? — спросил Птенец неизвестной науке Птицы с хищным клювом, мощными когтями на лапах и блестящим оперением, причем все это было выполнено из высокопрочной и устойчивой к коррозии легированной стали. Обратился он к Черному Таракану размером с немецкую овчарку, а, надо заметить, подобный размер для заурядного насекомого, пусть и американского происхождения, довольно необычен. Эти чудеса генетики обосновались на одной из верхних веток одинокой раскидистой сосны, что произрастала на пологой вершине сопки в десятке шагов от разведенного костра.
— Если я правильно понимаю происходящее, мы находимся в сновидении Гомбо Хандагурова, — ответил Таракан, зачем-то поднимая хитиновые надкрылки и расправляя крылья, впрочем, очень скоро снова вернул их в исходное положение. — Вот здорово, я, оказывается, тоже летать могу, если захочу, только вот не хочу почему-то…
— Погода, видно, нелетная, — сказал Птенец и добавил для порядка: — Г-г-ар! Далеко бы ты улетел, рожденный ползать!
— На себя посмотри, металлическая ворона, — огрызнулся ее собеседник. — Летать еще не научилась, а туда же, насмехается над несчастным существом!