Заарин
Шрифт:
Все участники казни — от палачей и публики до виновника торжества — словно остолбенели, как «морские фигуры» по команде «замри» в детской игре «море волнуется — раз…» Впрочем, для сновидческих образов это вполне нормально.
— Ровно четыре часа сорок четыре минуты, — прошептал Черный Таракан.
— Ты о чем? — спросил его Птенец.
— Нас с тобой спас восход солнца, а он, я посмотрел в календаре, начался именно в это время.
— Вряд ли это рассвет нам помог, тут что-то другое, — возразил
Именно так! Разъяренная мегера с правильными чертами лица щелкнула хлыстом, будто гром ударил с небес.
— Это вам даром не пройдет! Бедный мой Бар, ты восемьсот лет верно служил мне! — Женщина вдруг усмехнулась. — Впрочем, сто лет назад ты предал, променяв меня, заарина, на жалкого недоучку. Так что поделом тебе, глупое животное!
Снова щелчок хлыста, и псевдоукротительница обратила-таки внимание на Птенца и Таракана.
— Молитесь своим чудовищным богам, уродцы!
Она уже занесла свое оружие над головой, когда Таракан сорвался с места и, быстро перебирая шестью своими конечностями, помчался навстречу смерти. Удар хлыста рассек его тело, словно скальпель, ровно посередине, а обе его половинки почти мгновенно растворились в воздухе, будто их и не было вовсе. Птенцу показалось, что он увидел на месте расчлененного насекомого окровавленного, но целого Ивана, впрочем, и его образ ненадолго задержался в мнимой реальности чужого сна.
Синее облачко поднялось в Небеса, а, как оказалось, юношу успела разглядеть и хозяйка положения. Хлыст выпал из ее рук, лицо побледнело.
— О боги… значит, вы — дети… Я не желаю убивать невинных, а уж тем паче детей. Хотя ничего страшного на этот раз не случилось. Боохолдой освободился, а мальчик просто вышел из игры, и слава богу…
К удивлению Птенца, женщина перекрестилась.
Освобожденная душа Черного Таракана вознеслась в рай насекомых, где была принята, как герой. В последующем, более благоприятном рождении он должен стать еще ближе к венцу творения, а значит, к возможности полного Освобождения.
Очень скоро он родится в одном из домов деревни Бурдаковка, что расположена по Байкальскому тракту Иркутской области, в изящном и хорошо сбалансированном теле бельевой вши.
Глава 50
ДОЧЬ-ХИЩНАЯ ПТИЦА
17.17. Остров Ольхон
На окраине деревни Хужир не слишком много двухэтажных коттеджей с фигурной оградой из кованого железа, и дом Василия Шарменева, описанный Степаном Юрьевичем, парни отыскали без проблем.
— Джина! — позвал Артем, но друг тронул его за плечо.
— Не ори, вон она. — Стас показал в глубину двора, где на вытоптанной земле у кострища лежала девушка рядом с незнакомым им парнем их возраста.
— Что с ней?
Оказавшись рядом с телами, проверили у обоих пульс.
— Спит, — вздохнул с облегчением Артем.
— И этот, ухажер чертов, тоже дрыхнет, — зло заметил Стас.
— Как я понимаю, это ученик ее дяди шамана. Почему он, интересно, ухажер? — поинтересовался Артем.
— А ты посмотри, какие нежности! — возмутился Стас.
Действительно, даже и теперь Иван и Джина продолжали держаться за руки.
— Эй, просыпайся давай! — Стас тронул девушку за плечо — безрезультатно, потрепал легонько ладошкой по щеке — с тем же успехом, повернулся к другу: — Спит как убитая…
— Типун тебе на язык, болтун, — осадил его Артем.
— Кстати, давно хотел тебя спросить: что за хрень такая — типун? Что-то вроде колуна, может?
— Бабка моя так говорила…
То, что типуном в старину называли в народе язву или болячку, обычно на кончике языка, Артем другу объяснить не успел, не до того стало. Юноша, лежащий рядом с Джиной, вдруг вскрикнул, по телу его прошла судорога, буквально изогнувшая его в дугу, а лицо исказила гримаса боли, и он застонал.
Парни молча наблюдали, не зная, чем помочь. К счастью, этого и не потребовалось. Иван приподнялся, сел и обвел присутствующих взглядом совершенно бессмысленным.
— Ты как, парень? — спросил Стас. — Может, воды надо или еще чего?
— Нет, — коротко ответил тот, вернулся в исходное положение, вытянувшись на земле, и замер с закрытыми глазами.
— Что это с ним? — недоумевал Стас.
— Может, он эпилептик? — предположил Артем. — Мы ж его не знаем… Он вроде москвич, а они там в мегаполисах все больные да дерганые…
— Я здоров, — не согласился Иван, поднимаясь на ноги. Он больше не выглядел ни больным, ни ущербным. — А статистика заболеваний по столице даже лучше, чем в целом по стране, — добавил он с гордостью.
— Конечно, — усмехнулся Стас, — лучшие врачи вас лечат… И вообще, как только дельный человек появляется в провинции, сразу же оказывается в Москве. Закон великой русской природы…
— Разве иначе возможно? — удивился Иван. — Там много больше возможностей для реализации талантов.
— Денег там больше! — зло добавил Стас.
— И денег тоже, — кивнул Иван.
— Хватит препираться! — осадил спорщиков Артем, в принципе согласный с москвичом. Он ведь и сам после окончания лицея собрался поступать именно в столичный вуз.