Забавная Библия (с иллюстрациями)
Шрифт:
Полезно, раньше всего, заметить, что для религиозного наставления существовало много учебных руководств, называвшихся «священной историей». В этих книгах обходились молчанием стеснительные места Библии. Так, обыкновенно верующим говорят только о «дереве познания добра и зла». Мы увидим сейчас, почему церковники ни слова не говорят о «дереве жизни». Мы приведем стих 22 главы третьей, обычно пропускаемый в книгах для легковерных людей.
Но сейчас займемся пока только плодом, послужившим причиной падения человека. Напомним, что император Юлиан Философ, память которого так ненавистна для церковников, сделал по поводу этого чудесного дерева несколько замечаний.
Римский император второй половины IV века (с 361 по 363 год), прозванный христианскими церковниками отступником. Он выступал против христианства с резкой
«Нам кажется, – писал он, – что господь бог должен был бы, наоборот, приказать человеку, своему созданию, есть как можно больше плодов от „дерева познания добра и зла“; потому что раз бог дал ему мыслящую голову, то необходимо было его учить, и еще более необходимо заставить его познать добро и зло, дабы он хорошо выполнял свои обязанности. Запрещение нелепое и жестокое. Оно было во сто раз хуже, чем если бы человеку бог дал желудок, который не мог бы принимать пищи».
Другое соображение, которое так и напрашивается, – это то, что, по-видимому, господь бог имел заднюю мысль и был, в конце концов, рад падению человека. В общем, Адам был вправе сказать ему:
– Дорогой мой папаша бог! Если я не ошибаюсь, добро – это есть то, что нравственно хорошо, что вам нравится; а зло, наоборот, – то, что плохо, что вам не нравится. Так или не так?
– Совершенно верно, сынок, – ответил бы «создатель».
– В таком случае, – мог бы продолжать Адам, – дайте мне узнать, что такое зло, дабы я мог его избе гать. Иначе зачем здесь это дерево, если мне нельзя его трогать?
Однако ответы вместо самого бога дают те, кто прикрывается его именем.
– Бог, – говорят они, – поставил испытание нарождающемуся человечеству. Он хотел видеть, будет ли Адам ему повиноваться, когда бог потребует от него незначительного лишения.
Но и это утверждение легко опровергнуть. Согласно богословским умствованиям, бог всезнающ – ему известно и будущее. Значит, он должен был предвидеть, что произойдет. Ничто ведь не делается без его воли. Значит, бог сам хотел, чтобы созданные им люди согрешили, – в этом не может быть никакого сомнения.
В дальнейшем вся эта история действительно оборачивается против бога. Вот что рассказывает книга Бытие:
«Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал господь бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть.
И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел» (Быт., гл. 3, ст. 1-6).
Что, прежде всего, поражает в этом рассказе – это то, что речь «змея», его разговор с женщиной, самый факт объяснения «змея» на языке первопредков не представлен автором как нечто сверхъестественное, чудесное, ни даже как аллегория. Книга Бытие так и представляет самого «змея» именно как змею. Это пресмыкающееся, полное хитрости и соблазна, делается искусителем женщины, изъясняясь с легкостью, которой позавидовал бы любой волокита, намеревающийся использовать доверчивость наивной простушки.
Змея так натурально описана в Библии, что христианские богословы, находя неправдоподобной эту версию, сочли необходимым внести в библейскую сказку свою поправку. Однако эта поправка изменяет все, что изложено в книге Бытие по этому поводу и находится в полном противоречии с Библией. Согласно этим исправлениям, столь же хитрым, сколь и благочестивым, сам дьявол принял форму змеи и соблазнил жену Адама. Так повернули дело богословы, так они учат ныне.
Это толкование есть мошенническая подделка книги Бытие. Во-первых, ни одно слово подлинного текста не дает повода к такому толкованию. Во-вторых, между различными авторами ветхозаветных книг Библии есть всего два, упомянувших о дьяволе: автор Книги Иова, согласно которому дьявол стал в один прекрасный день спорить с богом в небесах, а также автор Книги Товита, который говорит о бесе Асмодее[x], влюбленном в некую Сарру: у ней он последовательно удавил семь мужей. Однако обе эти книги появляются в самом конце Библии, и ни в них и ни в каких других нет и речи о Сатане-Люцифере[x] – дьяволе, которого церковники выводят всякий раз, когда им надо придать побольше пряности и интереса религиозным легендам. Нигде в Библии нет и поповского рассказа о Сатане, восставшем против бога и побежденном архангелом Михаилом. Это, как, впрочем, и все относящееся к дьяволу, было придумано гораздо позже того, как были составлены ветхозаветные книги Библии.
Люцифер – принятое в римско-католической церкви название «нечистого духа», Дьявола, Сатаны, имеющего и много других названий: Вельзевул, Асмодей, бес, черт, дух Тьмы и т.д. Необходимо здесь привести еще несколько данных о Сатане в Ветхом Завете. Даже там, где Сатана и упоминается под современными названиями, он далеко не таков, каким его впоследствии сделали христианские легенды. Библейский черт вовсе не враг бога: он его послушный слуга, его чиновный ангел. В Ветхом завете нет даже возможности для действий Дьявола в духе современных христианских понятий. Всем заправляет бог, посылая и добро, и зло. «Бывает ли в городе бедствие, которое не господь попустил бы?» (Амос, 3:6) и т.п. В книге Иова Сатана прямо рисуется простым слугой бога. Он запросто посещает божьи чертоги: «И был день, когда пришли сыны божии предстать пред господом, среди них пришел и сатана. И сказал господь сатане: откуда ты пришел?» (Иов, 1:6-7). Далее рассказывается, как сатана действует по благоволению божию. И в других местах ветхозаветной части Библии Сатана упоминается в полном соответствии со взглядами на него как на послушное орудие воли божьей. Например, «злой дух от господа» послан на Саула (1 Царств, 16:14). У Захарии Сатана также выполняет почти служебную роль, обвиняя «великого еврея Иисуса», причем бог ему это запрещает (Захар., 3:1-2). Более самостоятельную роль играет Сатана в рассказе о переписи Давида (1 Паралипом., 21:1), где говорится «Восстал сатана на израиля, и возбудил Давида сделать счисление израильтян» Этот рассказ, однако, совершенно уничтожается параллельным ему во 1-й книге Царств 24:1 и далее. Здесь говорится, что в этой переписи «гнев господень возгорелся на израильтян, и возбудил он в них Давида сказать: пойди, исчисли израиля ииуду». В Книге Товита Сатана имеет несколько иной вид: он представляет собой копию древнеперсидского духа Дэва-Эшма. Его и изгоняют курением сердца и печени (Товит, 6:8). Этот ритуал заимствован из древнеперсидской магии, где был особенно развит культ всевозможных духов, и злых, и добрых.
В Ветхом завете нигде больше не говорится о чем-либо, что можно было бы сказать с современными представлениями христианских богословов о Дьяволе. Упоминание Дьявола в неканонической книге «Премудрости Соломона» (2:22-24) – это уже эллино-иудейская идея, возникшая в более позднее время.
С другой стороны, иные веселые комментаторы, философы-скептики в погоне за несколько легкомысленным символом обратили знаменитое «дерево познания добра и зла» в яблоню; они предполагали, что весь этот эпизод имеет в виду рассказать о том, что госпожа Адам, не знавшая еще любви, получила первый урок ее от дьявола-соблазнителя, обратившегося для этого случая в змею.
Как бы ни смешна была эта шутка, которая, впрочем, ничуть не хуже благочестивых толкований, ее точно так же нужно оставить, как и текст, подделанный церковниками. Мы должны брать Библию так, как она есть. В эпизоде, которым мы занимаемся в настоящую минуту, выведено именно животное, называемое змеей, а не какой-нибудь дьявол. Что касается любовных намеков, приписываемых «змею»-соблазнителю, то их в этом тексте книги Бытие нет совсем.
Именно змея сама по себе выведена здесь. Автор видит это животное глазами приверженцев разных религий. В древности змея считалась животным очень хитрым, очень умным и злобным. Некоторые африканские племена поклонялись ей[x].