Забавная Библия (с иллюстрациями)
Шрифт:
Критики отмечают как нечто удивительное, что бог стал разговаривать с Самуилом на дому у отца Давида, в присутствии посторонних, причем неизвестно в точности, было ли «видение» или не было. Богословы склоняются к тому мнению, что бог разговаривал со своим пророком внутренним голосом. Но как же тогда присутствующие могли догадаться, что Самуил выполнял особое божественное поручение?
Вольтер замечает: «Саул царствовал, потому что Самуил лил масло на его голову. Следовательно, когда он начал делать то же самое с Давидом, его отец, мать, братья и все присутствовавшие не могли не заметить, что тут фабрикуют нового царя и что тем самым все семейство рискует навлечь на себя месть Саула. Здесь что-то не так!»
В
«И сказали слуги Сауловы ему: вот, злой дух от бога возмущает тебя; пусть господин наш прикажет слугам своим, которые пред тобою, поискать человека, искусного в игре на гуслях, и когда придет на тебя злой дух от бога, то он, играя рукою своею, будет успокоивать тебя. И отвечал Саул слугам своим: найдите мне человека, хорошо играющего, и представьте его ко мне. Тогда один из слуг его сказал: вот, я видел у Иессея вифлеемлянина сына, умеющего играть, человека храброго и воинственного, и разумного в речах, и видного собою, и господь с ним. И послал Саул вестников к Иессею и сказал: пошли ко мне Давида, сына твоего, который при стаде. И взял Иессей осла с хлебом и мех с вином и одного козленка, и послал с Давидом, сыном своим, к Саулу.
И пришел Давид к Саулу и служил пред ним, и очень понравился ему, и сделался его оруженосцем. И послал Саул сказать Иессею: пусть Давид служит при мне, ибо он снискал благоволение в глазах моих.
И когда дух от бога бывал на Сауле, то Давид, взяв гусли, играл, – и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от пего» (1 Царств, гл. 16, ст. 15-23).
Что за ерунда? Давид, которого автор представляет простым пастушком, является в то же время талантливым и известным в стране музыкантом. Нам представляют Давида совсем молодым, едва ли не отроком: как же можно тогда называть его «человеком храбрым и воинственным»? Затем: слуга Саула, который так хорошо осведомлен о Давиде, не знает разве, что юноша был помазан Самуилом и что, следовательно, он является опасным в своей роли придворного музыканта? А эти подарки Иессея главе государства – разве они не кажутся смешными: мешок хлеба, мех вина и козленок? Что сказать, наконец, о боге, который насылает на Саула один за другим нервные припадки и излечивает его музыкой его же соперника. Все это бессмысленно и глупо!
Глава 29
Священное сказание о славной победе Давида над нечестивым Голиафом
Глава 17 Первой книги Царств подробно описывает единоборство Давида с Голиафом: «Филистимляне собрали войска свои для войны и собрались в Сокхофе, что в Иудее, и расположились станом между Сокхофом и Азеком в Ефес-Даммиме.
А Саул и израильтяне собрались и расположились станом в долине дуба и приготовились к войне против филистимлян.
И стали филистимляне на горе с одной стороны, и израильтяне на горе с другой стороны, а между ними была долина. И выступил из стана филистимского единоборец, по имени Голиаф, из Гефа; ростом он – шести локтей и пяди. Медный шлем на голове его; и одет он был в чешуйчатую броню, и вес брони его – пять тысяч сиклей меди; медные наколенники на ногах его, и медный щит за плечами его; и древко копья его, как навой у ткачей; а самое копье его в шестьсот сиклей железа. И пред ним шел оруженосец. И стал он, и кричал к полкам израильским, говоря им: зачем вышли вы воевать? Не филистимлянин ли я, а вы рабы Сауловы? Выберите у себя человека, и пусть сойдет ко мне; если он может сразиться со мною и убьет меня, то мы будем вашими рабами; если же я одолею его и убью его, то вы будете нашими рабами, и будете служить нам. И сказал филистимлянин: сегодня я посрамлю полки израильские; дайте мне человека, и мы сразимся вдвоем.
И услышали Саул и все израильтяне эти слова филистимлянина, и очень испугались и ужаснулись» (1 Царств, гл. 17, ст. 1-11).
Внесем некоторую ясность в описание Голиафа. Его чешуйчатая броня весила, как сказано, 5000 сиклей меди – более 80 килограммов, и копье около 600 сиклей железа – около 10 килограммов. Всего, следовательно, он нес на себе почти 90 килограммов, и это еще не все его вооружение.
Этот гигант, имевший, кроме того, более трех метров роста, не должен нам казаться необыкновенным после того, как мы встречались уже с исполинами в книге Бытие. Правда, в наши дни больше не бывает людей такого сложения; устройство человеческого тела таково, что чрезмерный рост не мог бы не отразиться самым пагубным образом на всех функциях организма и просто сделал бы гиганта слабым и почти неспособным защищаться. Вольтер иронически говорит, что Голиафа надо рассматривать как чудовище, специально выведенное богом для того, чтобы послужить возвеличению неприметного Давида.
«Три старших сына Иессеевы пошли с Саулом на войну… Давид же был меньший. Трое старших пошли с Саулом, а Давид возвратился от Саула, чтобы пасти овец отца своего в Вифлееме» (1 Царств, гл. 17, ст. 13-15). Довольно странно, что этот Давид, которого царь сделал своим оруженосцем, в самый разгар войны бросает свои обязанности для того, чтобы отправиться пасти каких-то овец.
«И выступал филистимлянин тот утром и вечером и выставлял себя сорок дней. И сказал Иессей Давиду, сыну своему: возьми для братьев своих ефу сушеных зерен и десять этих хлебов и отнеси поскорее в стан к твоим братьям; а эти десять сыров отнеси тысяченачальнику и наведайся о здоровье братьев и узнай о нуждах их.
Саул и они и все израильтяне находились в долине дуба, и готовились к сражению с филистимлянами.
И встал Давид рано утром, и поручил овец сторожу, и, взяв ношу, пошел, как приказал ему Иессей, и пришел к обозу, когда войско выведено было в строй и с криком готовилось к сражению. И расположили израильтяне и филистимляне строй против строя. Давид оставил свою ношу обозному сторожу, и побежал в ряды, и, придя, спросил братьев своих о здоровье. И вот, когда он разговаривал с ними, единоборец, по имени Голиаф, филистимлянин из Гефа, выступает из рядов филистимских, и говорит те слова, и Давид услышал их. И все израильтяне, увидев этого человека, убегали от него, и весьма боялись. И говорили израильтяне: видите этого выступающего человека? Он выступает, чтобы поносить Израиля. Если бы кто убил его, одарил бы того царь великим богатством, и дочь свою выдал бы за него, и дом отца его сделал бы свободным в Израиле.
И сказал Давид людям, стоящим с ним: что сделают тому, кто убьет этого филистимлянина и снимет поношение с Израиля? ибо кто этот необрезанный филистимлянин, что так поносит воинство бога живаго? И сказал ему народ те же слова, говоря: вот что сделано будет тому человеку, который убьет его» (1 Царств, гл. 17, ст. 16-27).
Из этого места Библии совсем не заметно, чтобы Давид рвался в бой, движимый любовью к родине. Им больше руководила жажда наживы.
«И сказал Давид Саулу: пусть никто не падает духом из-за него; раб твой пойдет и сразится с этим филистимлянином. И сказал Саул Давиду: не можешь ты идти против этого филистимлянина, чтобы сразиться с ним, ибо ты еще юноша, а он воин от юности своей.
И сказал Давид Саулу: раб твой пас овец у отца своего, и когда, бывало, приходил лев или медведь и уносил овцу из стада, то я гнался за ним, и нападал на него и отнимал из пасти его; а если он бросался на меня, то я брал его за космы и поражал его и умерщвлял его; и льва и медведя убивал раб твой, и с этим филистимлянином необрезанным будет то же, что с ними, потому что так поносит воинство бога живаго. (Не пойти ли мне и поразить его, чтобы снять поношение с Израиля? Ибо кто этот необрезанный?)
И сказал Давид: господь, который избавлял меня от льва и медведя, избавит меня и от руки этого филистимлянина. И сказал Саул Давиду: иди, и да будет господь с тобою» (1 Царств, гл. 17, ст. 32-37).
Царь Саул был ошеломлен, и так было бы с каждым на его месте, до такой степени рассказ этого юнца невероятен. Представьте себя на минуту свидетелями этого приключения: лев или медведь хватают овцу из стада старика Иессея и удаляются с добычей. В это время пастушонок бросается вдогонку за похитителями и отбивает у них овцу, нанося им удары руками и ногами куда попало и хватая их прямо за челюсти. Что за картина! Найдете ли вы где-нибудь, кроме Библии, подобные подвиги? О Тартарен, о барон Мюнхаузен и прочие классические врали, вас, очевидно, воспитала Библия!