Забавы негодяев
Шрифт:
Один из них навел дуло автомата на посетителей, а второй глумился над артистами, избивая их и угрожая оружием. Голые мужчины на сцене под дулом представляли жалкое зрелище. Настя смотрела на сцену, что называется, открыв рот.
– Это тоже элемент шоу?! – прошептала она. – Я же здесь новенькая, я говорила…
– Не похоже… – ответил ей Петр, спокойно вытирая рот бумажной салфеткой и откладывая столовые предметы в сторону, словно закончил есть.
– Я посижу здесь? – спросила Настя, придвигая пустую тарелку к себе и старательно делая вид, что она тоже посетительница ресторана.
– Посиди,
– А то вдруг будут бить не только танцоров, но и официанток? – предположила Настя доверительным шепотом.
– Не бойся, сейчас никого бить не будут, – так же спокойно ответил ей Петр.
– Молчать всем, крысы! – заорал тот, который следил за посетителями. – Мужик, не надо! Не нервируй меня! Всем руки на стол, чтобы я видел! Одно неосторожное движение или попытка вызвать помощь по телефону, и я размозжу вам мозги!
– Если что – стреляй! – поддержал его напарник, который продолжил издеваться над перепуганными танцорами.
– Давай делай, что хотел, и уходим! Гаси педиков! – «миролюбиво» произнес наблюдающий за посетителями.
– Как же я вас ненавижу! – включился в призыв товарища другой бандит. – Сейчас я одной очередью избавлю мир от такой нечисти, как вы, подонки! Может, тогда в Москве прекратятся эти оргии, эти безобразия и разговоры о гей-парадах! Вы же трусливые и попрячетесь по своим норам, как крысы!
Настя отвлеклась от спектакля, разворачивающегося у нее перед глазами, и с ужасом посмотрела на Петра.
– Они ведь не шутят, – казалось, что только сейчас до нее дошло: то, что происходит, страшная реальность.
– Думаю, что нет… они и ведут себя странно… Скорее всего, они – наркоманы и сейчас расстреляют этих бедолаг, – тихо ответил он ей с помрачневшим лицом, – залезай под стол.
– Что? – Настя подумала, что ослышалась.
– Немедленно полезай под стол! – Голос Петра был четкий и несколько взволнованный, а глаза потемнели и больше не выглядели веселящимися.
Настя обычно любила задать пару наводящих вопросов, прежде чем сделать то, что ее просили. Но здесь почему-то она сразу же подчинилась и медленно и очень аккуратно сползла под стол.
«Зачем я это делаю?! Что это даст? Ведь сказали же, чтобы мы не шевелились. Сидели мы тихо и сидели… внимание не привлекали», – подумала она и высунула голову из-под стола в стороне Петра с немым вопросом в глазах. Но он уже не смотрел на нее, и Настя увидела только его мужественный подбородок и услышала его зычный голос почему-то совершенно пьяного человека.
– Эй, любезный! Да, ты в лыжной шапочке, с игрушечным пулеметом, я к тебе обращаюсь! Я пришел сюда поесть, а вы распугали всех официантов, поэтому придется именно тебе сбегать на кухню за моим заказом! Вперед, малыш! – произнес он.
Возникла неловкая, устрашающая пауза, за время которой Настя успела подумать о том, что «парень-то серьезно проголодался».
Бандит, к которому в столь развязной форме посмел обратиться Петр, соображал очень долго и, по всей видимости, мучительно. Но зато потом он разразился такими ругательствами, которых Настя и не слышала за всю свою жизнь. Он буквально кинулся на Петра.
– Ах ты, пижон! Ты что себе позволяешь?! Сейчас я тебе покажу!
Бандит, грузно ступая, приблизился к столику и замахнулся прикладом. Настя видела, как блестели ненавистью его глаза в прорезях маски. Петр резко нагнулся, приклад со свистом пролетел в угрожающей близости от его щеки. Затем он рывком отобрал у него автомат и резким ударом вмазал им же в лицо преступнику. Тот даже звука никакого не издал, а только рухнул на пол тяжелым мешком, а Петр даже не встал со своего места. Маска почти съехала с лица бандита, и раздался подозрительный звук. Если бы бандит был женщиной, то можно было бы подумать, что у нее порвались бусы и посыпались бусины, словно горох, на пол. Но так как тот был не женщиной, а мужчиной и удар он получил конкретно в лицо, то то, что посыпалось, оказалось всего лишь зубами. Настя схватилась за рот обеими руками, чтобы не закричать, и с ужасом смотрела на лежащее на полу лицо в темной маске и растекающееся пятно какой-то темной крови.
«Надо же было такому случиться в первый же день моей работы?! Какой ужас! – думала она, понимая, что Петр поступил правильно, разозлив преступника и вынудив его подойти к нему настолько близко, что он смог его вырубить и отобрать оружие. В принципе клиент Насти так и сделал и отобранным автоматом явно хотел подстрелить его товарища. Но вместо режущей слух очереди Настя услышала пустой щелчок, затем еще один, и надо было быть совсем недалеким человеком, чтобы не понять, что оружие, которое отобрал Петр у бандита, не заряжено. А по раздавшемуся звериному рыку напарника преступника и свистящим звукам настоящей перестрелки, становилось понятно, что у этих двоих только один автомат был заряжен и он находился у босса. Настя старалась не думать о пулях, свистящих у нее над виском. Некоторые из них вошли в мягкое кресло, с треском прорвав упругую кожу и вырывая оттуда клочки синтетических внутренностей.
Петр тоже нагнулся под стол, только и крикнув Насте:
– Черт!
– Кто бы сомневался, – согласилась она.
Бандит, избивающий танцоров, оказался хитрее своего попавшегося товарища. Он выхватил из-за одного столика молоденькую девушку за волосы и поволок за собой.
– Ты – герой! Ну-ка встал! Не дергаться, иначе я прикончу эту девку, и ее смерть будет на твоей совести! Смотри, какой смелый! Герой-одиночка?! Человек-паук? Мать твою! Кореша моего завалил, да я тебя изувечу сейчас! Пижон! Может быть, ты тоже гей? Я зря бью этих идиотов на сцене? Ведь пока есть спрос, будет и предложение. Надо сначала уничтожить вас – наблюдающих за этой оргией, а эти «бабы» разбегутся сами собой!
Настя посмотрела на приближающиеся ноги бандита и очень пожалела, что это все ей не снится. Происходящее угнетало. Петр давно вылез из-под стола и стоял навытяжку, понимая, что деваться ему некуда.
– Разберись со мной, раз ты такой мужик! Оставь девушку в покое! – произнес Петр.
– Ага, сейчас! Нашел дурака! Сначала я вышибу из тебя мозги! – огрызнулся бандит.
И Настя, обладающая идеальным слухом, услышала один неприятный звук, это приблизившийся к ним бандит взвел курок или что-то еще в своем «сеятеле смерти».