Забайкальские зарисовки
Шрифт:
Ветры и ураганы проносились где-то там, наверху, а здесь была сумеречная забытая временем тихая жизнь, где нерестилась и нагуливала тело непугливая рыба.
Скалы и отделившиеся от них каменные столбы покрыты голубыми и оранжевыми лишайниками. Преобладал всё же голубой цвет. Кое-где в трещинах росли карликовые пихты, цеплялись невесть как за отвесные стены. Берёзовый ерник, причудливо извивался веточками с мелкими листочками,- сплетался в косички. Эти модные зелёные косички, свисая, как бы украшали вершины - "головы столбов", напоминающие древних истуканов с далёкого острова Пасхи.
...Пешком
...Не поют и не порхают птицы, не слышно насекомых. Не пахнет степными травами. Прохладный воздух приятен своей сырой свежестью.
С переката доносятся тихие нашёптывания воды и журчание маленьких водопадиков.
Отчётливо слышны звуки капель, падающие с отвесных стен в воду - "слёзы горных духов" этого ущелья. Эти печальные звуки вечности созвучны древнему инструменту сибирских кочевников - камусу (варгану). Кажется, попал в древний реликтовый сказочный мир.
Высоко на самом верху, на фоне голубого неба при желании можно разглядеть "редкозубую гребёнку" из отдельных стволов сосен.
...Ранним утром, охваченный азартом, уже лазил по этим сумеречным каменным джунглям. Прыгая с камня на камень, опускал между валунами леску и выдёргивал невидимых в воде и, невесть откуда взявшихся красавцев - хариусов, с плавниками - парусами. Складывал в сумку от противогаза и тут же присаливал.
Возвращаясь, сверху увидел, что обед готов, все собрались..., гремели кружками..., и ложками. Мои малосольные хариусы оказались кстати....
. Послеобеденный сон сморил нас дотемна.
В сумерках первый раз лучил рыбу, а вернее таскал аккумулятор и мешок с битой рыбой за лучильщиком.
До глубокой ночи бродили по плёсу и местам впадения ручьёв, били острогой осторожных радужных хариусов и ленков. Скрадывали белых, в свете фонаря, ленивых налимов. Таймени в освещённый круг не заплывали, лишь били хвостами по воде, окатывая нас брызгами. Охотились на распуганную нами рыбу.
Взволнованный событиями, не мог уснуть, сожалел, что время закончилось..., и я так и не подержал в руках тайменя.
Утром пустились в обратный путь. Эта поездка навсегда останется в моей памяти..., согревая душу..., что где-то есть на земле такой рай!
Подошло время, когда все занялись домашними заготовками на зиму. В этот процесс, включились и мы. Местные жители обильно снабдили нас рецептами солений, маринований, варений....
Посаженная картошка на общественном поле не уродилась из-за ранних августовских заморозков. Видимо семена, привезённые из Черемхово, не годились для местного климата.
Овощи и картошку купили дёшево, за копейки в подсобном хозяйстве, имеющем парники и теплицы.
Припоминаю цены того времени: - картофель 8-10коп. за кг, помидоры -25- 30 коп, огурцы 8-10 коп, капуста 5-7 коп. (Причём эти цены не менялись годами). Подсобное хозяйство фабрики располагалось на девяти тысячах гектарах земли, в том числе на трёх тысячах пахотной. Обеспечивали основное производство (800 быков продуцентов) кормами, а рабочих бесплатным молоком, овощами, и иногда мясом. В столовую, детсад и на питание школьников поставляли продукцию подсобного хозяйства, а излишки старались не сдавать государству, не без оснований боялись включения в план госпоставок. Занимались всем этим два штатных агронома: один в полеводстве и один в овощеводстве. Со штатом более 100 рабочих и 10 ИТР. Когда не справлялись, подключали к сельхоз. работам людей с основного производства и школьников.
Несмотря на отдалённость и глухомань Забайкалья, нас часто посещали гости....** В июле из Владивостока приехали свояк со свояченицей. Сестёр оставили дома, наговориться. Сами отправились автостопом на озеро Арахлей, на одну из баз отдыха, где можно взять напрокат лодку и пару дней порыбачить. В дороге узнали, где лучше остановиться и где лучше клюёт.
...К обеду нас высадил старенький газик на залитом ослепительным солнцем побережье вблизи лодочной станции.
На небе ни облачка, вода в озере отсвечивает тысячами солнц, воздух пропитан спокойствием, как будто время для нас остановилось.
– Что-то рыбацких лодок не видно, наверное, нет клёва - заметил свояк....
Гребли, не торопясь в "никуда". Было очень жарко. Разделись, лежали, свесившись за борт, рассматривали глубину. Впереди целая вечность, целые два дня, на воде, да ещё и с лодкой. Полная свобода распоряжаться временем,- верх наслаждения.
Золотые лучи пронизывали толщу воды до дна, подсвечивая пышную водную растительность, словно в гигантском аквариуме, и ни одной рыбки не было видно. Вода прозрачна как в Байкале, но не выдавала себя прохладой. Не видно поверхности, где кончается жидкость и начинается воздух.
Лениво плыли на вёслах в этом ирреальном пространстве. Всматривались в пологий песчаный берег, усыпанный палатками отдыхающих. Искали место для ночёвки.
...Предупредил своего спутника о коварном солнце. Женя лишь посмеялся, - приехал из отпуска с южным морским загаром.
На всякий случай забросили спиннинг с блесной "байкалкой" на "дорожку". Сразу зацеп,- подтягивал траву, оказавшуюся взбесившейся щукой. Пытались лишить её сознания заранее приготовленной колотушкой, затем веслом.... Щука даже в лодке не успокоилась и укусила Женю за живот, за ногу и когда разжимали челюсти, ещё и за палец.
Гребли и ловили по очереди, устали, поймали восемь штук. Проверили, можно ли ловить окуней, дрейфуя по ветру, и всё удивлялись, что нет рыбаков и чаек.
Рыба брала жадно, и скоро дно лодки кишело прыгающими, брызгающимися окунями. К вечеру остановились там, где нас прибило к берегу.
Всю ноченьку как каторжники в свете костра "пластались": - чистили, потрошили, подсаливали рыбу и к четырём часам утра, на рассвете изрядно исколов руки о плавники, поумнели. Пришли к мысли, что рыбы нам больше не нужно и надо думать, как её спасти. Рюкзаки и сумки, набитые рыбой, оказались не подъёмные. Поспешили до дому, часть улова подарили сторожу-лодочнику и в девять утра уже стояли на трассе.