Забег на невидимые дистанции

Куприянова Марьяна

План обследования.

Выделение симптомов.

Депрессивная фаза: чувство тоски и подавленности, апатичное настроение, комплекс вины, самобичевание, речевая и двигательная заторможенность, паранойя и подозрительность, скрытность, агрессия, замедление психический процессов, отсутствие интереса к окружению, нарушение аппетита. Маниакальная фаза: высокая подвижность, учащенные пульс и сердцебиение, увеличение скорости речи, повышение настроения, интеллектуальное возбуждение, контактность, употребление по отношению к себе местоимения множественного числа «мы», почти полное отсутствие сна (при отказе от снотворного).

Ведущий

синдром: синдром навязчивых состояний, паранойя

Предполагаемый диагноз: маниакально-депрессивный психоз

Окончательный диагноз (согласно лабораторным, инструментальным и патопсихологическим исследованиям, а также консультациям специалистов): маниакально-депрессивный психоз, отягощенный параноидальной шизофренией.

План лечения.

Наблюдение лечащим психиатром в лечебнице Вудбери: назначен Аарон Крэнсби

Психофармакотерапия (поддерживающая): антидепрессанты, препараты лития, нормотимики, нейролептики (дозы и их изменение на усмотрение лечащего врача)

Психотерапия и психосоциальная реабилитация в условиях отдаления (не менее 4 раз в неделю)

Терапия сопутствующих патологий, включая соматические

Психический статус (повторное обследование после годового курса лечения).

Контактен, сознание ясное, агрессию не проявляет, частично общителен, не препятствует лечению, исчезли четкие границы между фазами, переход более плавный (на момент обследования находится в слабо выраженной маниакальной фазе). Жалобы: кошмары, нарушение аппетита, тревожность, перепады настроения, провалы в памяти. Расстройств восприятия не выявлено. Галлюцинации не испытывает.

К моменту повторного обследования пациент признает ранее обнаруженные расстройства и выражает желание вылечиться. К своему текущему состоянию относится спокойно, слегка депрессивно. Серьезных расстройств мышления не обнаружено. Редкие нарушения речи. Больной выражает критические отношения к бредовым идеям, признает их нереализуемыми.

Сверхценные идеи пациента: семья, спокойствие, полноценность, дом, родство. Навязчивые состояния: чувство вины, панические атаки, внезапный страх и тревога. Запас знаний и возможность их использовать: ниже среднего, полностью соответствует полученному образованию. Качество суждений и способность к умозаключениям: норма.

Нарушение ассоциативного мышления и способности к абстракции, зачастую демонстрирует буквальное восприятие и непонимание переносного смысла. Новую информацию запоминает и удерживает хорошо, однако много заблокированных воспоминаний из прошлого (последние три года, включая инцидент).

Часто: расстройство внимания и апатичное настроение, нарушение эмоционального фона (с трудом выражает радость или удивление). Эмоциональная адекватность соответствует уровню сопутствующего шизофренического расстройства. Больной заторможенно реагирует на эмоционально значимые для него вопросы, темы и воспоминания во время беседы.

Зафиксировано расстройство пищевого влечения (больной неосознанно наказывает себя лишениями) и сна (кошмары, бессонница, сноговорение), половое влечение в норме (высокий тестостерон), инстинкт самосохранения в норме. Выработалась зависимость к психоактивным веществам типа: антидепрессанты.

Особенности манер и поведения. Пациент мало разговаривает, говорит обычно тихо, смотрит в сторону, не проявляя открытый интерес к собеседнику. Редко улыбается, пуглив, задумчив, часто уходит в себя. Склонен испытывать

чувство стыда за свою внешность, темперамент, поведение, присутствие. Редко проявляет хорошее чувство юмора и самокритику. В депрессивные периоды (сейчас их больше, они более рассеяны) недоверчив, подозрительно относится к новым людям. Его доверие и возможность поговорить открыто нужно заслужить на протяжении времени.

Часто сонлив и выглядит уставшим. Никогда не обманывает, но не отвечает на вопросы, на которые не хочет (принципиальное избегание лжи путем умолчания). Трудно разговорить, и еще труднее заставить говорить о себе и своих чувствах. Высказывания, не содержащие вопроса, часто игнорирует, не поддерживая беседу.

Налицо все признаки обсессивно-компульсивного расстройства (ритуалы успокоения): неоправданно часто и без надобности моет руки или протирает салфетками, полотенцем, одеждой; в столовой определенным образом раскладывает приборы на подносе и еду на тарелке (не проделав это, есть не начинает); на приемах психотерапии не переносит неплотно прикрытые двери, дверцы шкафа или окна, неровные стопки бумаг или книг, вещи, лежащие друг к другу не параллельно/перпендикулярно, а под иными углами, не до конца зашнурованные ботинки, одежду, застегнутую не на все пуговицы, и т.п.

В отвлеченных, абстрактных вопросах рассеян, в практических педантичен.

С другими пациентами общается минимально, но дружелюбно, врагов в них не видит. Не вступает с ними в споры и конфронтации, даже если не согласен. Сосредоточен на своих мыслях и предпочитает находиться в одиночестве и тишине. Любит прогулки и «тихий час».

Темперамент: флегматик, психотип: эпилептоид (застревающий) с элементами тревожного типа…

***

Дальнейшие сугубо официальные пункты Дадс Мэдсден внимательно читать не стал, удостоив беглого взгляда по диагонали. В процессе ознакомления он выделил для себя множество любопытных моментов, и теперь история болезни Йена Арчера Флинна пестрела красными тире, точками и восклицательными, словно кто-то внутри нее отчаянно сигнализировал о помощи, используя азбуку Морзе.

Несомненно, какое-то сообщение в подчеркнутых фрагментах вырисовывалось, словно выжимка. Концентрат.

Но Дадс не мог понять его характер: отрицательное оно, оптимистичное или противоречивое. Для анализа недоставало контекстных данных. Как ни странно, это не беспокоило его. Не беспокоило настолько, что он не счел нужным прочесть дневник наблюдений Аарона, в котором только что сухо описанное излагалось подробнее, иллюстрируясь живыми примерами в последовательности их проявления…

Дадс сделал себе чай, черный с бергамотом, покрепче и без сахара. Спокойно и без лишних мыслей выпил его, наблюдая, как погода за окном превращается в чудесную, а вместе с ней и его настроение. Осушив кружку, он вдруг, неожиданно для себя, схватил ручку и подписал все необходимые бумаги о переводе.

Оповестить Крэнсби, выслушать наблюдения Марты и побеседовать лично с Флинном было решено постфактум. В глубине души решение было принято, и он не стал от себя этого скрывать. Остальное – формальности. Главное условие для перевода Йена в терапию Дадс усмотрел практически сразу: отсутствие агрессии и нападений со стороны пациента. Прочее вполне можно продолжить лечить в иных условиях, а не среди вспыльчивых больных с приступами и иными особенностями типа стремления поджечь себе голову.

У Дариуса было слишком хорошее настроение, чтобы не дать пареньку шанс.