Забери меня домой
Шрифт:
– Всего лишь квартиру?
– И алименты разумеется – ведь он обязан обеспечивать ребенка. Но пока что да, я прошу у вас только квартиру.
– Как вы великодушны.
Юля с подозрением посмотрела на меня, но я казалась абсолютно серьезной.
– Я знаю, почему вы себя так ведете – уже много лет не можете забеременеть, так что мстите мне!
– Это тебе Вовка сказал? – заинтересовалась я.
– Да! Он давно уже просил у вас ребенка, но вы – фригидная и больная женщина.
Ну вот, перешли к откровенным оскорблениям, а так все хорошо начиналось.
–
Я скрупулезно собирала все документы, письма, которые мы с адвокатом отправляли Вовке, и вот теперь мне это пригодилось. Юля была не совсем дурочкой – читать, как минимум, умела, а потому впилась пытливым взглядом в буковки. Пока она изучала документы, я успела и кофе выпить, вытряхнув остатки из банки, и передачу по одному из телеканалов посмотреть, параллельно переписываясь с Анютой. Когда подруга узнала, как Вовка пудрит мозги любовнице, то прислала мне больше десятка смеющихся смайликов – ее не уставала поражать его предприимчивость.
– Так что же это? – дрожащим голосом произнесла Юля. – Он врал мне?
– Разумеется, – я поставила перед ней кружку с чаем. – И вызывала его по ночам не я, а очередная любовница. Ты прости, Юль, но Вовка не женится на тебе. Он и на мне-то женился по молодости, по дурости, да и я еще не сразу поняла какое он …кхм. И ребенка он никогда не просил – для него это дополнительная ответственность. А я не беременела, потому что знала – тянуть мне его одной. Очень жаль, что так получилось, но я к Вовке не вернусь, если даже ты мне квартиру предложишь. И он – последний человек, которому бы я позвонила в случае чего.
Юля подняла на меня огромные глаза в обрамлении пушистых, густо накрашенных ресниц и разрыдалась.
***
Тимур был у школы и на следующий день. Опять стоял, облокотившись на капот и улыбался, нисколько не сомневаясь в том, что я правильно пойму кого именно он ждет.
И я нисколько не сомневалась в том, что сделаю: положила на заднее сиденье сумку с тетрадями и села спереди. Моя улыбка была настолько широкой, что казалось, лицо треснет. Я словно опять стала ученицей, которая спешит на свидание после занятий и это ощущение опьяняло.
Я боялась посмотреть на Тимура, чтобы не наткнуться на его непонимающий, или хуже того, осуждающий взгляд, а потому смотрела в окно. То ли у меня было отличное настроение, то ли погода и впрямь решила исправиться, но сегодня осень радовала безветрием, яркими красками и нейтральной температурой. Так что когда Тимур проезжал мимо недавно отстроенной набережной, я предложила прогуляться.
Если он и удивился, то не показал вида. Мы оставили машину на стоянке, купили кофе и прогулочным шагом пошли вдоль реки. Узкая речушка, когда-то бывшая судоходной, но сейчас годившаяся лишь для рыбалки, казалась мне сейчас в сотни раз красивее, чем Черное море. Оказывается, красота для меня не определялась окружающей обстановкой – ее создавал конкретный человек. Тимур шел рядом, он знал правду и, судя по всему, если не простил меня, то хотя бы понял, и я была счастлива.
Мне хотелось смеяться и я хохотала. Хотелось шутить – я делала это. Каждое слово было наполнено смыслом для меня, и тем более, каждый взгляд.
– Ты больше не думаешь, что я вру?
Тимур отпил кофе.
– Знаешь, когда ты поцеловала меня перед главными сплетницами района, я понял, что, как минимум, о разводе с мужем ты сказала правду.
– Главными сплетницами? Откуда ты знаешь?
Тимур улыбнулся и прижал меня за талию к себе. Я не противилась, лишь отвела подальше руку со стаканом.
– Такие в каждом дворе заседают. Как это они еще тебе досье на меня не предоставили?
Я мило захлопала ресницами.
– А с чего ты взял, что не предоставили?
Тимур закружил меня и я завизжала, выронив стакан и цепляясь за его плечи, а когда встала на ноги, увидела в нескольких метрах от нас изумленного Вовку. Хотя нет, мой муж не изумлялся, он был в шоке: глупо хватал ртом воздух и пытался вернуть глаза на место. Он точно не ожидал увидеть меня с мужчиной и подошел бы, закатил скандал, но за руку его держала девушка. Красивая, чем-то неуловимо смахивающая на Юлию, но пока еще, надеюсь, не беременная. Мы встретились с Вовкой глазами и я демонстративно поцеловала Тимура в щеку.
– Обернись, посмотри, – прошептала ему. И когда он увидел Вовку, пояснила: – Это мой муж. Как видишь, оба по парам.
Тимур внимательно всмотрелся в мое лицо, пытаясь увидеть там хотя бы оттенок печали по этому поводу, но я точно была уверена в собственной радости. Эта встреча нужна была нам обоим – как будто упал последний бастион, сдерживающий эмоции.
– Поднимешься? – спросила я у Тимура, когда мы подъехали к подъезду. Он хитро посмотрел на меня и улыбнулся.
– Чай пить?
В его улыбке пряталось что-то дьявольское, соблазнительное, манящее. И от одной улыбки внутри меня разворачивалось желание, будоражащее кровь. В тепле автомобиля мне не хватало воздуха, не хватало сил держаться. Казалось, дай Тимур знак, и я сама не замечу, как окажусь на нем. Сумасшедшее желание требовало ощущать под пальцами его кожу, чувствовать прикосновения сильных рук и я чуть ли не стонала уже от предвкушения, а не от самого действа. Запах его парфюма, теперь так остро бьющий по мне, работал, как афродизиак.
– Кофе, – нагло сказала я. – Утренний.
Я не помню, как мы поднимались по лестнице и как открывали дверь. Мы закрыли ее хотя бы? Тимур прижал меня к стене, жадно сдергивая куртку, и запуская горячие ладони под блузку. Я ахнула, когда он наконец коснулся моей груди и сжал сосок между пальцев. Застонала, когда он языком пробежал по моей ключицы, рождая настоящие электрические разряды во всем теле. Я запустила пальцы в его волосы и потянула наверх, чтобы впиться в его губы. Горячо. Кусая его и тут же зализывая укусы; царапая шею и пробираясь под футболку. Я чувствовала под пальцами его кожу, но мне нужно было больше. Больше. Хотелось ощущать его всего.