Забери меня
Шрифт:
Алина открывает сумочку, долго копается там, а потом:
— Та-дам! — пять ярких листовок веером падают на стол, — ну? Кто молодец!
— Ты! — вопим мы дружным хором и наперегонки хватаем флайеры. Мне достается красный с парнем в неоновых очках.
Чувствую, вечер сегодня будет шикарным. Поболтаем, вкусненького попробуем, потанцуем. У меня как раз новая майка с пайетками. Буду светится, как новогодняя елка.
— В честь этого знаменательного события предлагаю прямо сейчас прошвырнуться по магазинам.
Все поддерживают
— Простите девочки, но у меня другие планы.
— Отставить планы. Вперед за трусиками-бусиками!
— Без меня.
— Так! Вознесенская! Я для чего флайеры эти доставала? Правильно для хорошего настроения. А хорошее настроение с чего начинается? Правильно, с коллективного похода по магазинчикам!
— Отстань ты от нее, — влезает Оксана, — видишь морда какая предвкушающая.
Точно к своему мужику собирается.
— Точно-точно! Сейчас нашу Лерочку зажмут и отутюжат по полной программе.
— А вы не завидуйте, — показываю им язык.
— Да чему завидовать? Он же старый. С него песок, наверное, сыпется и суставы скрипят по время секса. Скрип-скрип…
— Скрип-скрип-скрип-скрип, — тут же подхватывают остальные пошлячки.
На самом деле они действительно завидуют. Потому что и дня не проходит, чтобы кто-нибудь из них не интересовался как у нас, что у нас. Когда я что-то рассказываю про Барханова, они слушают с открытыми ртами, а если уж он заезжает за мной, то асфальт залит розовыми восхищенными слюнями.
Их зависть, если честно, греет душу. Я чувствую себя королевой. На ступеньку выше остальных. Глупо, наверное, но это так.
— Ну вас, — поднимаюсь из-за стола, — все. Я побежала. До вечера.
Они еще что-то булькают мне вслед, но я уже не слушаю, потому что пишет Демид.
«Выходи. Я подъехал».
И у меня тут же в попе загорается фитиль, я готова бежать к нему сломя голову.
Но потом вспоминаю, что девушка я теперь солидная. В летнем брючном костюме и на шпильках не пристало носиться, выпучив глаза. Просто иду, чуть ускорив шаг.
— Чудесно выглядишь, — он встречает меня сдержанным комплиментом. Демид вообще не из тех, кто много болтает, и порой мне не хватает непринужденной беседы. Чтобы не контролировать каждое слово, не вымерять, не бояться показаться смешной или глупой.
Его похвала действует на меня, как валерьянка на кошку. Хочется мурлыкать и тереться об него щекой.
— Куда мы едем?
Его взгляд падает на аккуратное декольте. По мне, так оно скучновато, видно только верх впадинки между грудями, но ему нравится. И это заводит.
— Ко мне.
Он набрасывается на меня, едва мы переступаем порог его квартиры. Прямо возле двери. Целует, мгновенно переключая меня в режим текущей самки, готовой на все ради прикосновений самца.
Не замечаю, как мы добираемся до дивана. По дороге теряю остатки одежды и здравого
Я улетаю. Тело будто не принадлежит мне. Плавится, сгорает дотла и тут же воскресает в его руках. Я чувствую, как член скользит внутри меня, наполняя, забирая волю и даря взамен неземное удовольствие. Подсела на него настолько, что думать ни о чем другом не могу. Все мысли только об этом. Мне хочется стонать еще громче, кричать.
Льну к нему и в порыве страсти впиваюсь когтями в загорелые плечи. Мне кажется это дико сексуальным, по-животному притягательным.
Хочу исполосовать его, оставив следы, заклеймить. Чтобы за сотню километров было видно, что это мой мужчина. Мой!
Впиваюсь еще сильнее и в тот же момент прилетает:
— Заканчивай с это херней, — стряхивает мои руки с плеч.
Иллюзия первобытной связи, волшебства рассыпается на осколки от его жесткого тона. Меня будто в прорубь холодную макнули. Неловко убираю руки. Не знаю куда теперь их девать. Запал пропал и это был первый раз, когда я так и не достигла вершины.
Мне до слез обидно, что он вот так, одной фразой обломал мой настрой, обесценил. Понимаю, что глупо обижаться, но все равно печет в груди. Мог же просто сказать «не надо, пожалуйста».
Я старательно делаю вид, что все в порядке и Демид не замечает моего состояния. А может, просто не хочет замечать. Сразу после того, как он падает на подушку рядом со мной, у него начинает трезвонить телефон.
Я уже почти привыкла, что всегда, везде, где бы мы ни были, и чем бы ни занимались, ему могут позвонить, и он ответит. Он вскакивает, а я продолжаю лежать, стеклянным взглядом уставившись в потолок. Сердце гремит, как ненормальное.
Мне хочется чего-нибудь, что поможет поднять настроение. Какой-нибудь поддержки. Поэтому сама звоню Алине:
— Как там ваш шопинг?
— Прекрасно, Вознесенская, — фыркает она, — вещей не купили, потому что выяснилось, что ни у кого нет денег. Зато обожрались мороженым.
Я слышу в трубке их дружный смех и завидую. Мне тоже хочется смеяться:
— Эй! Без меня и мороженое? Это нечестно, — улыбаюсь сквозь горечь.
— Сама виновата. Променяла нас на скрипуна своего ненаглядного. Так что не видать тебе мороженого.
— Ничего. Я вечером оторвусь, — мстительно обещаю подруге.
— Надеюсь, — она снова хохочет. — Ладно, Лерчик, нам пора. Маршрутка едет.
Она скидывает звонок. Я со вздохом откладываю телефон и снова падаю на подушки. У меня есть немного времени. Минут пятнадцать. Потом подъем и на выход.
Все строго по расписанию.
— Куда ты опять собралась? — Демид появляется на пороге комнаты. Он уже в костюме и сам завязывает себе галстук.
Я бы помогла, да не умею. Мысленно делаю пометку: научиться вязать самые красивые узлы. Чтобы как в кино, когда роскошная женщина провожает на работу шикарного мужчину. Завязывает галстук, проводит руками по плечам…