Заблудившийся во сне
Шрифт:
Было не очень светло – свет шел только из демонстрационной ниши. По сути дела, то была просто половина комнаты, весьма условно обозначенная: посторонних тут не было и быть не могло, а из профессионалов никому не пришло бы в голову переступить через границу между зрительской и демонстрационной площадками. Строго говоря, второй половины сейчас не было – ее заменял подъезд, широкая, полукруглая лестничная клетка, от которой изогнутый, плавный лестничный марш уходил наверх; второй же, короткий – вниз, видимо, к выходу на улицу или во двор. Я насторожился: подъезд показался мне знакомым, и возникший в нем человек – тоже. Не сразу прорезалось понимание, что это – я сам, собственной персоной. В той половине я был в демисезонном пальто и, войдя, на миг остановился, словно решая, по какой из лестниц направиться. В следующее мгновение за моей спиной послышались шаги, гулко отдававшиеся, как, впрочем, полагалось в таком помещении. Не сверху и не снизу, а откуда-то сбоку вышли три женщины, две прошли мимо, словно и не заметив меня, третья же подошла вплотную и остановилась лицом к лицу со мной. Мы обнялись и рухнули на серо-голубой плиточный пол – сухой и чистый, к счастью. Взлетели полы пальто – ее и моего. Мы торопливо совокупились – как-то очень быстро, как вряд ли бывает наяву. Вскочили. После этого настал, казалось, миг замешательства; там, на той половине, не здесь, где я сейчас с интересом наблюдал за своими действиями. Зрители были выдержанными: никаких комментариев к увиденному не прозвучало, все знали, что в ПС еще и не то приходится делать и видеть.
Теперь я уже целиком вспомнил этот эпизод из недавней ходки (хотя раньше мне не было известно, что он вошел в учебный материал), и был спокоен, зная, что увижу дальше. Я – там – сделал шаг и другой вправо и спокойно опустился в кресло – у борта, возле иллюминатора. Два места рядом были заняты, табло не горели – самолет шел на восьмикилометровой высоте, но впереди и внизу все более четким становился силуэт Нью-Йорка. Табло вспыхнули, я пристегнулся, высунул руку в иллюминатор и попрощался с сыном, летевшим рядом – просто так, в воздухе. Он улыбнулся мне. «Счастливо, Тема», – сказал я, и он плавно отдалился. Конец. Сейчас впереди и в самом деле оказалась лишь демонстрационная ниша. Такие демонстрации обычно проводятся, чтобы проверить качество записи, заметить и проанализировать удачи и ошибки дрим-опера, в данном случае – мои удачи, ошибок на этот раз не было. В просмотровой зажегся неяркий свет. Оказалось, что народу набилось довольно много. «Вот классический пример, – проговорил кто-то впереди, по голосу я узнал Сизого, – как дример использует комплекс приемов, чтобы выйти из того, что мы называем «семейным кругом». Вы, кадеты, наверняка уже слышали этот термин, но еще толком не знаете, что он означает. Все очень просто. (Сизого хлебом не корми – дай только назидательно пообъяснять что-нибудь лопоухой молодежи, которую мы потихоньку набираем в разных специализированных институтах и понемногу обращаем в свою веру.) Семейный круг – это та часть Пространства Сна, куда мы попадаем непроизвольно сразу после выхода из Производного Мира. Там вы встречаетесь, в основном, с теми же людьми, с которыми общаетесь и здесь, в яви, и там происходят варианты событий, имевших место тут – то есть уже отсортированных и прошедших реализацию. Это, может быть, и представляет интерес для каждого из вас – однако самостоятельной ценности не имеет, поскольку вы не получаете никакой новой информации и никак не воздействуете на процесс селекции и реализации эпизодов, то есть переноса их сюда, в Производный Мир, еще до того, как эпизоды эти произошли, и именно для того, чтобы они произошли. Я понятно объясняю?.. Для того, чтобы получить возможность такого влияния, дример должен прежде всего выйти из семейного круга. Это бывает затруднительно – потому что ощущается сопротивление тех, кого мы, опять-таки на нашей жаргонной терминологии, именуем оппонентами…» – Сизый сделал паузу, чтобы вдохнуть побольше воздуха для следующей тирады; кто-то из кадетов воспользовался этим, чтобы спросить: «Кто такие – оппоненты?» – «Хотел бы я это знать, – ответил Сизый, – да и все мы хотели бы. Но, к сожалению, пока это остается невыясненным, мы еще не так хорошо ориентируемся в Пространстве Сна, не забудьте, что не прошло и десяти лет с тех пор, как мы активно вышли туда; о чем-то мы догадываемся, что-то предполагаем – в частности, и относительно сущности оппонентов, однако пока ясно лишь, что они являются, так сказать, одним из факторов стабильности Пространства Сна; для удобства мы говорим о них так, как если бы они были людьми, но существа ли они, или явления – нам пока неизвестно. Однако мы несомненно испытываем их влияние на нас и наши действия, когда реализуем в Пространстве Сна наши собственные планы – то есть плывем, не подчиняясь течению. И вот тут вы видели, как этот некий оппонент пытается перехватить инициативу, повести дримера по невыгодной линии, что могло бы закончиться срывом задания; прошу обратить внимание на противодействия драйвера: взятый в первый момент на сильный прием – вы знаете, что приемы с привлечением секса всегда сильно действуют, – наш дример нашел удачный выход из положения, переведя действие в совершенно иную сферу, обеспечив себе сильную моральную поддержку – но тем не менее не покидая плоскости, в которой проводилась операция, что позволило не терять времени на поиски возврата. Запоминайте, молодежь». Сизый почти все изложил правильно, я только не понимал, откуда он успел узнать, что я уже дрим-драйвер, поскольку и сам услыхал это лишь час назад. «Ну, это не только его заслуга, – возразил другой голос, незнакомый – кто-то из молодых, наверное. – Условия для перевода действия были скоординированы отсюда, я полагаю?» – «Вы забыли, – возразил Сизый все так же наставительно, – что помощь извне может быть предоставлена только по заказу оператора, и лишь в таком виде, в каком она заказывается. В противном случае – если бы вместо самолета ему дали, допустим, заседание Генеральной Ассамблеи ООН, он мог бы растеряться, и тогда оппонент окончательно перехватил бы инициативу – поскольку в той обстановке чувствовал бы себя намного увереннее. А тут – вы заметили, надеюсь, – смена миниконтинуумов произошла так стремительно и с таким сдвигом по времени – хотя этого вы могли и не оценить, для оценки времен нужен немалый практический опыт, теория тут годится разве для того, чтобы ею… – он на мгновение запнулся, но тут же нашел безобидное продолжение, – чтобы ею мух отгонять. Да, сдвиг по времени: оппонент, видимо, ожидал иной реакции и рванулся в другую сферу так стремительно, что мы даже не успели засечь – в какую. – Тут Сизый чуть повернул голову. – Остров, я прав?» Меня не удивило, что он ощутил мое присутствие, даже не глянув в эту сторону. «Думаю, так оно примерно и было, – ответил я, – только не надо представлять это, как некий итог обдуманных действий во внезапно возникшей ситуации. Просто противник воспользовался неопровержимым рефлексом – думаю, ребята помнят, что это такое, – а мое действие и запрос сюда произошли на интуитивном уровне. Можно сказать и по-другому: сработал опыт». – «Остров, – спросил женский голос, – а любимой женщине ты решился бы показать эту запись?» – «Это была не она, – все-таки ответил я, хотя первой мыслью было – обругать тетку – нет, скорее, наверное, девицу – за бестактность: у каждого из наших профессионалов личная жизнь складывается, в основном, из осложнений. – Иначе – не знаю, как сработало бы подсознание». – «Интересно, – в голосе женщины чувствовалось жадное любопытство, – а если бы на месте той женщины была бы, допустим, я? Вы отважились бы?..» – «Да, – ответил я. – Естественно. Но я просил бы отойти от этой темы». – «Извините», – откликнулась она с усмешкой в голосе. Я из принципа не стал поворачиваться, чтобы разглядеть ее. «Пошли, – сказал уже Борич, – время». Мы встали и вышли, на шаг опережая и хозяев, и визитеров.
Контракт
В зале снова расселись по местам, и генерал проговорил:
– Это было интересно. Но… не слишком ли откровенно?
– Бывает всяко. Люди везде остаются людьми – с их силой и слабостью.
Я так и думал, что Тигр не обойдется без ежедневной сентенции.
– Значит, вы называете это людьми… – пробормотал генерал.
– Мы называем их людьми. Они – это и все мы, и вы, и он… Разве кто-то из нас не оправдывает этого имени? Спать – свойственно каждому. Но, может быть, продолжим собеседование?
Последний вопрос явно не требовал ответа, и разговор сам собой вернулся в первоначальное русло, когда Корявый Дуб не без сарказма вопросил:
– Если все уже раскручено – что же, без Груздя и машины остановятся? Главное ведь он сделал?
Генерал ответил не сразу:
– Если вы едете в автобусе по серпантину, какая разница, когда ваш шофер потеряет сознание: в начале дороги или в конце? Результат будет тот же. Чтобы это колесо как следует раскрутилось, его еще придется толкать и толкать. Вам ведь наверняка не хуже моего известно, что такое – процесс освоения?
Ответом был всеобщий вздох.
На этом можно было бы и закончить. Но генерал, видимо, полагал, что его научный кругозор расширен еще недостаточно.
– Ладно, пока что печать и все прочие как будто бы удовлетворились объяснением: легкая простуда, через три дня профессор будет здоров, как огурчик. На самом же деле… Я там поинтересовался: летаргический сон может, оказывается, продолжаться месяцами… Может?
– Летаргия, конечно, не кома, – ответил Жокей Мысли. – Мы ведь уже говорили об этом полчаса назад. Но затянуться она может. Однако, может быть, достаточно теории на сегодня? Все, что от вас требуется – это сделать выбор: или вы полагаетесь на нас – и тогда не лезете в наши кастрюли, занимаетесь своими делами и ждете от нас результатов. При этом вам придется предварительно перечислить нам те суммы, которые мы собираемся с вас получить: средства нам нужны, на свое существование мы зарабатываем сами. Либо же, если это вас не устраивает, прекратим разговор и забудем о нем: у нас и без того достаточно большая нагрузка. Итак?
Генерал Асунин думал недолго.
– Похоже, нам придется пойти на ваши условия, – проронил он не очень веселым тоном. – Кстати, деньги, которые вам, наверное, понадобятся для проведения операции, вы получите. Вы ведь доплачиваете вашим сотрудникам за пребывание в… э-э… во сне?
Я хотел было сказать, что это не доплата, а насмешка – если учитывать нынешние цены, а также постоянно растущие потребности. Однако решил на всякий случай промолчать. И так уже каждое мое выступление встречалось здесь как-то очень нервозно.
– Деньги – это, конечно, хорошо, – буркнул Тигр.
– Но информировать нас о ходе операции, – продолжал Асунин, – будете регулярно, а о серьезных событиях – немедленно. У вас есть три дня. И Груздь нужен нам живым, здоровеньким и даже без телесных повреждений. Вы можете это гарантировать?
– А вы всегда гарантируете успех? – парировал его настырность Корявый Дуб. – На моей памяти бывали случаи, когда…
Такой поворот, похоже, пришелся не по вкусу генералу.
– Я имел в виду – гарантии того, что вы сделаете все возможное.
– С этим мы, вероятно, согласимся, – сказал Тигр Подземелья, просканировав взглядом всех участников нашего совещания. – Но лишь в том случае, если ваше предложение вообще будет принято.
Асунин воспринял эту существенную оговорку совершенно спокойно. Спросил лишь:
– А есть причины, по которым вы могли бы отказаться?
– Вам наверняка известно, – ответил Тигр, – что мы являемся лишь подразделением интернациональной, или, скажем так, наднациональной системы. Системы ОПС.
Похоже, для генерала это не явилось новостью. Он сказал:
– Мы тоже – в определенных пределах. Однако защищаем в первую очередь интересы России, а следовательно – решаем наши сугубо внутренние дела, не вынося их на всеобщее обсуждение.
– Мы находимся в несколько ином положении, – возразил Жокей Мысли. – Хотя бы потому, что работаем в общем пространстве – в ПС, как вы понимаете, нет национальных границ – и, чтобы ненароком не нарушить чужих интересов, нам приходится достаточно подробно информировать зарубежных коллег.
– Полагаю, что вы не совсем правы, – заметил Асунин спокойно. – Если пространство интернационально, как, например, океанские воды за прибрежной зоной, то вы ни при каких условиях не нарушаете ничьих границ и единственное, что должны соблюдать – нести флаг своей страны и выполнять правила расхождения при встрече с другим судном. Думаю, что и в нашем случае этого вполне достаточно.
– Из вашей информации мы поняли две вещи, – проронил неуступчивый Тигр. – Во-первых, что предмет этого разговора не должен стать темой обсуждения с нашими коллегами…
– Это очень существенно нарушило бы интересы государства.
– Совершенно верно. Но во-вторых – это уже наше развитие вопроса – мы не можем нарушать сумму условий… назовем ее Кодексом ОПС, такой и на самом деле существует, – потому что в противном случае наша деятельность будет в дальнейшем сильно затруднена, а может быть, станет и вообще невозможной. Не говоря уже о том, что мы лишимся возможности пользоваться в Пространстве Сна услугами коллег из других бюро и тем самым затрудним себе задачу настолько, что она вообще может оказаться нерешаемой. Поэтому нам нужно – учитывая, что мы ведь по природе своей все-таки не розыскная организация, хотя определенное сходство, конечно, есть, – нам нужно хотя бы прикинуть, по силам ли задача нам одним, какие тактические приемы могут позволить решить ее – если такие вообще имеются, ну, и тому подобное.