Заблудившийся звездолет. Семь дней чудес
Шрифт:
Алька стал снимать рубаху.
— Ну что ж ты не…
— Я? — вдруг как-то оробело сказала Леночка. — Я… Да ведь Колесников выбросил на космодроме в Сапфирном мой купальник…
— Нечего страшного, — проговорил Алька, — иди купайся первая, а я пойду вон за те цветы и подожду. И не торопись. Я хоть и нетерпеливый, а могу долго ждать. И если какая-нибудь бабочка захочет тебя унести в небо, кричи погромче, не дам тебя в обиду…
Леночка убежала к озеру, и скоро до Алькиного слуха донесся звучный плеск воды.
Вдруг Алька увидел Толю:
Алька тут же решил помочь ему. Но… Но что если Леночку и впрямь унесет в небо гигантская бабочка?
Да нет уж. Наверно, пошутила. Наверно, даже на неведомых планетах нет таких сильных, хищных бабочек.
Алька стал подкрадываться к черной с голубоватыми волнистыми разводами бабочке. Сложив крылья, она присела на махровый белый цветок, развернула и опустила внутрь него тонкий хоботок. Алька схватил бабочку и, не чуя под собой ног, длинными прыжками бросился к Толе. И вытянул к нему руку:
— Смотри, какую поймал… Нужна?
Толя унес в отсек сразу две бабочки свою и его, — вернулся и сказал:
— Чудо, а не планета!
— А что скажет Колесников? — спросил Алька. — Леночка тоже в полном восторге от планеты. Это она посадила на нее звездолет… Знаешь, что она хочет? Она хочет надолго здесь остаться! И меня уже уговаривала… А как ты относишься к этому?
Толя нервно потер лоб и вздохнул:
— Прекрасная идея… Здесь так хорошо… Здесь столько цветов и бабочек! От благоухания у меня даже с непривычки голова болит…
— Значит, остаемся здесь? — неуверенно спросил Алька. — Ведь если мы втроем примем решение остаться здесь и проголосуем «за», Колесников вынужден будет подчиниться; пусть даже он перетянет на свою сторону Жору, нас все равно большинство!
— Это верно, — уже серьезно сказал Толя. — Здесь хорошо пожить день, два, десять… Боюсь, что потом здесь покажется однообразно. Ведь мы полетели в глубины Вселенной ради того, чтоб постичь…
— Знаю ради чего, не говори! — прервал его Алька. — Идем лучше к озеру, может, Леночка уже кончила купаться… — И Алька громко крикнул.
Она откликнулась, позвала их. Ребята стащили с себя комбинезоны и осторожно, как зимой на непрочную льдинку, ступили на маленький круглый зеленый плотик — лист кувшинки; Толя не без труда перепилил складным ножом толстый, уходящий ко дну стебель листа, и они отплыли от берега. Толя с Алькой — худенькие, загорелые, в одних трусиках —
Внезапно на берегу появилась маленькая фигурка Колесникова. Даже издали было видно, что лицо у него сонное, недовольное. Он подошел к воде, протер глаза и зевнул.
— Кто посадил сюда звездолет?
— Я. А что, тебе здесь не нравится? — спросила Леночка, — раздевайся и плыви к нам!
— А что я тебе говорил? — сказал Колесников. — Или все вылетело из головы? Никто не имеет права по своей воле садиться на незнакомые планеты!
— А ты? — нашлась Леночка.
— Что — что я? — недовольно шевельнул бровями Колесников.
— Ты имеешь право садиться, ни с кем не посоветовавшись?
— Ну как тебе сказать, я… — замешкался Колесников, и Леночка не стала ожидать, пока он выпутается из трудного положения.
— Так вот я и взяла пример с тебя! — засмеялась она. — Разве плохая планета?
— А чем она хороша? — хмуро спросил Колесников: видно был очень недоволен собой. — Немедленно плывите к берегу! Мы сейчас же улетаем отсюда!
— Мы никуда не полетим! — спокойно сказал Толя, уже не глядя на него, а продолжая лежать на гладком упругом листе и загребая прохладную воду руками.
Так они плавали, наверно, целый час, любуясь голубизной неба, блеском двух светил — ярких маленьких местных солнц, давших этой планете тепло и жизнь, отражением в воде громадных раскрывшихся кувшинок…
Колесников что-то кричал с берега, приказывал, размахивал руками, но ребята далеко отплыли от него и ничего не могли расслышать. Да и не хотели.
Потом Толя принялся грести руками к берегу, сказав со вздохом:
— Как бы он голосовые связки не повредил…
Скоро ребята стали разбирать его слова, фразы, а потом их громадный лист уткнулся в берег.
— Нечего здесь терять время! — разорялся Колесников. — Мы не для этого полетели в мировое пространство! Правда, Толя?
Он искал у него поддержки, и Толя ответил:
— Правда… Но цивилизация цветов — разве это плохо?… Мы решили отдохнуть и пожить здесь… Раздевайся, Колесников, искупайся с нами и позагорай!
— Я ненавижу купания и загорания во время полетов! — закричал Колесников. — Здесь вам не Земля! Мы — люди дела… К кораблю! — Он махнул им рукой и двинулся к звездолету своим медленным неуклюжим шагом, уверенный, что и они следуют за ним.
Но когда шагов через двадцать Колесников обернулся, он увидел, что они и не думают следовать за ним. Они плавали и ныряли возле своего зеленого плотика, брызгались, и Леночка с радостным испугом визжала.
И тогда Колесников просто вышел из себя:
— Я вам приказываю! Чтоб через пять минут все были в своих отсеках!
Глава 24. НЕПОСЛУШАНИЕ
Внезапно Толя понял, почувствовал: вот когда он должен сказать Колесникову все, что он думает о нем. И Толя сказал: