Забудь и вспомни

Лоренс Андреа

— Полезай в такси, ты, рысь, — приказал он.

Глава 8

Следующие несколько дней, хотя и пролетели быстро, оказались для Уилла тренировкой в воздержании. Так как день приема приближался, Синтия превратилась в нечто вроде музейного экспоната: на нее можно было смотреть, но не трогать руками. Он попробовал ее на вкус, и желание пробовать еще росло и крепло в нем с каждым днем. Но Уилл твердил себе, что воздержание прибавляет мудрости.

Для них стало ритуалом завтракать вместе

каждый день перед тем, как он уходил на работу, а Синтия исчезала в мастерской. Вернувшись, Уилл вытаскивал ее оттуда обедать. Но, убрав опустевшие тарелки, она, несмотря на его протесты, вновь бежала к себе. Он не настаивал. Уилл понимал, что платье так же важно для Синтии, как для него — газета.

Тем не менее каждый вечер, лежа в постели, он с тоской прислушивался к урчанию швейной машинки.

К счастью, все позади. Прием состоится сегодня, и Синтия явит миру свое творение.

Уилл поправил галстук и одернул черный смокинг. Потом еще раз оглядел себя в зеркале и остался доволен.

Синтия провела в ванной больше часа. Уилл слышал шум воды, потом гудение фена. Потом стало тихо. Он порадовался, что ему не надо заботиться о прическе и макияже. Мужчина заходит в парикмахерскую, стрижется, потом принимает душ и бреется. И все.

Уилл посмотрел на часы. Пока они укладываются в расписание. Лимузин приедет за ними через несколько минут. Он присел на диван.

Ждать пришлось недолго. Уилл услышал стук каб лучков, поднял глаза и остолбенел.

Он встал, открыл рот, но не смог ничего сказать. Трудно было описать словами представшую перед ним красавицу. Синтию такая реакция устроила — она улыбнулась и покрутилась перед ним. Темно-зеленое одеяние блестело, когда свет попадал на бисер.

Платье эффектно обрисовывало изгибы ее фигуры. Глубокий вырез доходил до начала двух вершин и ущелья между ними. На обнаженной шее блестело изумрудное ожерелье, которое Уилл подарил Синтии, когда она стала партнером в рекламном агентстве. Самый крупный изумруд свешивался, как слезка, в ложбинку между грудями.

Синтия зачесала волосы назад, уложив их в замысловатый пучок и открыв бледную красоту лица. Золотые серьги с изумрудами удивительно гармонировали с зелеными глазами. Умело наложенный макияж придавал женщине вид сексуальный и таинственный.

Она была просто умопомрачительна. Зря Синтия огорчалась из-за того, что выглядит не так, как раньше. Но ее лучезарная улыбка и добрый нрав придавали ей прелесть, которой прежде не было.

Доктор разрешил ей больше не бинтовать руку, и золотые браслеты скрывали шрамы. Каждый, кто увидит ее сегодня впервые, решит, что она — само совершенство.

— Ты неотразима, — с трудом выговорил Уилл. — И платье тоже не из худших.

— Спасибо, — ответила она и покраснела, смущенная комплиментом.

Уилл впервые заметил, что у нее краснеют и шея, и грудь. Ему очень хотелось попробовать порозовевшую кожу на вкус. Но тогда они не попадут на прием. Оставалось набраться терпения.

— Ты готова? — спросил он.

— Да.

Синтия

взяла маленькую сумочку и пальто. Уилл подал ей руку, и они вышли в вестибюль.

В лимузине он признался:

— Ты головокружительно прекрасна. Меня так и тянет стащить с тебя платье еще до того, как мы приедем в отель.

— Может быть, мне подвинуться, чтобы между нами было больше пространства? — поинтересовалась она с улыбкой.

— Только попробуй! — пробормотал он хрипло и притянул ее к себе.

— Я могу предложить тебе кое-что для поднятия настроения?

Уилл высоко поднял брови:

— Что ты имеешь в виду?

Синтия погладила его по щеке:

— В данный момент только поцелуй. Чтобы у тебя было что вспомнить, когда ты заскучаешь на приеме и захочешь удрать.

Она потянулась к нему чуть приоткрытыми губами. Мягкие губы пахли персиком.

Уилл позволил ей проявить инициативу, зная, что, если он возьмет дело в свои руки, прием Полин не состоится.

Синтия быстро, слишком быстро прервала поцелуй.

— Ты запасла достаточно этой персиковой штуки? — спросил он.

— Да. — Синтия открыла сумочку и достала губную помаду.

Когда лимузин остановился у отеля, ее губы вновь искусительно блестели.

В бальном зале царил абсолютный хаос. Великосветский, роскошный, но хаос. Родители Синтии приветствовали всех входящих в зал. Ее появление стало кульминацией безумия.

Синтия надеялась проскользнуть в зал незаметно и акклиматизироваться, но эти надежды увяли, когда Полин громко объявила о ее прибытии. Уилл чувствовал, как она напряглась, а гости один за другим начали подходить к ней. Это было море чужих людей. Синтия вцепилась в руку Уилла, и он не решился оставить ее и завязать деловые беседы. Впрочем, у него не было настроения заниматься делами.

— О, Синтия! — Женщина, подошедшая к бедняжке, потерявшей память, всплеснула руками. — Вы выглядите просто замечательно, дорогая. О, — продолжала она, когда Синтия растерянно посмотрела на нее, — извините, я забыла. Я Дарлен Винтерс, главный редактор отдела моды журнала «Тенденции сегодня». Мы вместе работали над рекламными постерами для нашего журнала. — Синтия сообразила, что такой человек, как Дарлен Винтерс, способен помочь ей продвинуть коллекцию одежды. — Дайте-ка я посмотрю на вас, дорогая, — продолжала Дарлен, отступая на шаг. — Это платье — само совершенство. У кого вы его шили?

Синтия от волнения не могла произнести ни слова. Уилл пришел ей на помощь:

— Вы смотрите на произведение Синтии Демпси.

Она сама разработала фасон и сшила это платье.

На лице Дарлен, во многом утратившем живость и выразительность из-за пластических операций, все-таки можно было прочесть удивление и восторг.

— Теперь вы моделируете одежду? Это замечательно!

Синтия заставила себя заговорить.

— Да. — Ее голос, слабый вначале, обретал уверенность с каждой секундой. — Я работаю над своей первой коллекцией. Это платье — ее сердце. Я им очень горжусь.