Забудь меня
Шрифт:
— Ну и пусть! — вздернув голову, я смахнула слезы. — Я не о чем не жалею. Я была с ним счастлива все эти годы, он подарил мне двух замечательных дочерей. За них, я буду ему благодарна столько, сколько буду жить. И я искренне его любила! Дышала им! Жила им! Он подарил мне крылья за спиной и за это я ему тоже благодарна. Уверена, что испытать такие сильные и искренние чувства, ни каждому дано. А то, что чужим мужем был, ну так, не первая я в том грешница. Да, понимала, что не хорошо поступаю, но отказаться от своей любви ради марали, я просто не могла. Это
Кирилл взял мои руки и нежно гладил их пальцами, как ни странно, в его глазах не было ни осуждения, ни злорадства, лишь грусть подобная моей.
— Только не прощай его, Марин. Пожалуйста. Нет смысла. Пойми.
— Не буду. То есть, со временем, конечно, прощу. Как мама твоя. Но возвращаться к нему, смысла нет. Я это понимаю.
— Вот и умница, — Кирилл счастливо улыбнулся, поцеловал меня в лоб и прижал к себе. — Все будет хорошо, марин. Я обещаю. Все будет хорошо.
Руки мужчины гладили меня по спине, даря, чувство тепла и защиты, я почувствовала, как Кирилл целует мои волосы и отпрянула.
— Да, Кирилл. У нас — у меня и девочек, все обязательно будет хорошо. Только без тебя. Наступать на одни и те же грабли, я не собираюсь. — Я убрала свои руки и отошла в сторону.
— Я, это я, Марин, — Кирилл снова хотел меня обнять за плечи, я резко вывернулась.
— Ты — сын своего отца, Кир. И этим все сказано.
— Мы разные.
Я усмехнулась его отчаянной попытке убедить меня в своей безгрешности.
— Давай. Скажи еще, что жене ни разу не изменял!
— Изменял, да. Но и не подумал бы, если бы она давала мне чаще раза в неделю! А то, у нас секс, с первого дня, только как приз, за мое хорошее, исключительно в ее понимание, поведение.
— О! Ну конечно! Баба дура! Сама во всем виновата! Как же иначе! У твоего отца вон, тоже я виноватой оказалась, что его избили. По сути, за то, что хрен свой в штанах удержать, не способен — усмехнулась я, качая головой.
— Но у нас так и было! — горяче заверял мужчина.
— И что? Я твоему отцу за все жизнь ни разу не отказала! Зачастую, сама инициативы проявляла, а что вышло в итоге, сам видишь!
— Дай мне шанс. Просто шанс! — Кирилл схватил меня за руку.
Мне мерещится, или меня сейчас действительно умоляют? Устало прикрыв глаза, ответила как можно жестче:
— Да я не люблю тебя, Кирилл! Я никогда на тебя как на мужчину не смотрела и не собираюсь этого делать теперь. Если в тебе есть хоть капля уважения к отцу и матери, даже не пытайся за мной ухаживать! Забудь меня.
— Да я десять лет уже пытаюсь. И не могу! — Кирилл даже на крик перешел и снова попытался меня обнять.
— Не кричи! — я грубо его оттолкнула. — Детей разбудишь! С глаз долой — из сердца вон. Устроишь нас и уезжай. Больше мы не увидимся, и забудешь.
Я выскочила из номера Кирилла как ошпаренная.
Да что ж это такое-то! Он словно с цепи сорвался. Чертов, избалованный мальчишка. По-другому его и не назовешь, хоть он и старше меня. Приспичило ему блажь в виде меня, и все тут!
Наверняка, хочет меня отыметь, чтобы тупо выместить свои детские обиды на папочку.
Что ж, хотеть не вредно.
Сейчас с Леной встретиться и отвлечется. Насколько я знаю, она совсем непротив снова с ним сойтись. А красотой и формами эта знойная брюнетка, весьма меня превосходит. Глядя на нее, я всегда невольно чувствовала уколы ревности к ее красоте.
А мне, где-то в глубине души, может и хотелось бы отомстить Михаилу самым подлым образом, но я до этого никогда не опущусь.
А для любви мое сердце теперь будет закрыто, если и не навсегда, то очень надолго.
А для Кирилла, и вовсе на пожизненно.
Глава 12
С самого утра, душа, в прямом смысле, болела за Мишу. Ведь он же там совсем один. За ним наверняка уход нужен.
Да, он грешен, но за свой грех он заплатил сполна здоровьем и страхом за детей.
Да, я глубоко обижена на него и простить, еще смогу не скоро. Я никогда к нему не вернусь, но это ведь не отменяет человеческого отношения к некогда дорогому мне человеку. Подарившему мне много тепла и счастливых мгновений.
Пока девочки завтракали, я позвонила Вере.
— Как он?
— Плохо. Ночью прооперировали, удаляли внутреннюю гематому. Операция прошла успешно, но он потерял много крови и в тяжёлом состояние сейчас. Может, вернешься? За ним сейчас постоянный уход нужен. А я не могу, у меня работа и свекровь с инсультом. Туда тоже надо ездить.
Тяжелый ком сдавил горло до хрипа. Совесть и сострадание грызли душу до смерти. Но тем ни менее, я вынуждена была отказать:
— Нет, Вер. Не могу сейчас.
— А знаешь, я никогда и не сомневалась, что ты не та жена, что будет старику менять памперсы, если с ним инсульт случится, или что-то вроде, — едким тоном усмехнулась падчерица в трубку, хлюпая носом. — Бог тебе судья. Но помни — тебе тоже не всю жизнь быть молодой, красивой и здоровой. Все в жизни возвращается. Ходи и оглядывайся.
Вера отключилась, а я съехала по стенке, давясь слезами. Душа от боли просто разрывалась на части. Случись у него инсульт, попади он под машину, заболей он раком, ни на секунду бы от него не отошла, в каком бы тяжёлом состояние он ни был и как бы долго это не длилось. И судно бы выносила и мыла, и стригла и с ложечки кормила.
Но вернутся сейчас и смотреть снова в эти лживые глаза, в которых даже раскаянья нет за содеянное? Поднимать его на ноги, чтоб он опять по блядям забегал?!