Забудь о любви
Шрифт:
— До понедельника, Богдан, — говорит она, взмахнув рукой.
Я остаюсь один. Смотрю на часы. Дальше тянуть не имеет смысла.
— Уже уходите? — взволнованно спрашивает Катя. Она недавно работает в нашей клинике и ещё не научилась сдерживать эмоции. Видно, что нервничает в моём присутствии, считая большим страшным боссом.
— Да, — улыбаюсь я и, чтобы немного растопить лёд, спрашиваю: — Как тебе здесь? Привыкаешь?
— Да, да, конечно, — усердно кивает она. — Всё прекрасно, Богдан Аркадьевич. Кстати, поздравляю вас!
— С чем?
— С
— Следишь за мной в интернете? — говорю шутливым тоном. Я совсем забыл о той злосчастной статье, из-за которой чуть не уволил Агату. Видимо, мои подчинённые знают обо мне больше, чем я бы того хотел.
— Что? Нет-нет! — Катя испуганно мотает головой, на её щеках появляются алые пятна. — Просто вчера ваша невеста приходила, вот я и сказала… Извините, не нужно было… Я не знала…
— Лия была здесь? — уточняю я.
— Да… Разве Елена вам ничего не сказала? Они вместе ждали вас в кабинета, но потом ваша невеста убежала. Я хотела сообщить вам об этом, но Елена сказала, что вы и так всё знаете.
— В следующий раз не умалчивайте о таких ситуациях, хорошо? — произношу строже, чем нужно было, и Катя согласно кивает. Она начинает извиняться, но я пресекаю её нелепые оправдания и говорю, что всё в порядке. На самом деле она ни в чём не виновата. Это Елена скрыла от меня важную информацию.
Но с ней я разберусь в понедельник. После того, как вытрясу из Лии правду.
Сажусь в машину, но ехать не спешу. Злость мешает внятно думать. Я доверял Елене, считал её лучшей помощницей, а она строит козни за моей спиной. Не сообщила про Лию, ввела бедную Катю в заблуждение — и это только то, что я знаю. Что ещё натворила моя ассистентка? Слила информацию о нашей с Лией свадьбе? Вероятно. Только откуда она о ней узнала? Агата никогда бы об этом не рассказала, тем более они с Еленой терпеть друг друга не могут.
Включаю кондиционер, смотрю на часы. Набираю Лию, но она не отвечает на мой звонок. Несносная девчонка!
В загс я захожу за двадцать минут до назначенного времени. Улыбаюсь, когда вижу Лию в красивом светлом платье. Пришла всё-таки.
— Готова стать моей женой? — обнимаю её за талию и прижимаю к себе. Она неподатливая, словно деревянная. В зелёных глазах — злость и возмущение.
— Куда я денусь с подводной лодки? — шипит Лия, пытаясь высвободиться.
Так, спокойно. Она юная, не знающая жизни девчонка, которая поверила словам Елены. Женщины могут быть очень жестокими. Лие следовало поговорить со мной, а не сбегать из клиники, а потом и из моей квартиры.
— Рядом со мной тебе будет лучше, чем в подводной лодке. Не хочешь снова переехать? — спрашиваю шутливо.
— Нет! — она отталкивает меня. Молодая пара, ожидающая очереди, смотрит на нас с явным недоумением. — Убери свои руки! Я не собираюсь жить в твоей квартире, я вообще не хочу с тобой общаться. Ты мне противен!
— И почему же? — моему терпению приходит конец.
— Потому что ты извращенец. Берёшь меня замуж против моей
— Перестань изображать из себя мученицу, — говорю я сквозь зубы. — Тебя никто ни к чему не принуждает, замуж насильно не берёт, отсасывать не заставляет, как и готовить омлеты, — не удерживаюсь от подколки. — Прояви хоть немного уважения к тем, кто помогает тебе выкарабкаться из дерьма. Ты не в борделе Асманова, а в столице, с людьми, которые вовсю пытаются устроить твою жизнь. Ты можешь и дальше воротить от меня нос, но через несколько минут сюда зайдут мои родители, так что будь добра — нацепи на лицо счастливую улыбку и не отталкивай меня, когда я пытаюсь тебя обнять или поцеловать. Хорошо, дорогая невестушка?
Она смотрит на меня широко распахнутыми глазами, растерянно моргает, её губы дрожат, но Лия всё же берёт себя в руки и бормочет:
— Хорошо.
— Отлично, — усмехаюсь я.
На душе гадко от собственной тирады. Хотел решить всё мирным путём, но что-то пошло не так.
Вскоре приезжают мои родители. Я пытался отговорить их, доказывал, что им нечего делать на регистрации, но мама оказалась непреклонной.
— Мой единственный ребёнок женится, я не могу это пропустить, — сказала она, а затем ожидаемо добавила: — Пусть и не о такой невесте я мечтала.
Лия старательно улыбается, как я того и хотел. Только радости совсем не чувствую. Наконец нас зовут на регистрацию брака. Скоро этот фарс закончится.
Лия
Богдан возмутительно спокоен! Меня разрывает от злости на него, от волнения перед росписью, от обиды и жалкой надежды, что мой будущий муж всё поймёт без слов и просто обнимет меня, скажет, какая я глупенькая, раз поверила незнакомой Елене, и успокоит. А вместо этого Богдан чуть ли не голос на меня повышает, чёрные глаза темнее самой тёмной ночи, слова обидные, царапающие сердце. Я подобное от папы сто раз слышала: и о благодарности, и о том, что семья Мельниковых вытаскивает меня из болота, поэтому мне нельзя показывать свой дурной характер. Но одно дело — наставления отца, совсем другое — без пяти минут супруга. Ещё и предателя!
Боже, я всю ночь заснуть не могла. Сначала пришлось лепетать какую-то чушь Анне Викторовне, заставшей меня в коридоре. Она не ожидала, что я припрусь с чемоданом в зубах, злая и уставшая. Я сослалась на ужасную головную боль и мандраж перед свадьбой. Однако сомневаюсь, что будущая свекровь мне поверила, уж слишком печальным был её взгляд.
А около полуночи началась гроза. Опять! Я себя ругала всеми неприличными словами, которые только могла вспомнить. Это ж надо было — наорать на Богдана за день до росписи! Да я сумасшедшая, ей-богу. Ни один нормальный человек на моём месте так бы не поступил. Богдан ведь может отказаться от брака, и будет совершенно прав. Тем более с такой любовницей, как Агата, он даже грустить не станет.