Забудем прошлое
Шрифт:
Подумав о Мэгги, он улыбнулся. Теперь уже скоро, дорогая, и тогда ты получишь сполна…
Когда самолет кружился, снижаясь, над золотой тиарой, которой казался Денвер ночью, к Арчибалду Брауну подошла стюардесса и передала ему листок.
— Вы должны позвонить по этому номеру, как только мы приземлимся.
Браун поблагодарил девушку. Развернув листок и увидев телефонный номер, он сразу все понял. Ему было приказано после приземления в Денвере незамедлительно отправиться в Энглвуд к Мэгги Уоттер-Хантер и перевезти ее в безопасное место. Переданное на борт лайнера сообщение на нынешней стадии операции могло означать только одно:
Время, которое требовалось для посадки самолета, казалось Брауну нескончаемым. В темном небе он чувствовал себя беспомощным, поскольку не мог что-либо предпринять, и оставалось только ждать. Что стряслось на земле? — терзался он вопросом.
Мэгги закончила комплекс вечерних упражнений, и отчасти ей удалось снять напряжение. Обдумав разговор с Шарлет, она пришла к твердому убеждению, что теперь ничего уже нельзя исправить. С фатализмом, свойственным чудом оставшемуся в живых человеку, Мэгги подумала: что сделано, то уже в прошлом, и нечего по этому поводу терзаться. Стоит беспокоиться лишь о настоящем и будущем.
Но что, если Джек видел эту программу и сопоставил весьма прозрачные факты? Решение позвонить агентам ФБР, работавшим с ней по делу Уоттера, сначала показалось ей правильным, но потом Мэгги передумала. Если бы что-то случилось, они позвонили бы ей сами. Кроме того, Джек никогда не любил смотреть телевизор. Нет, она в безопасности, защищенная, как никто другой, постоянной ложью, деликатно именуемой прикрытием.
Неожиданно Мэгги охватило дикое, совершенно сумасшедшее желание, чтобы Джек вдруг появился на пороге ее дома. Тогда эта фальшивая жизнь наконец-то закончилась бы раз и навсегда. Она уже не та испуганная кошечка, какой была три года назад. Джек, который считал жену никчемной, и суд, который оценил неудачную попытку лишить ее жизни всего лишь в три года тюрьмы, создали новую, сильную женщину, заставив ее изменить себя, свои мечты, свои планы.
Прошлого больше нет: Уоттер преуспел, даже не убив ее. Покинув дом в Мэне, где выросла, она бросила работу тренера по спортивной гимнастике, даже саму себя оставила там. И все из-за того, что знала: трехлетний приговор не остановит Джека. Он не тот человек, на которого обвинительный акт и приговор могут оказать воздействие и изменить его характер. Он будет выжидать, чтобы осуществить свои намерения.
Мэгги не тешила себя иллюзиями. Джек Уоттер был сумасшедшим. Судебные эксперты могли бы в заключении указать на его психопатические наклонности, но они почему-то весьма поверхностно описали личность этого типа. Своим кажущимся раскаянием он ввел в заблуждение всех. Но Мэгги знала: если Джек получит хоть малейший намек на ее местонахождение, ничто на земле не сможет остановить его и удержать от намерения на этот раз сделать грязную работу собственноручно. Однажды не получилось — во второй раз получится.
К счастью, три года назад Арчибалд Браун поверил в то, что она говорила об Уоттере, и добился ее включения в Федеральную программу защиты. Правда, закончив дело, он спокойно отбыл в свою грозную контору. В то время у Мэгги не возникло желания поблагодарить в общем-то хорошего человека профессионально исполнившего свой долг.
Мэгги попыталась направить свои мысли на что-нибудь другое, а не на воспоминания трехгодичной давности, но тщетно — она уже не могла остановить ход размышлений. Ее жизнь могла сложиться иначе, все могло измениться, но некоторые вещи приобрели новую окраску: ее мнение о системе правосудия в связи с делом Джека Уоттера, во-первых. А во-вторых… Об отношениях между жертвой и ее защитником в лице этого… как его… Арчибалда Брауна.
Если бы он увидел ее теперь, то сильно бы удивился. Она стала почти таким же профессионалом, как и он сам, решила, что ей нужно научиться защищаться, и посвятила этому три года. Мэгги прошлых лет, кругленькая, слезливая блондинка — полная противоположность Мэгги сегодняшней. Теперь она понимает кое-что и в карате, и в джиу-джитсу, и даже в боксе. У нее личный арсенал из четырех видов оружия с разрешением на владение ими. Ее дом достаточно безопасен: двойные засовы на воротах, решетки на окнах, каменный забор вокруг дома и автоматически включающееся освещение.
Если бы Арчибалд Браун знал, что слабая Мэгги Уоттер превратится в сильную Мэгги Хантер, может, и не захотел бы ускользнуть из ее жизни. Эти размышления, казалось, должны были бы порадовать ее, но, напротив, Мэгги ощутила в душе грусть и глубокую, бездонную пустоту.
Она непроизвольно поднесла ладонь к губам, когда мысли вернулись к тому единственному поцелую… Арчи поцеловал ее так, словно прощался навечно.
Зазвонил дверной колокольчик. Припомнив откровения Шарлет, недавние новости, разбередившие сердце, Мэгги на всякий случай закрыла дверь комнаты, служившей ей кабинетом. Расстегнув кобуру на поясе, она осторожно шагнула за внешнюю дверь дома в восточной части двора. Подняла щеколду на маленьком деревянном окошке, вставленном в огромные деревянные ворота на высоте в десять футов. Вынув пистолет и сняв с предохранителя, выглянула в проем окна: по другую сторону ворот стоял хорошо освещенный ночным фонарем мужчина.
Мэгги почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
3
Арчибалд Браун чуть напрягся, когда медленно открылось маленькое окошко в огромных воротах. У него всегда непроизвольно возникало профессиональное чувство настороженности перед узкими проемами, будь то оконные рамы или дверные створки. Много раз он видел в фильмах, да и знал по собственному опыту, как преступники стреляли как раз из такой обнажившейся пустоты, причем без каких бы то ни было предупреждений.
Занимающий большой участок земли дом Мэгги, с побеленными стенами, с глиняными водосточными желобами, с крышей, выложенной красной черепицей, с входами в виде арок напоминал испанскую виллу. Брауну было видно, что все окна на втором этаже забраны коваными решетками. Дом окружала высокая толстая кирпичная стена, оштукатуренная и окрашенная в бежевый цвет. Пожалуй, это самое защищенное место из тех, которые он когда-либо видел. Попасть в эту крепость можно было только через огромные деревянные ворота с маленьким окошком.
Это жилище сильно отличалось от кирпичного дома Мэгги в штате Мэн, выстроенного в старомодном стиле, с маленькими окнами, заставленными комнатными цветами. Неужели эта женщина изменилась так же, как и окружающая ее обстановка?
Ожидая, когда ему откроют, Браун раздумывал, что сказать Мэгги. Его появление уже будет для нее ударом, а известие о том, почему он снова приставлен к ней, может по-настоящему испугать бедняжку.
Арчи слишком хорошо помнил ее голубые глаза, тени под ними, помнил облик смертельно напуганной и загнанной в угол женщины. Да, ему действительно надо быть деликатным.