Забвение Миров
Шрифт:
– Ты ведь знаешь, почему захватчиков называли «смерть»? – спросил Павел.
Кира отрицательно покачала головой.
– Дело в том, что это не детские фантазии, – прошептал Павел. – У нас сохранились воспоминания тех, кто был среди первых переселенцев, и в них говорится, что «И мёртвыми Драконами правили мёртвые всадники», – процитировал он.
– Но тогда почему Старейшины это отрицают?
– Я не могу ответить на этот вопрос, возможно, не знают и действительно считают ересью. А может, как раз таки знают, поэтому и отрицают, – предположил Павел.
– Но ваши же знают и не отрицают.
– Как будто Старейшины нас слушают, – Павел опустил голову. – Боюсь, моя дорогая, ты единственная из твоей конторы видела, что было в действительности или что нас ждёт в ближайшем будущем.
– Как ты думаешь, это может действительно
– Боюсь, что да. Наши построили убежище на этот случай, – сообщил он. – Мне положены билеты для меня и моей жены, теоретически и для детей. Я не думаю, что это нас спасёт, но в случае чего есть хоть какая-то слабая надежда на выживание.
– Вот как, бункер себе отстроили, – ухмыльнулась Кира.
– Вообще-то у ваших тоже есть, – прошептал Павел, но Кира услышала.
– В смысле? Ааа? – протянула она. – Но наши молчат, нет ничего такого, типа билетов.
– Не хочу тебя расстраивать, но это странно, особенно то, что ты про это не знаешь.
Павел насторожился. Неужели эти эгоисты подготовили места только для избранных? Или они решили спасти всех, кого успеют? А может, просто не думают, что бункер когда-нибудь пригодится? Судя по тому, что рассказала Кира о реакции Старшей на зомби-Драконов, они делали, но не верили. Или это только маска? В этом отношении Орден внезапно оказался впереди, хоть изначально и не хотел возвращаться в родной мир, но к захвату этого мира и выживанию был готов. Как человек рациональный Павел прекрасно понимал решение своих, в бункере были места для людей не старше сорока пяти, детородного возраста. Возможно, если это случится, когда ему будет сорок пять, он не сможет сопровождать свою семью. И да, спасать будут в основном детей, потому что они – будущее, они смогут снова возродить род человеческий. Откуда он знал про убежище Старейшин? Кто-то из верхушки Ордена проболтался, и Павлу стало интересно, а мент однажды, мент всегда, по крайней мере, он так считал. Он тогда все связи свои поднял, но бункер нашёл. Сейчас он немного жалел, что сказал об этом Кире, но врать тоже было нехорошо. Только не он должен был ей об этом рассказать, а кто-то из родных, например, мама. Но, может, и она не знала. В сущности, Павел думал, что вряд ли при нападении те, кто рассчитывал оказаться в бункере, попадут в него. Реалии таковы, что как бы люди ни готовились к катастрофе, она всегда бывает неожиданной. А большинство о ней даже не подозревают.
– Как же скучно я жила до вчерашнего дня, – прошептала Кира, ухмыляясь.
– Ну вот видишь, нос морковкой, и вперёд, – улыбнулся Павел.
– Зато больше нет твоих и моих. Я теперь сама по себе, – констатировала Кира.
– То есть тебя исключили из общества, – забеспокоился Павел.
– Нет, только из Круга Видящих, – ответила Кира. – Но я к ним не вернусь. Не хочу снова проходить через это.
– Пожалуй, эта лучшая новость за сегодня, – одобряюще улыбнулся Павел. – Люблю тебя.
– И я тебя, – ответила Кира и наконец-то принялась пить свой уже не такой горячий шоколад.
– Оставайся у меня, – Павел поднялся с дивана. – И вообще, наверное, переезжай.
– Это ты так съехаться предлагаешь? – спросила Кира.
Павел развел руками.
– Ну прости, я не умею. Как-то не доводилось такое кому-то предлагать.
– То есть я у тебя первая? – слабо улыбнулась Кира.
– Типа того.
========== Глава 9. Свадьба. ==========
К концу недели Кира окончательно переехала к Павлу, сборы и перевозка вещей заняли больше времени, чем казалось на первый взгляд. Было принято решение, что её квартиру они будут сдавать. Как один человек за столь короткую жизнь наживает столько барахла, которое вынужден таскать за собой весь остаток жизни? Кира ворчала, изумлялась, но послушно паковала вещи. Перевезённые коробки свалили в одну из незанятых комнат, во второй свободной Павел затеял ремонт, переделывая её в гардеробную. Нанятые рабочие работали быстро и качественно, пока Павел был на работе, а Кира, отгородившись от мира, читала. Она зарывалась носом в книгу и переставала участвовать в реальности. Так она переживала исключение из Круга Видящих и ссору с матерью. Маму Кира очень любила, но её очень ранило, что та ей не поверила. Это было несправедливо. Они так и не помирились, а время шло. Даже отец не звонил. Тишина и нежелание идти на примирение давили на Киру. Несколько раз она звонила на телефон
В день святого Валентина Павел заказал столик в ресторане. Кира надела лучшее платье, купленное, как бы грустно это не было вспоминать, в Риме. А Павел серый атласный костюм и белую рубашку. Они оба нуждались в этом вечере и хотели провести его как можно лучше. Новомодный праздник, пришедший из-за границы, набирал обороты. Улицы были празднично украшены. В воздухе, наполнявшемся усталостью от зимы, внезапно подул согревающий ветерок. Терпеть последний месяц зимы стало не так тяжело, даже приятно. Наверное, для этого и придуманы праздники зимой, чтобы согреть если не тела, то сердца людей в холодные деньки.
Уютный ресторанчик в центре Москвы блистал. Потолок зала был украшен воздушными шарами в виде сердец красного и золотого цвета. Свет был приглушен, на столиках горели свечи, играла тихая романтичная музыка. Словом, всё располагало к любви и романтике.
– Наконец-то ты улыбаешься, – заметил Павел, когда подали десерт. – От всего сердца, а не слабо, как это было в последний месяц.
– Да, – улыбнулась Кира. – Спасибо тебе, я бы не пережила этого всего без тебя.
– Ну, хоть какая-то от меня польза, – засмеялся Павел. – Тут такое дело, – он поджал губы и заёрзал на стуле. – Я не знаю, как это правильно делается, только видел в кино много раз. Но разве нам нужно, чтобы было, как в кино? Мы – это мы. – Он полез во внутренний карман и достал оттуда небольшую бархатную коробочку. – Кира, – голос его звучал слишком серьёзно, – я хочу быть твоей семьёй и хочу, чтобы ты стала моей семьёй. Ты и так уже часть меня, я хочу, чтобы ты ещё и носила мою фамилию. Что скажешь? Ты станешь моей женой? – Павел поставил коробочку перед Кирой, в ней сверкало тонкое изящное кольцо с небольшим сапфиром.
Кира смотрела на него широко распахнутыми глазами, приоткрыв рот.
– Не молчи, надо что-то ответить, иначе меня сейчас разорвёт, – его пальцы дрожали, он достал кольцо из коробочки.
– Да, – коротко ответила Кира.
Павел облегчённо выдохнул и, надев кольцо на палец Киры, поцеловал её. Смотрелось странно. Сначала обручальное кольцо, а только следом кольцо с помолвки. Люди, и без того носившие одинаковые обручальные кольца, только что отметили помолвку. Довольные, счастливые и абсолютно влюблённые друг в друга, через неделю они подали заявление в ЗАГС, свадьба была запланирована на конец марта.
***
– Я в свадебном платье, – Кира стояла перед зеркалом в свадебном салоне и примеряла платье, она не верила своим глазам и смотрела на своё отражение, сердито сдвинув брови.
– Не нравится? – спросила Алёна.
– Просто слишком странно, никогда не думала, что надену свадебное платье, – ответила Кира.
– Серьёзно? Даже не мечтала?
– Мечтала, – Кира погрустнела. – В институте. Моя одноклассница, мы тогда ещё общались, собиралась замуж, и мы ходили выбирать свадебное платье для неё. Я как-то увидела очень красивое платье и подумала: «Вот бы когда-нибудь надеть такое». Но я была белой вороной, на меня не обращали внимания. Только после института у меня появились первые отношения, если это можно так назвать.
– Ты никогда не рассказывала, – вздохнула Алёна. – Правильно говорят, что со своим человеком всегда легко, а если сложно, значит, это не твой человек. Давай посмотрим другое платье, это, я вижу, тебе не нравится.
Алёна усердно выискивала лучшее платье на вешалках, но казалось, чем дольше она ищет, тем всё хуже ей попадаются.
– Слушай, – Алёну внезапно осенило. – Я, конечно, не считаю твоих денег, но всё же спрошу, ты можешь позволить себе платье от Веры Вонг?*
– Могу, – Кира слегка вскинула брови, рассматривая очередное предложенное платье.