Забвение смерти
Шрифт:
– Ирберисса, согласна ли ты в сей великий день принять на себя все тяготы и обязанности королевской наследницы? – мягкий голос старика заставлял меня дрожать от паники. – Покуда небеса не разозлятся на тебя и не покарают божественной дланью, будешь нести в наш мир право своей страны и жить ради блага ее?
– И даже если богу это будет не угодно, я все равно приведу свою страну к величию и процветанию, – слова слетали с моих губ быстрее, чем я успевала думать над ними. – А если вы хотите краха нашей великой нации,
– Простите, ваше высочество, – тут же осунулся тот и замямлил, – таков обряд, установленный вашими великими предками, мы не вправе менять его. Извините, если слова показались вам недостаточно правильными.
– Корону, – я протянула руку и требовательно посмотрела на него.
– Простите, – удивленно посмотрел на меня церковник.
– Второй раз повторять не собираюсь, – сверкнув глазами, я забрала из его рук массивное украшение.
– Но это против правил, – запротестовал он.
– Я, любимое дитя дьявола, его глас на землях мирских, Ирберисса Лавгельд, – во всеуслышание объявила я, – клянусь защищать свою страну мечом, огнем и магией, пока по моим жилам течет кровь. Присягаю на верность короне и власти, что дарует она. До тех пор, пока мое сердце бьется, никто не вправе нарушить данное мною слово. Отныне и впредь, пока рука моя держит меч, будет процветать великая страна и не будет в ней печалей, бед и войн, ибо есть у нее я! Да благословен будет наш народ кровью, огнем и ядом!
– Дешевка, – выплюнул в мою сторону человек в синих одеждах.
– И впредь, перед ликом дворян и крестьян, я забираю себе право быть единственной достойной, кто поведет за собой страну, – ехидно сказала я. – В болезни и здравии, в голоде и холоде, в богатстве и бедности, в мире и войне. Я навечно буду королевой. И даже если небеса отвернутся от меня, я буду продолжать идти выбранным путем, пока дьявол не исполнит волю мою и не сделает наш народ самым богатым, сытым и счастливым. Я – кронпринцесса Ирберисса Лавгельд, клянусь в этом вам!
– Как ты посмела нарушить священную церемонию? – выплюнул мне в лицо священник.
– Покойтесь с миром, ваше высокопреосвященство, – я улыбнулась так нежно, что он отшатнулся от меня.
– Что вы творите, ненормальная? – заверещал он.
– Семья Лавгельд не прощает изменников, – склонив голову к плечу, протянула я. – Я стану той, кто прервет вашу никчемную жизнь. Или вы на самом деле думали, что мы не узнаем о том, что вы продавали святые земли, подаренные вам моим дедом, нашим врагам. А всех страждущих милости божьей на эксперименты. За применение дурмана, незаконную торговлю людьми, землями и наживу на мирных гражданах волей моей семьи вы приговариваетесь к смерти!
– Я требую справедливого суда, – заорал пойманный на горячем глава церкви. – Я делал все во благо страны. Это твои выдумки и сплетни. Ничего из этого не причиняло вреда мирным жителям и все даровало нам процветание.
– Так же, как и цветы смертника, растущие на полях, принадлежащих вашей церкви, – жестоко улыбнулась я, а зал наполнился шепотками, – эльфы хорошо тебе заплатили, чтобы их скрывала магия? И белый дом в этом так активно помогал, что даже становится смешно от вашего лицемерия. Уничтожать страну, в которой родились ради сиюминутной наживы. Так вот, знайте же, всех денег с собой в могилу не забрать.
– Клевета! – заверещал церковник.
Я же больше не слушая его бесполезных слов оправдания, спустила магию с поводка. Она легкими, практически незаметными лентами окутала старого дроу и начала напитывать ядом. Отец оказался прав в одном, этот способ убийства подходил мне больше, чем все остальные. Изящный и красивый, он дополнял меня и был гармоничным. А чего еще можно ожидать от жестокой принцессы, чьи иссиня-черные волосы крупными волнами ниспадали по спине и сливались с платьем, которое она надела на коронацию. Что еще ждали от меня? Наверное, адекватности.
Но опять же, с теми, кто предал нас, разговор был коротким. Мы убивали родных сестер и братьев в желании заполучить милость тирана, а старик наивно полагал, что я не смогу отравить такое ничтожество на глазах у других. Тут он ошибся, во мне уже давно не было ни капли адекватности. С того момента, как моего старшего брата расчленили на куски прямо у меня на глазах. Ему было девять, и он отказался подчиняться отцу и выращивать ядовитых пхилис. Смерть, настигшая его, была легкой, всего один удар мечом – и кровавые половинки развалились на части, прекращая его бессмысленную по меркам моей семьи жизнь.
С того момента я пообещала самой себе, что выживу и отомщу всем, кто был причастен к убийству. Тремериану, который нанес этот удар. Отцу, который решил, что ему не стоит иметь такого сына. Матери, для которой мы были лишь инструментами для получения власти и более высокого статуса. Жрецам Пяти Камней, которые ничего не делали, и только лаяли издалека, поливая грязью королевскую семью. Я такая же больная на голову, как и все мои родичи, так что ничего лучшего из меня не выйдет, но я останусь собой до самого конца. Ведь это моя страна, мой народ и моя семья!
– А теперь позвольте мне перейти к главному блюду сегодняшнего вечера, – рассмеявшись, я выпустила из-под контроля всю магию, которая у меня была в запасе. – Отец, ты был так ко мне благосклонен все прошедшие годы. Я даже не представляла, что когда-то настанет столь великий день. Это же милость неслыханных масштабов. Ты добровольно передал власть своему ребенку. И я рада, что именно мне, той, кого вы все, собравшиеся здесь, никогда не считали достойной, посчастливилось заполучить эту роль.