Забвению. Тексты
Шрифт:
когда наклонятся,
как будто против ветра,
и выдадут за атмосферы
дыхание. Да мало ли чего
не выдумают, коли обещать
кроме себя и – нечего.
***
Неловкость сопряжённая с дождём,
который требует,
чтобы нас впустили в дом.
Узы слабеют
Ветви сбрасывают перезимовавшие ягоды
и ими усыпано вокруг стволов,
как красными бусами,
которых нитка разорвалась.
***
Узы слабеют,
притяжение земли сильней,
чем
плоти.
Ей и принимать дары ветвей,
уставших ждать
крылатых едоков.
***
Одно в другом
что сверху – тоже – внизу.
Плоды равны пернатым —
и для них
даль с близью
поменяются местами
единожды они увидят дом,
как бы далёко отойдя
и обернувшись.
Прибой
На горке сесть, смотреть как набегает
прибой – трав остролистых
и древесных крон
и своешумное, и мерное качанье, —
здесь все и каждый —
поклон и вспять, поклон и вспять,
на волнах далеко не убежать —
всё вверх да вниз и всё на том же месте.
***
Здесь сходство с возвращением домой
и переодеванием в домашнее —
всё то же, ничего не решено.
И гул и скрып
И гул и скрып как будто задевают
за небо в супротивных вращениях,
и те, что пали – не выдюжили.
Лечь на спину в опавшую хвою и наблюдать,
врастая в бессловесность волн грядущего.
***
Полынь при дороге, незаметная потому что всегдашняя.
Кто мимо проходит – обрывает листок или соцветие
и растирает в пальцах и пальцы нюхает.
***
Над цветущим репейником,
над раскаленной мякотью цветка,
как над разцветшим сердцем,
в панцирь покуда не обёрнутым —
белянка-бабочка.
Шорохи и гулы
Шорохи и гулы запустения, —
Где-то – невидимо – обрушается,
растрескивается, сходит на нет.
Что ни делай – всё нестойко,
не выстоит и года, ежели не поновлять.
***
Зиянье тишины и воздух пустоты —
крик вод и земли,
который вызывает боли в сердце.
Ввалившиеся куполы,
искания напрасные —
всё суеты и всё пустые хлопоты,
а всё же утра всё приходят вновь.
***
Незыблем только след
злодейства.
Без дождевика под ливень
Так к спящим приближаются – отнюдь не всякий шум из сна выносит – не слышней, чем переступит лошадь по прошлогодней прели, копыта погружая в труху, избавленную от соков, как в бездну вод – остуживая и смиряя жар крови и забывая, забываясь, мстя неузнаваньем.
***
Без дождевика под ливень выходить и отдаваться дробной тишине, какая отмывает от разговоров о постороннем испод рассудка в котором ею вплавь пущены невнятные мечты – быть может так воображают закрытый дом, который где-то есть, которого крышу осыпают сосны, которого в окна надобна решимость чтобы заглянуть, – даёт уединенье без одиночества, молчание и оборачивает на улице, на столе, возле того дома, оставленной на год тарелкою – в неё и иглы, и коры накопятся, укроют белизну, год повернётся, лопнет антипод забвения – она и выступит, пусть трещины впитали сор времени, осадок, который из сита вымыт, забивается в углы – он одевает собою злато, в нём ли оно росло? Пустая шкурка или долгий сон и пробужденье?
***
И задыхаться, словно бы пытаясь петь под толщею воды в такт набежавшей сумбурной фразе, вдыхая губительный бентальному покой поверхности, завёртку сумеречной меркнущей души разрывая в клочья.
Зима открыла
Перезимовали листья под крыльцом, закрученные стружкою, сухими листками завёрнутые листья, хрупкость уз сулящие цветами ржавчины – распознают металл по ржавым очёсам коры, как и растение, посредством микроскопа и реактивов.
***
Безлистною порой не до малюток, – птиц и зверьков, – убежище пусто, перевёрнутой шапочкой свитое из травы и синтетической веревочки, гамачком прикреплённое к побегам кустарника невысоко над землёй, и он нескоро вознесёт его вверх, как воронье гнездо на мачте в эмалевую синь.
***
Лист, забредший за балконное стекло, оставшийся близ рамы, дальше не заходя.
***
О ветрах судить по кронам, об окончании дождей – по повисшим на веточках и травинках каплям.
Птицы I
Сопротивляясь ветру неподвижны птицы.
Задёрнут шторы, ощупью нашарят на стене
и щёлкнут —
всё по-другому, чем зажечь свечу, —
на спички огонёк не дунут,
и не оставят истекать дымком,
отворотив лицо, ладонью заградя
свечение, которое снесут к себе.
Но тёмная купель безвестности близка —
подвески дребезжат хрусталь поддельный
робок, и голос у него совсем не звонок, —
кружочек света в шторма
зрачке.
Птицы II
Птицы – всё кажется, что они поводят плечами заложенных за спину рук и, наклонясь, подымут в пальцах предмет, чтобы поднести к глазам и рассмотреть.
Птицы поводят плечами,
Рук не выпрастывают из-за спин,
Им читают вслух, думая,
Что они не могут переворачивать страницы
Сами.
Птицы III
Голуби в чердачных проёмах,
блудливыми девами на своих балконах,
ждут-пождут,
не сводят круглых глупых глаз,
того не ведая,
что надо бы на взгляд иной и не ответить,
быть скареднее выцветших обоев,
кода со стен всё снято и от них
всё отодвинуто.
Птицы IV
Внести многоразличных птиц —