Забыть Герострата!
Шрифт:
Герострат. Погоди, Тиссаферн! Не спеши. Меня убить легче, чем тюремщика, но после смерти он молчит, а я заговорю… Любовное свидание с твоей женой уже описано в новом папирусе, и свиток спрятан в надежном месте, у друзей. Если я погибну, эфесцы завтра же прочтут о том, как. Клементина ласкала Герострата…
Тиссаферн. Кто поверит твоим запискам? Мало ли что мог выдумать сумасшедший?
Герострат. Там есть такие пикантные подробности, которые не оставляют сомнений в правдивости автора… Родинка на левой груди, маленький шрам на правом бедре… Это нельзя придумать, это можно только увидеть…
Тиссаферн (подавлен). Да, ты не лжешь…
Герострат. Я порядочный человек, Тиссаферн. Не в моем характере хвастаться победами над женщинами. Что было, то было.
Тиссаферн. Ну что ж, значит, и
Герострат. Не слишком ли много смертей, повелитель? И чего ты добьешься? Сочувствия? Никогда! Обманутым мужьям не сочувствуют, над ними смеются. Рогоносец — повелитель Эфеса! Это не понравится ни эфесцам, ни самому персидскому царю. Подумай о своем авторитете, Тиссаферн!
Тиссаферн задумывается, подходит к ложу, садится, начинает молча есть похлебку.
Тиссаферн (продолжая думать о чем-то). Какой бурдой тебя здесь кормят!
Герострат. Это проделки Клеона. Раньше кормили лучше.
Тиссаферн. Когда я волнуюсь, я должен что-то съесть.
Герострат (гостеприимно). О чем разговор? Не стесняйся, ешь на здоровье.
Тиссаферн (отодвигает миску). Ну, что же ты мне советуешь делать?
Герострат. Ты нуждаешься в моем совете, повелитель?
Тиссаферн. Конечно. Раз ты так хорошо придумал всю эту аферу, значит, уже придумал и ее развязку. Слушаю тебя, Герострат.
Герострат. Я слишком маленький человек.
Тиссаферн (недовольно). Хватит ломаться! Будь ты Тиссаферном, что бы ты сделал?
Герострат. О, будь я Тиссаферном, я поступил бы хитро: я не стал бы казнить Герострата, но я бы его и не помиловал, я бы дал ему свободу, но такую, чтобы он зависел от меня!
Тиссаферн. Туманно. Слишком туманно. И потом, не я собирался казнить тебя, а твои сограждане. Сегодня-завтра вернется посланник из Дельф и сообщит волю богов. Уверен, что боги хотят твоей смерти.
Герострат (встал, прошелся по камере). Послушай, Тиссаферн, хочешь, я расскажу тебе о том, как перестал верить в силу богов?.. Не пугайся, ничего кощунственного в моем рассказе не будет. Так вот, случилось это два года назад. Дела мои тогда шли плохо, я был разорен, но не терял надежды. Я мечтал о том, что добуду много денег — и сразу! Так мечтают только азартные игроки, а я всегда был им… Решил сорвать крупный куш на петушиных боях. Занял у ростовщика пятьсот драхм и купил родосского бойцового петуха. Это был чудо-петух! Рыжий, с орлиным клювом и шпорами, которым мог позавидовать любой твой всадник. Целый месяц я готовил своего петуха к победным боям, тренировал и кормил чесноком. Наконец, когда увидел, что мой петух стал злым и могучим, как какой-нибудь скиф, я пошел на рынок к богачу Феодору, который держит в Эфесе лучших петухов, и ударился с ним об заклад, что мой рыжий победит любого его питомца. Он согласился и выставил против моего бойца черного петуха. А заклад мы поставили тысячу драхм, я их тоже занял у ростовщика, потому что твердо верил в победу своего рыжего… На этот бой собрался весь рынок. Мой рыжий был вдвое больше, чем его черный противник, и, когда Феодор это увидел, он побледнел и сказал: «Твой петух, Герострат, на вид значительно сильнее моего. Но позволь мне просить богов покровительствовать моему черному малышу?» Я засмеялся и сказал: «Проси! Это ему не поможет!..». Начался бой! Рыжий наскочил на черного так, что полетели перья… Они дрались минут пять, и черный стал сдавать, и я видел, что моему рыжему осталось немного — и он раздерет своего противника на части. Но тут Феодор оттащил своего петуха и сказал: «Позволь, Герострат, мне еще раз просить богов о покровительстве моему черненькому?» — «Валяй!» — сказал я. Мы вытерли нашим бойцам раны. Феодор пошептал что-то над своим черным и снова бросил его в бой. И что ты думаешь, Тиссаферн? Этот черный начал драться так, будто в него влили свежие силы, словно мой рыжий и не молотил его до этого своим клювом. Но рыжий мой не собирался сдаваться. Я же говорю, что это был чудо-петух, Геракл среди петухов! Он опять налетел на черного и, хотя сам потерял в бою глаз, все равно так наподдал черному, что тот закудахтал словно курица и стал валиться набок. И снова Феодор прервал бой и стал просить разрешения обратиться к богам за помощью. Я видел,
Тиссаферн (задумчиво). Занятно. Но я не понял, что ты советуешь мне?
Герострат. Подмени петуха, Тиссаферн! Посланец из Дельф может сообщить волю богов, которая выгодна повелителю. А повелителю выгодно, чтобы я жил и служил ему.
Тиссаферн. Ты уверен?
Герострат. Конечно! В Эфесе беспорядки, греки не жалуют персов, они только делают вид, что покорны сатрапу, а сами ждут минуты, чтобы выбросить тебя из дворца. Поставь меня над ними надсмотрщиком! Сейчас у меня найдется добрая тысяча верных слуг, которые за умеренную плату пойдут за мной в огонь и в воду. Мы разгоним Народное собрание, распустим суды гелиастов. Порядок в Эфесе установишь ты, а следить за ним буду я! Герострата станут почитать и бояться, ведь сами боги ему простили дерзость. А может быть, Герострат сам из богов? А? Говорят, гадалка на базаре кричала, что я — сын Зевса?
Тиссаферн (с усмешкой). Сколько ты заплатил ей?
Герострат. Я подменил петуха, Тиссаферн! И буду это делать до тех пор, пока рыжий не упадет замертво!
Тиссаферн. А что скажут жрецы?
Герострат. Жрецы будут молчать! Они и так опозорились. Где карающая молния Зевса? Где священная стрела Артемиды? Я жив, здоров!.. Одно из двух: либо богов нет вообще, либо я — божество!
Тиссаферн. Неглупо, совсем неглупо… А как решатся наши личные дела?
Герострат. Какие дела, Тиссаферн? Твоя жена верна тебе, а сплетникам я сам вырву языки на городской площади!.. Подумай, повелитель, над моим предложением. Ты чужой среди греков, и ты стар…
Тиссаферн. Но-но, не забывайся!
Герострат. Прости меня, Тиссаферн. Но годы есть годы. Ты уже не тот, что был тридцать лет назад. Сейчас тебе нужна твердая рука в городе, и лучше меня человека для этого не найти.
Тиссаферн. Надо подумать. (Медленно ест похлебку, потом откладывает ложку, низко опускает голову.)
Герострат. Что случилось, повелитель? У тебя на глазах слезы?
Тиссаферн. Похлебка… Они переложили луку и перца.
Герострат (усмехнувшись). Не замечал.
Тиссаферн. Помолчи, Герострат! Тебе не понять, как печальна старость… Ты знаешь, я ведь не хотел быть повелителем, в душе я всего-навсего рыболов. Я люблю рыбу, и рыба любит меня. Мне бы сидеть с удочкой на берегу моря, а вместо этого приходится жить во дворце и править людьми, которые тебя ненавидят. Я очень люблю свою жену, Герострат, но я стар и не имею прав просить ее о взаимности. Я ждал измены, но думал, что это будет только моя боль, а она превратилась в государственную проблему… Мне не надо быть правителем. Последние дни хочется жить для себя, а не для истории. Но кто спрашивает нас о наших желаниях? (Решительно.) Выпустить тебя не могу, Герострат. Это возмутит народ. Вот бы случилось так, что ты сам бежал из тюрьмы…
Герострат. Раньше это было возможно, но теперь, когда меня сторожит Клеон…
Тиссаферн. Вот я про это и говорю… С ним не сторгуешься.
Герострат. Что же делать?
Тиссаферн. Я думаю, думаю… (Ест похлебку.) Чем ты режешь хлеб, Герострат?
Герострат. Я не режу его, повелитель, я ломаю его руками.
Тиссаферн. Ай-ай, руки ведь грязны… (Достает кинжал.) Вот возьми! Он острый и удобный…
Герострат (пряча кинжал). Благодарю, повелитель! Ты мудр и великодушен…
Человек театра (возмущенно). Что ты делаешь, Тиссаферн?