Забыть нельзя, влюбиться невозможно
Шрифт:
Я чуть не запнулась, сбившись с шага и потерявшись на какое-то мгновение.
Ну, вот пазл и сложился, Дарья. Поздравляю, ты фантастическая дура! Тебя почти полгода умело водили за нос.
Когда я была уже в паре шагов, услышала трепетное и так резанувшее по сердцу:
– Мама! – от подбегающей Лизки, и опомнилась.
– Солнышко мое! – улыбнулась я, сдерживая накатившие слезы, падая на колени перед девчушкой и крепко прижимая к себе.
– Я тебя нашла! – услышала я звонкий детский голосок над ухом и почувствовала, как маленькая ладошка запуталась в длинных взлохмаченных долгим
– Конечно, моя девочка, – сердце сейчас выскочит точно. Упадет прямо к ногам крепко обнявшей меня за шею девчушки.
Увидев, что дочь со мной, Алекс перестал бежать, переходя на шаг. Кажется, он тоже только сейчас смог вздохнуть спокойно.
Вся троица уже была практически рядом с нами. Девушка, которая ждала с малышкой моего прихода, коротко улыбнулась и удалилась. Спасибо ей огромное, что не прошла мимо.
– Родная моя, – прошептала я, приглаживая непослушные кудряшки.
– Лиза, – Алекс присел рядом с нами на корточки и крепко обнял дочь.
– Папуль, – улыбнулась она, словно совсем не замечая нашего состояния. Да, скорей всего, так оно и есть. Ребенок еще, маленькая, наивная и глупая.
– Лиза, ты почему убежала? – прервала молчание Валентина. Женщина смотрела на, надо полагать, внучку? Брови нахмурены, глаза красные. Напугались сегодня все за малышку. А сейчас все буквально замерли, ожидая, видимо, моей реакции. Лика стояла, не двигаясь, обняв себя руками, Даня же старался держаться чуть в стороне.
– Бабуль, я к маме пошла! – надула губки девчушка, обидевшись на строгий тон родственницы. Валентина вздохнула и приложила ладонь сердцу, посмотрела на меня. Сколько мольбы было в этом взгляде умных глаз, словами не передать.
Алекс покачал головой, выдохнул и закрыл ладонью глаза.
– Стыдно? – усмехнулась я тихо, чтобы кроме него, никто не услышал. Я сидела на коленях, так и не поднявшись, ноги на каблуках гудели, а Алекс рядом, практически плечом к плечу.
– Я не знал, как тебе сказать, – прошептал он, посмотрел на меня и сделал попытку взять за руку. Я дернулась и встала на ноги, отойдя от него как можно дальше. Встала рядом с Даней.
Алекс выпрямился и бросил взгляд на мать. Похож – промелькнуло в голове. Не явное сходство, так отдельно какие-то черты, ужимки, но похож.
– Дашь, не обижайся на нас, пожалуйста, – прошептал мальчишка, – мы с Лизкой…
– Даня, - перебила я его и покачала головой, не в силах оторвать взгляд от любимых, но постоянно вравших мне черных глаз Алекса. – Вы с Лизкой тут ни при чем, у меня и мысли не было обижаться на вас.
– Папа тоже… – попытался Даня заступить за отца, – он хотел рассказать, я точно знаю…
Я плотнее сжала губы, чтобы случайно не сказать что-то грубое и очень обидное. Я видела, как Алексу плохо. Все эмоции отразились на уставшем, осунувшемся лице, но у меня внутри бурлила злость. Хотелось задеть еще больше, уколоть еще сильней.
– А мы больше не играем в ту игру, да, папуль? – улыбнулась Лизка, схватив меня своей маленькой ладошкой за руку. – Ты теперь знаешь, кто моя бабуля? – малышка подняла на меня свои зеленые глаза и ждала ответа.
– Не играем, – убитым голосом ответил ей отец, покачав головой и
Ложь, одна ложь кругом. Я, конечно, тоже не святая, тоже врала, но про свое прошлое и скрывала свои проблемы, потому что его они никаким образом не должны были касаться. А он? Выстроил вокруг меня вместе со своей замечательной семьей такую изощрённую игру, что впору расхохотаться и начать биться головой об стену. Ни разу! Ни разу за все время я даже подумать такого не могла.
Я посмотрела на малышку и вымучила из себя улыбку.
– Знаю, солнышко.
– Мам, а ты поедешь с нами? Домой.
– Я не…
– Пожалуйста, Даш, – Даня посмотрел на меня, так как смотрел всего раз. В тот день, когда пришел поговорить про свою влюбленность: растерянно, – хотя бы до вечера.
– Ладно, – кивнула я.
– Поехали, пап. Поехали домой! – запрыгала Лизка и помчалась к парковке. Даня пошел за ней.
– Даша, мы не хотели, чтобы все так получилось, – начала Лика, но у меня не было никакого желания слушать глупые оправдания. Я помахала головой и пошла следом за детьми. А уже за мной три молчаливые тени.
Неловко, неуютно, отвратительно я сейчас себя ощущала, пока шла под пристальным взглядом этой большой семьи. Хотелось просто спрятаться, остаться наедине со своими мыслями. Закрыться ото всех.
Лизка с Даней заскочили в черный внедорожник, Алекс хотел открыть для меня дверь, когда я услышала за спиной:
– Дарья, пожалуйста, мы можем с тобой поговорить? – Валентина. Тихо, чтобы дети в машине не услышали. Я повернулась и посмотрела на свою бывшую начальницу. Сколько раз она мелькала передо мной, сколько возможностей у них было все рассказать!
– Даша, это я заварила всю эту кашу, – начала женщина, – поверь, мой сын тут ни при чем, ему пришлось скрывать от тебя правду.
– Мам, прекращай… – прорычал Алекс, с упреком посмотрев на родительницу, но та словно не замечала сына.
– Пришлось? – усмехнулась я, избегая смотреть на женщину, – его силой заставляли врать, его шантажировали или что?
– Нет, но…
– Я доверяла вам. Да практически молилась на вас и готова была пойти за вами куда угодно. И от этого сейчас узнать все это вдвойне больнее. Ваша ложь для меня даже хуже. чем вранье Алекса. – Я бросила короткий взгляд на мужчину, который замер каменным изваянием рядом со мной и не сводил с меня внимательных глаз. – Я даже не могу сказать, что обижена на вашего сына, нет, мне просто больно и неприятно, потому что человек говорил, что любит, а на самом деле каждый день, смотря мне в глаза, нагло врал! У него была тысяча возможностей сказать мне правду, но вместо этого вы играли со мной, как с куклой.
– Я просто хотела счастья для своего сына! Пойми ты меня, как мать! – воскликнула женщина.
– А я-то тут при чем?! – покачала я головой.
Алекс с Ликой явно чувствовали себя неловко, присутствуя при нашем откровенном разговоре, но мне было плевать. Хватит уже водить меня за нос и дергать за ниточки, хочу правду.
– Ты понравилась мне.
Я усмехнулась и схватилась за голову. Невероятно просто.
– И поэтому вы решили поиграть в Бога? – вырвался мой истеричный смех.