Забытая жизнь
Шрифт:
— Я все понимаю, но ваши ученики не ночуют в своих покоях! — возмутился директор.
— Что за глупость, директор! — возразил Северус.
— Это не глупость, мальчик мой, — ответил директор. — Мисс Монфор-л’Амори не ночует в своих покоях, об этом сообщили ее соседки по комнате.
— Вот же маленькие гадюки! — злилась я. — Увижу — придушу!
— Директор, я постараюсь во всем разобраться, — пообещал ему Северус.
— Эта девчонка, — внезапно сказал директор, — просто притягивает к себе неприятности.
— Откуда он знает мою маму? — шепотом удивилась я и сильнее припала к приоткрытой двери.
— Директор, она еще очень юна, — уточнил Северус.
— Да, и это ее не остановило! — возразил директор. — Она связалась с Томом и его сторонниками.
— Директор…
— Северус, она моя дочь, — сообщил директор, — но я не знаю, как мне утихомирить ее буйный нрав.
Я просто не могла понять, о ком они разговаривают.
— У директора есть дочь? — ошарашило меня. — Он же стар!
— Северус, как отец я переживаю за Арианроду, — внезапно ошарашил своим ответом директор. — Мало мне того, что она творила в школе, так еще и с Пожирателями связалась.
И только сейчас я поняла, о ком идет речь — обо мне. Альбус Дамблдор мой отец, который от меня скрывался восемнадцать лет. Внутри меня все оборвалось. Я не могла сообразить, машинально распахнула дверь и посмотрела на двух мужчин в гостиной.
Оба обернулись на грохот двери и посмотрели на меня. Северус с какой-то досадой и сожалением, а директор с удивлением, определенно не ожидая меня вот так увидеть. Да еще и мой вид: я все так же была обернута одним одеялом.
Директор перевел взгляд с меня на Северуса, потом опять на меня и, видимо, понял все сам.
— Вы мне оба омерзительны! — воскликнула я.
Северус пытался что-то возразить, но я не хотела его слушать.
— Арианрода, ты должна меня выслушать, — попросил директор.
— Не смейте меня так называть! — заорала я. — Вы не имеете права меня так называть! Кто вам его дал?
— Я твой отец! — заявил директор.
— Кто? — переспросила я. — У меня нет отца, меня воспитывали родители моей матери! И как вы смеете такое заявлять?
— Анри… — начал Северус.
— А ты, — я обратилась к Северусу, — хуже Реддла, он хоть мне не врал! Ты мерзкий ублюдок!
Меня всю колотило от злости. Я готова была взорвать все на своем пути, только бы найти свою палочку.
— Ты подонок, Северус! — воскликнула я. — Как ты мог так со мной поступить, я же верила тебе, — слезы наворачивались от обиды, я все время поправляла одеяло, так как оно соскальзывала с моего тела.
— Арианрода, ты должна понять, что это только во благо, — уточнил директор.
— Во благо чего? — возразила я. — Того что я незаконнорожденная? Что собственный отец не признал меня? Или что все детство я провела, не зная о своих родителях ничего?
Хотелось устроить истерику, но мне было больно, я просто хотела быстрее покинуть это место. Собрав свои вещи наспех, я, вопреки всем уговорам Северуса, покинула подземелье, он хотел меня остановить, но я не слушала его.
— Анри, да выслушай ты меня! — схватил он меня за руку.
— Оставь меня в покое! Ты мне противен! — заорала я.
— Ты должна меня понять, — попросил он. — Да, я виноват перед тобой, но это не моя тайна.
— Ты меня обманул! — заорала я. — Что ты еще от меня скрываешь?
— Прошу остановись, — взмолился он, схватив край одеяла, которое было еще на мне. — Ты совершаешь ошибку.
— Я ее уже давно совершила, — возразила я ему, — когда… — я замялась и посмотрела на Северуса. — Когда доверилась тебе, — хотя хотела сказать совсем другое.
Убрав его руку, я вышла из комнаты.
В этот же вечер я уехала из Хогвартса. На выпускной я не пошла. Мой дедушка сам забрал все документы из школы, больше я там не появлялась и думала, что не появлюсь никогда.
Северус писал мне письма, просил прощения, просил о встрече. Я не отвечала.
Где-то через неделю он прислал мою палочку, видимо, нашел ее. Я даже не поблагодарила его, просто отправила сову обратно.
Мой дедушка очень переживал по этому поводу и решил отправить меня подальше от Лондона учиться и проходить стажировку. Да мне и самой хотелось уехать куда подальше. За это лето я научилась ездить на магловском мотоцикле, хотя мою бабушку это пугало страшно.
— Адрианна, деточка. Брось ты эту скоростную машину, — просила она.
— Бабуля, не переживай, у меня есть шлем, — уверяла я ее и целовала в щеку.
Дедушка уже к концу лета договорился о моей учебе в Швейцарии в Высшем учреждении по Волшебству и Чародейству.
Но все пошло не так. Перед отъездом к нам заявился мой названный отец. Конечно, разговор у меня с ним не задался с самого начала, и трудно было ожидать от меня любезности.
Я, хлопнув входной дверью, села на свой мотоцикл и рванула с максимальной скоростью с места. Уже когда летела по трассе, вспомнила, что забыла свою палочку и шлем.
Я была зла на отца. Но только сейчас я понимаю, что он хотел мне только добра. Он был очень загадочным и чудаковатым волшебником, но он по-своему был мудр и умен. Он был выдающимся волшебником, и сейчас я им горжусь. Хотя я никогда не поддерживала его замыслы и старалась в них не участвовать.
Что касается Северуса, конечно я понимала, что он прав и не имел право говорить мне, но сути дела это не меняло. Мы все чего-то боимся, и в этом наша суть. Может, и правду лучше сладкая ложь, чем горькая правда?