Забытый город
Шрифт:
Рик улыбнулся. Решение он принял еще в баре — надежной команды не собрать, а девочка явно не проста. Наемник узнал компьютер — модифицированная версия стандартного «премиума». Сложнейшая система, бесполезная в руках неумелого пользователя, но опаснейшая, когда ей начинает пользоваться профессионал. Достать в городе было практически невозможно — за последние годы Рик видел такой дважды. Первый раз — когда молодой субтильный парнишка в очках пробрался в полицейскую базу данных и стер все данные о нарушениях засвеченных членов Синдиката. Второй — как он же смог вскрыть сейф единственного в городе банка. Сейф, который славился своей неприступностью. Жаль — когда Рик с парнями выносили деньги, в зал вломились перехватчики Картеля. Наемник смог отбиться, а вся команда полегла — в том числе
«Проверим девочку в деле — а там посмотрим. Может, и сработаемся», — подумал Рик и достал из нагрудного кармана фотографию жертвы. Наемник повесил карточку на большую пробковую доску, прикрепленную к середине стены.
— Наша цель. Содержится в приюте «Спасение». Задача — пройти тихо, забрать без повреждений, передать. Все. Твоя доля — 10 процентов.
— Мало.
— Ты мне должна, помнишь? Тебе еще нужно дожить до конца операции.
— Доживу, не сомневайся.
За неделю до описываемых событий. База Синдиката.
— Сергий, надеюсь, сейчас ты объяснишь — зачем мне нужен непонятно как оказавшийся в Забытом городе парень, которого через пару недель все равно разделают и пустят под органы.
— Объясню, Джесус. Сосредоточься на игре — ты отвлекаешься. Не проигрывай старику, дай мне шанс хорошо подумать.
— Он так важен? Я сильно рискуя, заказывая это похищение.
— Ты не представляешь, как он важен.
Джесус подвинул фишку на игровом поле го и откинулся на кресло. Помолчал, потянулся за сигарой. Курительную комнату в особняке Синдиката заполнил прозрачный, с сизым оттенком дым. Подвинул коробку с курительным набором к собеседнику. Аромат, разливающийся по комнате, выдавал происхождение свернутых листьев табака — контрабанда. Глава Синдиката позволял себе две слабости — хороший табак и игра в го. С первым проблем не было — двое рабочих судна, переправляющего руду во внешний мир, поставляли сигары бесперебойно. С игрой все обстояло хуже — достойных противников в городе не было — только бывший священник Сергий. Отрекшийся от Церкви мужчина сейчас работал в личной клинике и пользовался популярностью у наемников, которым не было доступа в больницы Верхнего Яруса. С излишком веса, постоянно красным лицом от повышенного давления — несмотря на это производил впечатление успешного человека и пользовался авторитетом в Синдикате. Не в последнюю очередь из-за любви к игре в го. Но сегодня Джесус позвал старика не только ради партии в состязании интеллектов.
— У меня не так много времени, Сергий. Картель что-то затевает, я чувствую. И твои коллеги неспокойны.
— Они уже давно не мои коллеги, — ответил Сергий, сморщившись. — И ты отлично знаешь это.
— Надеюсь, ты не поэтому предлагаешь мне хорошо насолить Епископу.
— Я думаю, эта операция поможет тебе решить проблемы.
— Проблемы с кем?
— Проблемы с твоим здоровьем. Этот парень может сделать тебе подарок. Если ты правильно попросишь.
— Подарок?
— Да. Отличный подарок. Он может вылечить тебя.
— Беспризорный мальчишка — и сможет сделать то, что не под силу врачам?
— Может быть. Он может подарить тебе бессмертие.
Сергей передвинул фишку и замолчал. Из колонок, искусно спрятанных в обшитых деревом стенах, звучали звуки скрипки. Вивальди, «Времена года». Музыка успокаивала, настраивала на нужный лад и помогала размышлять, считал Джесус. Сейчас старик старался понять — Сергий в очередной раз пытается разыграть его, подогревая самолюбие перед более сильным товарищем, или говорит серьезно. Бессмертие — мечта любого предводителя. А именно предводителем, или вождем, считал себя Джесус.
«Все будет не зря? Отречение от семьи, столько лет тяжелой работы. Все будет не зря?», — думал Джесус. Он слышал о пророчествах Оракула, слышал о разработках Церкви — почитатели религии были не только отличными генными инженерами. Исследования тщательно скрывались, результаты были только у Епископа — но информация имела свойство просачиваться, раскрываться. Особенно, если этому способствует огромная агентурная сеть, которую выстроил Синдикат. Джесус в желании обладать информации не останавливался не перед чем. Взятки, угрозы, лесть, дружба — все шло в ход.
Смесь религии и магии. Бессмертие. Оно существует?
Джесус, не прощаясь, вышел из комнаты. Сигара осталась нетронутой и медленно тлела, лежа на золотой пепельнице. Сергий сложил руки на груди и улыбнулся.
Глава 2
Донор
Выдержки из исповедальной тетради Рикарда Донавана. Архив отдела психологической поддержки полиции Забытого города.
«Привыкнуть можно ко всему», — повторял нам инструктор по психологической подготовке в академии. Так и есть — человеческая психика на удивление устойчива. Мне иногда кажется, что люди хуже, чем любые насекомые. Есть поговорка, что таракан может приспособиться к любым условиям жизни. Чушь. Существо, обладающее самым высоким индексом выживаемости, является человеком.
Забытый город тому подтверждение. Неподготовленный человек считает, что наш город — это огромная тюрьма, ломающая психику и приносящая узнику огромные моральные страдания. Насколько я знаю, за Стеной даже создано несколько общественных организаций, которые занимаются бессмысленными исследованиями нашей жизни, пытаясь доказать, что подобная форма жизни не подходит для нормальных людей. Это не гуманно, противоречит нормам морали и все прочее.
Может быть, они и верны, но правило «21 дня» в Забытом городе работает на «отлично». Согласно исследованиям, человек может привыкнуть ежедневно совершать какой-то действие, возвести его в ранг рутины, если будет заставлять себя делать это постоянно три недели. Так, например, принято учить детей нормам гигиены — малыши чистят зубы 21 день подряд, и дальше уже настолько привыкают к этому действию, что выполняют его на протяжении жизни, не задаваясь вопросом, нужно ли им напоминание. Подходит правило и для физических упражнений — чтобы привыкнуть бегать по утрам, нужно пробегать пару километров три недели подряд, заставляя себя. Дальше будет совсем проще.
В Забытом городе, как говорят снаружи, извращены общественные правила жизни. Здесь никого не удивляют случайные убийства, множество проституток, корпорации, зарабатывающие тонны золота на операциях, во всем мире считающимися нелегитимными. И все потому, что мы привыкли видеть вокруг этот мир. Теперь мы воспринимаем его нормальным, принимаем его правила. Наверное, поэтому-то в какой-то момент был введен запрет на выезд из города не только уголовников, которые осуждены пожизненно, но и обычных людей. Весь обслуживающий персонал, полицейские, чиновники, врачи — оказались заперты в Городе, потому что психологи смогли доказать опасность выходцев из зоны.
Нередки были случаи, когда внешне благополучные, степенные главы семейств убивали десятки человек лишь за то, что те высказали в грубых выражениях свое отношение к происходящему. Изучая последствия влияния Забытого города, я читал любопытное досье, которое в открытом доступе есть в публичной библиотеке при академии. Сколько в нем правды, сказать не могу. Но история очень похожа на настоящую.
В Забытый город откомандировали ведущего специалиста по аллергиям. В тот год половина населения слегло с острыми респираторными заболеваниями, и светилы от науки посчитали, что местным врачам необходима помощь со стороны. Заслуженный врач, множество наград за научные исследования — он прожил в Забытом городе год, только и занимаясь тем, что обучал местных специалистов, польстившихся на большую зарплату, которую выплачивало государство из казны за лечение уголовников. Он сделал доброе дело — у многих была выявлена аллергия на споры цветущего растения, которое обильно использовалось для украшения улиц из-за его неприхотливости. Представьте себе сорняк, который разрастается с огромной скоростью, но размером с трехэтажный дом. От деревьев избавились, ситуация со здоровьем улучшилась. Специалист с почетом уезжает из города, корпорации скидываются ему на хороший подарок, врачи провожают со слезами на глазах. А через две недели жизни на воле он убивает 17 человек.