Забытый сад
Шрифт:
В надежде, что сможет наконец узнать нечто о своей семье, Нелл была готова согласиться на что угодно. Она кивнула, и Робин с облегчением улыбнулась, спеша в дверь вслед за дедом.
Гамп восседал в рыжевато-коричневом кожаном кресле, домашнее лоскутное одеяло укрывало его колени. Мгновение глядя на это одеяло, Нелл вспомнила о Лил и лоскутах одеялах, которые та смастерила для каждой дочери. Интересно, как мать отнеслась бы к ее поиску? Поняла бы, почему для Нелл так важно восстановить первые годы жизни? Возможно, нет. Лил всегда верила, что
Робин с усилием встала, языки пламени в камине за ее спиной охотно порхали с листка на листок.
— Я принесу чая, Гамп, и займусь ужином. Пока я на кухне, моя подруга… — Она вопросительно посмотрела на Нелл. — Прошу прощения…
— Нелл, Нелл Эндрюс.
— Нелл посидит с тобой. Она в Тредженне гостья и интересуется местными семьями. Возможно, ты сможешь ей рассказать о старом городе, пока меня нет.
Старик протянул к Нелл открытые ладони, на которых была начертана целая жизнь вытягивания сетей и насаживания крючков.
— Спрашивай о чем угодно, — произнес он. — И я расскажу тебе все, что знаю.
Когда Робин исчезла в низком дверном проеме, Нелл оглянулась в поисках удобного места. Она села у огня в зеленое кресло с подлокотниками, наслаждаясь приливом тепла: пламя камина пылало у нее под боком.
Гамп оторвал взгляд от трубки, которую набивал, и вопросительно поднял брови. По всей видимости, слово было за ней.
Нелл прочистила горло и чуть поерзала ступнями по коврику, гадая, с чего начать. Она решила, что нет смысла ходить вокруг да около.
— Меня интересует семья Мунтраше.
Спичка Гампа зашипела, и он энергично запыхтел, раскуривая трубку.
— Я спрашивала в деревне, но, похоже, никто о них не знает.
— Да нет, прекрасно они знают, — он выдохнул клуб дыма. — Просто не хотят говорить.
Нелл вздернула брови.
— Почему?
— Народ в Тредженне любит почесать языком, но в целой чертовски суеверен. Мы весело болтаем обо всем на свете, но стоит вам спросить, что творилось на утесе, и люди умолкнут.
— Я заметила, — сказала Нелл. — Это потому, что Мунтраше были титулованными аристократами? Высшим классом?
Гамп фыркнул.
— Деньжата у них водились, верно, но классом там и не пахло. — Он наклонился. — Их титул был оплачен пролитой кровью невинных. Это случилось в тысяча семьсот двадцать четвертом. Разразилась ужасная буря, самая свирепая за много лет. С маяка сорвало крышу, и новый масляный фонарь задуло так легко, как если бы он был простой свечкой. Луна спряталась, и ночь была черной, как мои сапоги.
Бледные губы плотнее сжали трубку. Он затянулся долго и глубоко, подыскивая слова.
— Большинство местных тральщиков вернулось рано, но один двухмачтовый шлюп с командой каперов все еще болтался в проливе. У команды того шлюпа не было ни единого шанса. Говорят,
— Вольных торговцев?
— Контрабандистов, — пояснила Робин, которая вошла с чайным подносом.
— Но не они забрали груз с судна, — сказал Гамп. — Нет, не они. А семья Мунтраше.
Нелл взяла у Робин предложенную чашку.
— Мунтраше были контрабандистами?
Гамп засмеялся сухим колючим смехом и сделал хороший глоток чая.
— Нет, ничего столь благородного. Контрабандисты брали с кораблей, потерпевших крушение, свою долю облагаемых непомерными налогами ценностей, но зато помогали команде спастись. А в ту ночь в бухте Чёренгорб поработали воры. Воры и убийцы. Они убили моряков, всех до единого, украли груз, а на следующее утро, пораньше, пока никто не узнал, что случилось, оттащили корабль с телами подальше в море и затопили. Вот откуда пошло их богатство: из ящиков с жемчугом и слоновой костью, из китайских вееров и испанских драгоценностей.
— За следующие несколько лет усадьбу Чёренгорб полностью обновили, — подхватила нить рассказа Робин, присев на выцветший бархат дедовой скамеечки для ног. — Я как раз пишу об этом в своем проспекте «Знаменитые дома Корнуолла». Тогда-то она и приобрела третий этаж и разные садовые сооружения. А мистер Мунтраше получил от короля дворянский титул.
— Удивительно, на что способны несколько хороших подарков.
Нелл покачала головой и неловко поерзала. Не время признаваться, что эти убийцы и воры — ее предки.
— Подумать только, что все сошло им с рук.
Робин взглянула на Гампа, который прочистил горло.
— Что ж, — пробормотал он. — Я бы так не сказал.
Нелл озадаченно переводила взгляд.
— Есть и худшие наказания, чем те, что предписаны законом. Попомните мои слова, есть и худшие наказания.
Гамп выдохнул через сжатые губы.
— После того, что случилось в бухте, семья Мунтраше была проклята, вся до единого человека.
Нелл разочаровано откинулась на спинку кресла. Семейное проклятие. А она-то считала, что вот-вот узнает нечто действительно интересное.
— Расскажи ей о корабле, Гамп, — Робин, видимо, почувствовала разочарование Нелл — О черном корабле.
Охотно повинуясь, старик заговорил громче в знак решимости все рассказать.
— Семья хоть и утопила тот корабль, но избавиться от него надолго не смогла. Он все еще появляется иногда на горизонте. Обычно перед грозой или после нее. Большой черный корабль-призрак мерит бухту. Преследует потомков тех, кто в ответе за его гибель.
Нелл подняла бровь.
— Вы видели его? Корабль?