Зацепить 13-го
Шрифт:
— Хорошо, — прошептала я, неуверенно кивнув.
— Ты мне веришь? — спросил он, пристально и с жаром глядя на меня.
— Хочу верить, — выдохнула я, вцепившись в его мускулистые плечи, — мое тело само среагировало на его слова.
Боже, я так хочу…
— Хорошо, — угрюмо произнес Джонни, подходя ближе и крепче обнимая меня за талию. — Я этого тоже хочу.
Мы оба ощущали какую-то странную тяжесть, придавившую нас. А дождь не утихал ни на секунду.
Как
Как будто воздух вокруг нас стал разреженнее.
Джонни пристально смотрел на меня, в его взгляде я ловила одновременно раздражение и возбуждение.
Он сбивал меня с толку.
Я не знала, что с этим делать.
К нам подкатил большой черный внедорожник «ренджровер», прервал тревожное напряжение и уберег меня от необдуманных фраз.
Тонированное стекло опустилось, и из окошка высунулась женская голова.
— Джонни! — крикнула сидевшая в машине женщина. Она была светловолосая, симпатичная, и ее явно потрясла открывшаяся ей картина. — Что ты делаешь с этой бедной девочкой?
— Это моя мама, — пробормотал Джонни, мельком взглянув на нее, затем снова на меня. — Идем.
— Подожди! — прохрипела я, хватая его за руки, поскольку до сих пор балансировала на одной ноге. — А туфля как же?
Джонни посмотрел на мою несчастную ногу в промокшем носке, потом на лужу.
Тяжело вздохнув, он подхватил меня за талию, оторвал от земли и понес к машине.
Там он одной рукой открыл заднюю дверцу, другой усадил меня, а сам побежал туда, где остались наши рюкзаки.
— Учти, я вся мокрая, — предупредила я, нервничая при мысли, что могу запачкать дорогую обивку салона.
Он вернулся с рюкзаками.
— Джонни, я серьезно. — От тепла салона я начала трястись. — У меня с одежды течет.
Его губы дрогнули, но он тут же мотнул головой, словно прогоняя непрошеную мысль.
— Мама, это моя… словом, это Шаннон, — представил он меня. Я еще не видела, чтобы он смущался. Джонни нервно взглянул на меня, дважды откашлялся и продолжил: — Она моя… она новенькая. — Он подвинул меня к другой стенке, а рядом положил наши рюкзаки. — Я сказал, что мы подвезем ее домой.
— Здравствуй, Шаннон, — произнесла его мать, поворачиваясь ко мне и одаривая ослепительной улыбкой.
— Шаннон, познакомься с моей мамой, — скованно предложил Джонни. — Я пойду найду твою туфлю.
Он закрыл дверцу, оставив меня наедине с его матерью, а сам убежал вылавливать туфлю.
Я испуганно вжалась в мягкое сиденье «ренджровера».
Это не была неловкость.
Что угодно, только не неловкость.
Это был жгучий дискомфорт, от которого я задыхалась, вопреки всем попыткам успокоиться, и плюс к тому гипотермия все ощутимее давала себя знать.
— Р-рада п-познакомиться, миссис
Я была так далеко за пределами зоны комфорта, что не понимала, как себя вести.
Мысль о том, что вода с моей одежды заливает салон машины этой доброй женщины, тоже не способствовала душевному равновесию.
— С-с-спасибо, что с-с-согласились п-подвезти миссис Кавана.
— Называй меня просто Эдель, дорогая, — предложила она отстраненно, глядя в окно. — Что, во имя всего святого, мой юноша делает под дождем?
Пробормотав себе под нос несколько ругательств, миссис Кавана нажала кнопку на дверце, и стекло опустилось.
— Джонни, что ты там копаешься под дождем, глупый мальчишка? Иди садись!
— Он ищет туфлю, — пояснила я, и щеки запылали. — Мою туфлю… Я ее уронила. — Точнее, не удержала в руке. — Джонни пытается ее найти.
Миссис Кавана с улыбкой повернулась ко мне, но улыбка тут же сменилась тревогой.
— Боже мой, — воскликнула она, — тебя всю трясет. Да ты совсем разбита.
Я была разбита.
Я была больше чем разбита.
Тело мое жестоко содрогалось, а мокрая одежда продолжала саднить кожу.
Мать Джонни включила обогреватель на полную мощность, и я застонала от облегчения, когда в меня ударила волна горячего воздуха.
Она скинула с плеч толстый вязаный кардиган и прикрыла мои ноги.
— Вот так, деточка, — сказала она, явно желая меня успокоить. — Мы быстро тебя согреем.
— Б-большое с-спасибо, — произнесла я, начиная согреваться. Ее маленький жест доброты ошеломил меня. — Я не хочу ис-спачкать ваш к-кардиган.
— Для таких случаев есть стиральные машины, — ответила она и снова улыбнулась.
Да, мать Джонни красивая женщина.
И потрясающе хорошо одевается.
Честное слово, вся ее одежда — сплошное вау.
Все сочетается между собой, от сережек до ремня.
«Дизайнер одежды, не забывай, — прошипел мой внутренний голос. — Конечно, она хорошо одевается».
Светловолосая и кареглазая, миссис Кавана не была похожа на сына, хотя он, очевидно, унаследовал ее черты лица и полные губы.
— Похоже, у тебя есть поклонник, — сказала миссис Кавана, указав на дорожку, по которой бегал Джонни, оглядывая лужи в поисках моей исчезнувшей туфли.
Черт! Я надеялась, что ее не смыло в сточную канаву.
У отца крышу снесет, если я проделаю новую дыру в семейном бюджете.
— Он изо всех сил старается, чтобы ты не волновалась, — с улыбкой добавила миссис Кавана. — Я видела ваш снимок в газете на прошлой неделе. Чудесный снимок, дорогая. Вы потрясающе смотритесь вместе.
Неужели она подумала…