Зацепить 13-го
Шрифт:
Главное, что бросалось в глаза, — его безупречное спокойствие.
Его это совсем не трогало.
Ни капельки.
Он казался воплощением хладнокровия, невозмутимости и собранности: отвечал на вопросы журналистов, благодарил болельщиков, хлопавших его по плечам, однако его взгляд неизменно возвращался ко мне.
Я ничего не понимала.
Хуже того, его внимание меня волновало.
— Почему они облепили одного его? — спросила я, совершенно не понимая, почему остальных членов
Клэр выкатила глаза:
— Да потому, что он — Джонни Кавана.
— И что?
Я этого не понимала.
— Пошли, — взвизгнула Клэр.
Она схватила меня за руку и буквально поволокла с трибун на поле.
В нашем появлении на поле не было ничего странного — там толпилась половина школы, но я тащилась позади Клэр и чувствовала себя не в своей тарелке.
— Хьюи! — крикнула Клэр. Она подбежала к старшему брату и повисла у него на шее. — Ты был великолепен.
— Спасибо, сестренка, — ответил он, потрепал Клэр по спине, высматривая кого-то в толпе.
Предметом его поисков оказалась невысокая рыжеволосая девчонка. Хьюи быстро отодвинул сестру и поспешил к рыжей.
— Мечтаю о таком, — вздохнула Клэр, глядя, как брат подхватил на руки и закружил свою подружку. — Естественно, не с братом, — поморщившись, добавила она. — Я о том, что между ними. — Она снова вздохнула. — Не сейчас. Когда-нибудь.
— Медвежонок Клэр! — послышался знакомый голос.
Клэр обернулась. Клянусь, все лицо у нее засияло, когда она увидела, как Гибси проталкивается к нам.
— Вы сделали это! — крикнула она и помчалась ему навстречу.
Гибси поймал ее. Он был возбужден не меньше Клэр.
Несколько минут я смотрела, как они раскачиваются, укрывшись в своем пузыре пространства и пересказывая друг другу эпизоды игры.
Может, Клэр не догадывалась, Гибси не догонял или оба они были слепы относительно чувств друг друга, зато я ощущала, видела и даже осязала особую химию, исходящую от них.
Мне стало неуютно. Я чувствовала себя лишней. Сунув руки в карманы пальто, я повернулась и начала выбираться из толпы болельщиков и болельщиц школьной команды.
Мне были знакомы матчевые дни.
Я часто ходила на игры, в которых участвовал Джоуи.
Однако здесь все было по-другому.
Я ощущала себя чужеродным элементом.
— Эй! — услышала я до боли знакомый голос, прервавший мои мысли. — Погоди!
Обыкновенное любопытство заставило меня повернуться и посмотреть, кто зовет и меня ли.
Джонни бежал прямо ко мне, и при виде его мое сердце заколотилось о ребра.
Боже мой!
Что он делает?
Зачем он бежит ко мне?
Что вообще происходит?
— Как дела? — спросил Джонни,
Судя по голосу, он все еще не отдышался после игры.
— Ну… э-э… хорошо, — запинаясь, ответила я, полностью выбитая из колеи от его близости. — А тебе хорошо? — робко добавила я и тут же покраснела от смущения. — Должно быть, очень. — Я едва не застонала от собственной глупости и промямлила: — В смысле, а у тебя как дела?…
— Все хорошо, — с улыбкой ответил Джонни.
От улыбки у него на щеках появились маленькие ямочки.
Я впервые видела эти ямочки, и память впитала их, как губка.
— Хорошо, — выдохнула я, силясь сосредоточиться.
Вблизи я его видела только тогда на поле, когда лежала и пялилась в небо, а потом, в коридорах, он быстро проносился мимо или стоял слишком далеко, чтобы я могла рассмотреть его лицо. И вот сейчас я смотрела на него в ясном сознании, не затуманенном ушибленной головой.
И вид оказался захватывающий.
Честное слово, он был потрясающе, до боли привлекателен.
Какое лицо! Высокие скулы, волевой подбородок, пухлые губы и лохматая грива темно-каштановых волос, стильно выбритых по бокам, зато довольно длинных на макушке.
Но это же лицо хранило отметины многочисленных сражений.
Через левую бровь тянулся свежий шрам, нос явно был пару раз сломан, а правая скула с пугающей быстротой становилась пурпурной.
— Ты ведь помнишь меня? — продолжая улыбаться, спросил он, хотя во взгляде появилось легкое беспокойство; думаю, из-за того, что я пялилась на него, как законченная дура. — Шаннон «как река».
Боже мой!
— Ага, — выдавила я, чувствуя, как вся кровь, что была в моем теле, устремилась к щекам. А тут еще прядь волос лезла в глаза. Я закинула ее за ухо. — Я тебя помню. — Не зная, как себя вести и что говорить, я глупо помахала ему рукой. — Привет, Джонни.
Что со мной творится?
Мне не почудилось?
Я действительно ему помахала?
Боже…
Он улыбнулся шире — идеальной белозубой улыбкой..
— Привет, Шаннон.
Рехнуться можно…
— У меня это… все хорошо, — с заметным напряжением произнесла я. — И у тебя тоже. Значит, это… хорошо.
— Конечно хорошо, — ответил он, и губы у него слегка дернулись.
— Да, все у всех хорошо, — ответила я, сжимаясь от собственной тупости.
— Хорошо, — усмехнулся Джонни.
Я оцепенело посмотрела на его лицо и тут же отвела глаза, пообещав больше не произносить это дурацкое «хорошо».