Зачарованные тайной
Шрифт:
— Журдан, ваша жена и малыш мерзнут на кухне, где вы их заперли. Завтра у них может начаться бронхит.
— Что за досадное вторжение! — воскликнула с недовольной гримасой одна из присутствующих дам.
— Я полагаю, на этом заседание окончено, — произнесла другая, бросив на секретаря злобный взгляд.
После ухода гостей Журдан понуро отправился на кухню, чтобы выпустить свою семью на волю.
Обстановка в «ложе Пифагора» в корне отличалась от атмосферы, царившей в ложе «ананда». Солидная удобная мебель, важные манеры членов общества могли вызвать у посетителей другие чувства.
В гостиной среди множества кресел, обитых бежевым бархатом, возвышался помост со столом для выступающих. Над ним висела большая звезда, ярко выделявшаяся на фоне голубой стены. Надпись под ней гласила: «Даже если она слишком высока». Таков был, как я верно догадалась, девиз ложи, призыв, как мне объяснили позже, стремиться к возвышенной цели, даже если понимаешь, что достичь ее невозможно.
Эта мысль о безнадежном восхождении напомнила мне буддистскую притчу, где говорилось о лестнице,
Разумеется, я не стала делиться подобными размышлениями с хозяевами. Сидя среди слушателей объявленного заседания, я наблюдала за предшествующей ему церемонией.
Присутствующие встали, чтобы торжественно прочесть нараспев знаменитые «Золотые стихи» [38] *; их текст в переводе на французский Фабра д'Оливе [39] * был роздан приглашенным. Роскошная бумага, страницы с цветным обрамлением — все это, наряду с обстановкой в зале, свидетельствовало о том, что «ложа Пифагора» располагает финансовыми средствами.
38
«Золотые стихи» — стихи, приписываемые Пифагору, но на самом деле написанные одним из его учеников Лизисом, в которых изложены основные принципы доктрины знаменитого древнегреческого философа. Главная цель учения Пифагора состояла в том, чтобы просвещать людей, помогать им очищаться от грехов и избавляться от заблуждений, а также указывать им путь к добродетели и истине, дабы они уподобились бессмертным богам. «Золотые стихи» переводились на французский язык многими поэтами, в том числе Фабром д'Оливе.
39
Фабр д'Оливе Антуан (1767—1825) — французский поэт, филолог и оккультист, писавший на окситанском (провансальском) языке, автор романов «Азалаис и милый Амар» (1794), «Трубадур, окситанская поэма XIII века» (1803), книг «Письма к Софии об истории» (1802), «Философическая история человеческого рода» (1824), «Истинное масонство и небесная культура» (1952), «Мои воспоминания» (1977) и др.
Приняв подобающую позу и закрыв глаза, собравшиеся декламировали:
Дань святую бессмертным богам отдавай.Веру также храни, память светлую чтиВсех великих героев и полубогов.Будь же сыном примерным и братом надежным.Нежным мужем, а также хорошим отцом.И в друзья выбирай лишь того, кто всегдаС добродетелью дружен, кто истине друг.В твоей власти и страсти свои одолеть,Научись же безумье свое укрощать,Будь активным, умеренным, гнева страшись.Ни открыто, ни в мыслях себе не давайЗло творить и себя самого уважай.Не болтай и не действуй бездумно, мой друг.Справедливость люби и запомни одно:Сила грозная всем нам велит умирать.А земные блага, что приходят легко,Ты с собой не возьмешь, их легко потерять.Что касается бед, приносимых судьбой,Относись к ним как к должному и не ропщи,Да старайся как можешь их бремя сносить.Так внемли мне и сердцем запомни слова:Предрассудкам и очи, и уши замкни,А примера вовек ни с кого не бери.Думай, действуй, живи лишь своим ты умом,День грядущий твой долг в настоящем узреть.Не берись же за то никогда, в чем ты слаб,Да здоровье свое береги: раздавайТелу — пищу и отдых — рассудку с умом.Роскошь, скупость к хорошему не приведут,Надо нам золотую средину блюсти.Пусть Морфей никогда твоих век не сомкнет. До того как ты вспомнишь, что за день успел. Воздержись от дурного, упорствуй в добре И обдумай получше советы мои. Возлюби их и следуй им точно; они К добродетелям горним тебя приведут.Я клянусь в этом Тем, кто в сердцах начерталСимвол чистый, глубокий Тетрады святой.Из которой природа начало берет,Что являет нам, смертным, прообраз Богов.С этой мудростью Истину ты обретешь:Сущность сможешь постичь разнородных вещей.Да и целое разом легко охватить,И конец, и начало явлений узнать.Будь на то Божья воля, и ты вдруг поймешь,Что природа во всем неизменна всегда.И когда ты права свои все уяснишь,Не останется в сердце желаний пустых.Ты увидишь, друг мой, что страданья людей —Плод их выбора личного; тщетно ониИщут счастье вдали, а оно в них самих.Бог! Открой им глаза, чтоб несчастных спасти.Впрочем, нет: человек, ты — творенье богов,Посему должен сам ты ошибки узреть,Мудрым стать и счастливым; в спасительный портПопадешь ты, коль скоро свет правды узришь.Соблюдай же, о смертный, законы мои,И не делай того, что смущает твой дух.Пусть господствует разум над телом твоим,Дабы ты, возносясь в лучезарный эфир.Ряд бессмертных пополнил и сам Богом стал.То было нечто вроде богослужения. Помимо членов секты, в зале находилось полдюжины гостей-непосвященных; долгое чтение хором явно оказало на некоторых из нас усыпляющее воздействие. Докладчик, поднявшийся после этого на трибуну, не мог рассчитывать на должное внимание с их стороны. Признаться, даже я, несмотря на свою недремлющую любознательность к философским учениям, чувствовала себя довольно отупевшей.
Оратор принялся комментировать формулу, начертанную на одной из стен: «Число — это суть вещей», однако данное им толкование отнюдь не прояснило значения загадочного изречения, лежащего в основе учения пифагорейцев.
Затем он заговорил о формировании душ в недрах эфира, заполняющего пространство, о том, что и сами души состоят из эфира. Эти души, вещал он, воплощаются в телах. Сливаясь с телом, они совершают действия: добрые или дурные поступки [40] . После смерти тела, с которым душа была связана, она, в зависимости от степени своих заслуг или прегрешений, переселяется на ту или иную планету.
Докладчик перечислил также множество других теорий, по-видимому являвшихся догмами для членов «ложи Пифагора» и потому, по его мнению, не нуждавшихся в доказательствах.
40
Аналогичные теории бытуют в Индии.
Моя соседка прошептала мне на ухо: «Он не рассказывает, как души, обитающие на разных планетах, общаются с нами...»
В самом деле, это он утаил; заседание подходило к концу, а мы так и остались в неведении на сей счет.
Когда все уже собрались уходить, я подошла к госпоже де Бреан и поблагодарила ее за приглашение на это собрание. Она любезно улыбнулась и сообщила мне, что группа пифагорейцев, среди которых у нее есть друзья, живет общиной в небольшом сельском доме, ведя там простую жизнь, занимаясь садоводством и предаваясь размышлениям об учении Пифагора...
Сделав знак какой-то даме, она представила меня ей как гостью, жаждущую изучать доктрину Учителя.
Моя знакомая заходит слишком далеко в своих выводах, ничего подобного из моих уст она не слышала, подумала я, но промолчала.
— Что ж! Раз дело обстоит так, — любезно сказала дама, приближаясь ко мне, — приезжайте в гости в наш фаланстер [41] *, мы будем рады вас принять. Вы увидите нас в домашних нарядах посвященных. Мы носим длинные белые одежды с широкими рукавами...
41
Фаланстер — в учении французского социалиста Шарля Фурье (1772—1837) — первичная ячейка нового общества, сочетающая промышленное и сельскохозяйственное производство.
Было очевидно, что этому одеянию отводилось важное место в сознании дамы... Возможно, даже большее, чем решению загадки: «Число — это суть вещей».
Я поблагодарила за приглашение. Однако впоследствии моим вниманием завладели другие темы исследования; к тому же из-за учебы у меня совсем не оставалось свободного времени... В итоге я так и не увидела посвященных в белых одеждах из фаланстера Пифагора.
Разумеется, я знала о существовании приверженцев спиритизма. Я даже знала шутку Ницше по этому поводу: «Они собираются в темной комнате в ожидании появления духов, а между тем их собственный дух пропадает». Но, хотя во время моего пребывания как в клубе «Высшей Мудрости» в Лондоне, так и у Журданов, мне было легко установить связь со спиритами, я не стала этого делать, так как они не вызывали у меня никакого интереса.
Тем не менее мне пришлось принять участие в сеансах, проходивших в Париже, в доме пожилой шотландской дамы, герцогини де Помар, урожденной леди Кейтнесс.
Она жила в большом и роскошном особняке, особо примечательном величественной лестницей из розового мрамора. Хозяйка дома принимала гостей в спальне, на росписном потолке которой был изображен «Звездный круг», то есть несколько сотен фигур праведников и ангелов, расположенных концентрическими кругами вокруг золотой звезды.
Взоры сонма небожителей были устремлены к непомерно огромной кровати со стойками и балдахином, стоящей на возвышении и занимающей большую часть комнаты. Неужели герцогиня и вправду спала на таком ложе под прицелом множества испытующих взглядов? Мне верилось в это с трудом.