Зачем убили Сталина? Преступление века
Шрифт:
ОДНАКО шестидесятилетний юбилей — это рубеж серьезный. И хотя сам Сталин его по-прежнему не выпячивал, в стране эту дату не могли не заметить, и она отмечалась вполне публично. Хотя порой и своеобразно.
Впрочем, такой «россиянский» историк как Геннадий Костырченко считает — уж не по себе ли равняя? — что Сталин всегда кривил душой. Мол, если он когда и проявлял «скромность», то — напускную. Костырченко пишет, что в 1934 году, «когда физическое устранение бывших лидеров оппозиции еще только предстояло, Сталин вынужден (?! — С.К.) был, намеренно демонстрируя
И далее идет фрагмент постановления:
«Уважить просьбу т. Сталина о том, чтобы 21 декабря, в день пятидесятипятилетнего юбилея его рождения, никаких празднеств или торжеств или выступлений в печати или на собраниях не было допущено».
Костырченко «забывает» при этом напомнить читателю, что 21 декабря 1934 года не исполнилось и сорока дней со дня гибели близкого друга Сталина — Сергея Мироновича Кирова, погибшего 1 декабря 1934 года. Но и без этого Сталину помпа нужна не была. Тем не менее в 1939 году — в год его второго «полного» юбилея, никакое постановление Политбюро от чествования Сталина страну не удержало бы. В 1934 году за Сталиным сознательно шли в основном энтузиасты — пусть их уже и были миллионы. Теперь же за ним шли, убедившись в его правоте, по крайней мере — десятки миллионов.
Праздновать было что и было кому. Но и тут Сталин излишние эмоции сдерживал. Так, в Государственной Третьяковской галерее в декабре 1939 года была открыта большая художественная выставка с показательным названием «Сталин и люди Советской страны в изобразительном искусстве». Станковая живопись, портреты, графика, скульптура — несколько сотен произведений. Были среди них и картины, посвященные лично Сталину, скажем, «Ленин и Сталин у карты ГОЭЛРО» Налбандяна, «Дом в Гори, где родился И. В. Сталин» Дм. Тархова, «Сталин с матерью» Кутателадзе, портреты Сталина работы Шегаля, Ряжского, А. Герасимова, Троицкого…
Тем не менее название выставки точно отражало ее содержание: на ней были представлены прежде всего люди Советской страны, и это хорошо видно из выпущенного в декабре 1939 года тиражом в 3000 экземпляров каталоге выставки. Вот наугад открытый разворот, страницы 18 и 19. Здесь указаны только портреты:
— заслуженной артистки РСФСР А. Орочко работы Марины Волковой;
— И. В. Сталина, «Героя Советского Союза, орденоносца И. Д. Папанина, депутата Верховного Совета СССР» и «Народной артистки СССР орденоносца А. К. Тарасовой», работы Александра Герасимова;
— Героев Советского Союза, орденоносцев B. C. Гризодубовой, П. Д. Осипенко и М. М. Расковой работы Сергея Герасимова;
— майора Агеева, командира N-ской эскадрильи, участника боев за освобождение народов Западной Украины, работы Михаила Гончарука;
— знатного доменщика Донбасса, орденоносца И. Г. Коробова, депутата Верховного Совета СССР, работы Григория Гордона;
— заслуженного деятеля науки, академика Н. Д. Зелинского и академика А. Н. Баха, депутата Верховного Совета СССР, работы Игоря Грабаря.
И это было для выставки нормой — она была посвящена в первую очередь не Сталину и не его юбилею, а Советской стране, отмечающей юбилей Сталина. Открывал каталог графический портрет Ленина работы П. Васильева, и лишь вторым шел портрет Сталина работы О. Верейского. Во вступительной же статье к каталогу, подписанной «И. С. Рабинович», имя Сталина встречалось часто, но о его юбилее не было сказано ни слова. И вряд ли это было упущением автора статьи — он-то на патоку не поскупился. Да, выставка была приурочена к сталинскому юбилею — на это он пойти мог, особенно с учетом того, что это была скорее демонстрация в живописи новых людей новой страны. Но посвящать выставку юбилею — это Сталин явно считал излишним.
Так отмечался последний довоенный юбилей вождя.
НАЧАЛАСЬ война, на время которой пришлось 65-летие Сталина. Но и оно отмечалось более чем скромно, хотя декабрь 1944 года был порой для громких празднований вполне уместной.
И вот теперь близился первый послевоенный его юбилей — уже 70-летний. Почти за два года до семидесятилетия Сталина — 23 февраля 1948 года в Большом театре торжественно отмечалось тридцатилетие Советской Армии. В президиуме сидел и Сталин. И многие выступавшие не столько говорили об армии, сколько приветствовали его. Сталин никого не перебивал, однако, выбрав небольшой перерыв между выступлениями, поднялся и сказал:
— Товарищи, мне кажется, что вы забыли, куда и зачем вы пришли. У меня сегодня нет юбилея. Вы пришли на юбилей Красной Армии. Так, пожалуйста, и говорите о Красной Армии. Я говорю это тем, кто перепутал, забыл, чей сегодня юбилей. Юбиляр сегодня Красная Армия, а не товарищ Сталин…
Но 21 декабря 1949 года наступил и юбилей самого товарища Сталина — последний при его жизни. Уже через десять лет, в 1959 году, восьмидесятилетие Сталина Хрущев и хрущевцы, по сути, замолчат. Пока же на дворе был конец 1949 года… И как же был отмечен в СССР юбилей Сталина на этот раз?
Знавший Сталина как близкого человека, как приемного отца, Артем Сергеев свидетельствовал:
«Он не упивался превозношением себя, а наоборот, принимал это как неизбежный ритуал, как вынужденное действие, не доставлявшее ему большого удовольствия. И ни в коем случае он не считал свой день рождения праздником даже и своим, а не то что страны»…
Однако 70-летие со дня рождения Генералиссимуса Советского Союза, Председателя Совета Министров СССР и Генерального секретаря ЦК ВКП(б) И. В. Сталина было не столько его личным праздником, сколько серьезным общественным событием. Причем событием в масштабе всей планеты. Ведь к своему 70-летию Сталин подошел как самый значительный из мировых лидеров, как один из «Большой тройки» времен войны, как глава великой державы, победившей нацизм, освободившей Европу и в считаные годы сумевшей подняться из руин.
К 70-летию Сталина он был признанным лидером всех мировых левых сил и складывающейся мировой системы народной демократии и социализма.
Наконец, он был главой одной из двух ядерных держав и верховным руководителем наиболее мощной армии в мире. И при этом на территории Германии, Австрии, Польши, Венгрии, Румынии находились вооруженные силы, для которых приказ Сталина был приказом Родины.
Юбилей Сталина невозможно было не отмечать, а это означало, что отмечаться он будет планетарно.