Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек

Хейер Джорджетт

Возможно, эта характеристика, столь небрежно составленная Энтони, заставила Эмберли проявить внимание к новому слуге и при первой встрече пристально разглядеть его. Бейкер вежливо улыбнулся и направился в гостиную объявить о его приходе. Но Эмберли его задержал. – Мое имя Эмберли, – сказал Фрэнк мягко.

Бейкер бросил на него быстрый взгляд и сказал, извиняясь:

– Да, сэр. Благодарю вас.

– Не думаю, что вам мое имя может быть известно, – сказал Эмберли еще более мягко.

– Нет, сэр. Я упустил это из виду.

Мистер Эмберли ленивой походкой последовал за дворецким.

Фонтейн в отличие от Коркрэна был в

восторге от нового дворецкого. Он знает свою работу, выполняет ее с большим желанием, но главное – хорошо ладит с другими слугами. Возможно, он немного глуп, но нельзя же требовать от человека многого. Даже Коллинз, кажется, подружился с ним, а лакей далеко не каждого одаривает своей дружбой, в этом Эмберли может быть уверен.

Наконец, Фонтейн переменил тему разговора и поинтересовался целью визита Эмберли. Оказалось, определенной цели у него нет. Он задал Фонтейну несколько ничего не значащих вопросов и собрался уходить. Фонтейн спросил его, приблизился ли он хоть немного к решению загадки убийства. В ответ Эмберли уклончиво пожал плечами.

– Я попросил Фрейзера приставить к Марку Брауну человека, чтобы наблюдать за ним.

Выражение заинтересованности и внимания до смешного быстро улетучилось с лица Фонтейна. Было ясно, что о новой версии, возникшей в ходе расследования, он был невысокого мнения. Мистер Эмберли криво улыбнулся.

– Ваша вера в меня поколеблена, Фонтейн? – спросил он.

Фонтейн торопливо разуверил его. Он полагает, что у Эмберли есть на то причины, но, как бы это выразиться – не теряет ли он время? Он не может серьезно предполагать, что Браун имеет какое-то отношение к убийству Даусона. Он должен признаться, что на эту версию возлагает слабую надежду.

Мистер Эмберли опять улыбнулся и заметил, что Фонтейн не первый, кого озадачил этот ход в его игре.

Он ушел, оставив Фонтейна в недоумении, и поехал в Аппер Неттфоулд, чтобы повидать своего друга сержанта Габбинса.

Фрейзер и Фонтейн могли быть разочарованы, но сержант приветствовал его с распростертыми объятиями и сказал, что всегда знал, что может доверять ему.

– И знаете почему? – Сержант помедлил, как бы вспоминая. —Я знаю вас, сэр, по меньшей мере, года три, или даже больше. Дважды я делал вам предупреждения за опасное вождение машины, трижды я оштрафовывал вас за парковку машины в неположенном месте и однажды работал с вами над расследованием дела. Если я вас не знаю, то кто тогда? Нет, как бы там ни было – назло всем суждениям, – я сказал себе: «Всегда могу доверять мистеру Эмберли».

– Сержант, я недостоин этого, – сказал Эмберли. – К чему вы клоните?

Сержант многозначительно посмотрел на него.

– Марк Браун, сэр? Вот где мы с вами сходимся. Инспектор-то очень недоволен, много говорил о любителях, которые вмешиваются в дела полиции, но я не хочу повторять его слова. Но он не видел Альберта Коллинза, выходящего из Айви коттеджа, – он помолчал, почесав голову. – Мне надо это обдумать, я еще не все понимаю. Однако вы, вероятно, все уже обдумали, и этого для меня достаточно.

Мистер Эмберли спросил сержанта, говорил ли он инспектору о том, что они видели. Сержант хитровато подмигнул.

– Нет, сэр, не рассказывал. Даже и забыл об этом, – сказал он небрежно.

Эмберли улыбнулся:

– Какая у вас избирательная память: хочу помню, хочу не помню. Не рассказывайте ему.

– Только не я, сэр. Что за разговор! – добавил он, глядя прямо

в глаза Эмберли. – К тому же если бы я действительно видел, то тогда другое дело. С чего я буду рассказывать инспектору какие-то домыслы, я ведь только об этом слышал.

– Вот и не надо, – согласился Эмберли. – Кстати, за парнем установлена слежка?

– Да, с этим все в порядке, – сказал сержант. – Но уж, коль вы спросили меня об этом, то могу сказать, что с таким же успехом могли послать слона следить за ним, а не молодого Такера. Слон меньше бы был заметен, чем он.

– Что ж, меня это не беспокоит, – сказал Эмберли. – Я только хотел узнать, следит ли кто за ним.

Сержант кашлянул.

– У вас, конечно, есть на то причины, сэр? – спросил он ради любопытства.

– Нет, – честно признался Эмберли. – Только некоторые подозрения, которые к тому же могут оказаться беспочвенными. Слежка за Брауном – предосторожность, возможно, излишняя.

– Сдается мне, дело принимает забавный оборот, сэр.

– Думаю, да, сержант. Очень забавный, – сказал мистер Эмберли.

– Но вот чего я не могу понять, – настаивал сержант, – так это того, какое отношение молодой пьяница имеет к делу. Ведь он именно пьяница, причем заядлый. Я бы сказал, для его лет это постыдно. Вечер за вечером одна и та же история. Он идет в «Голубой дракон», сидит там до закрытия, пока его не выгонят. Мне жаль юную леди. Вот я и думаю: почему она не поместит его в один из тех домов, о которых столько пишут и где лечат людей от пристрастия к спиртному? Может быть, это жестоко, но что поделаешь! Что поделаешь с таким молодым пьянчужкой? Зря она думает, что может справиться с ним. Миссис Джоунс, которая помогает им по дому, говорит, что когда у него появляется потребность выпить, то и полк солдат не может его удержать.

– Ходит каждый вечер в «Голубой дракон», говорите? – спросил Эмберли в раздумье.

– Точно, как часы. Все об этом знают, и даже старый Уэгг, которого полиция задерживала за пьянство и дебош не помню уж сколько раз, диву дается, как парнишка управляется с бутылкой.

– Браун при этом что-нибудь рассказывает?

– Нет, как я слышал. Говорят, если кто-нибудь задаст ему пару вопросов так, ради поддержания разговора, то он ведет себя глупо и все повторяет, что пусть лучше не пытаются вызнать что-нибудь у него. Я знаю много пьяниц, которым стоит пропустить четыре или пять порций, как они начинают вести себя так, словно знают массу секретов, о которых все только и пытаются что-то вызнать.

– О, он так и говорит?

– Если быть точным, то нет, не говорит. Он просто сидит и пьет, а если заговорит, то болтает о всякой чепухе. Но это у него скоро проходит, у молодого Брауна-то. Что ж, если бы он не останавливался, то мистер Хоукинс выставлял бы его за дверь. Вот он и сидит тихо, мрачно уставившись в одну точку. Очень мрачно, как я слышал. Не скажу, что он не мог бы сорваться с места и пойти убить кого-то, когда сильно пьян, но я бы очень удивился, если бы он совершил это. Очень бы удивился. Не представляю, как он умудряется добраться до дома, не попав под машину, не говоря уже о том, чтобы еще стрелять в кого-то. А когда он протрезвеет, то не похож на парня, которому придет в башку, простите за выражение, мистер Эмберли, совершить убийство. Совсем не похож, как мне кажется. Однако что говорить, вы лучше знаете свое дело, да и в любом случае, нет никакого вреда в том, чтобы последить за ним.