Зачем жил человек?(Повесть, рассказы)
Шрифт:
Тактик понял, что грозы не будет. Нужно, не теряя времени, переходить в атаку.
— Стратег, — начал он, — враждебность планетян очевидна. Мы не могли превратить в пар ни одного камешка. Кто-то открыл дверь карцера. Я не могу предположить, что это сделал кто-то из команды «Толстяка». Открытым оказался и люк крейсера. И это в то самое время, когда мы предпринимали все усилия, чтобы враг не смог прорваться в корабль!
— В надежности команды сомневаться не приходится. Даже Бунтарь не пошел бы
— Стратег, я заметил нехорошие веяния среди команды.
— Какие же?
— Оружейник не верит, что мы окружены врагами. Более того, Планета ему нравится, он даже жалеет ее!
— Ну и Оружейник! В карцер? — спросил у кого-то Стратег. Но Советника рядом не было.
— Оружейника в карцер! — гаркнул Тактик.
— Да помолчи ты, — недовольно поморщился Стратег, Тень мелькнула за его спиной, и Стратег принял решение: — Оружейника в карцер не препровождать… И все же, если попытаться перебрать команду… Вдруг среди нас предатель?
— Нет, Стратег, нет! — закричал Тактик. — Все что угодно, но только не это. Нам хватает внешних врагов.
— Шкипер? — все же предположил Стратег. — Что в это время делал Шкипер?
— Не могу знать, Стратег.
— Звездочет?
— Звездочет, Оружейник, Советник, Лекарь и я были в ночном патруле.
— Значит, эти пятеро отпадают. Канонир?
— Канонир непрерывно производил обстрел Планеты и не отлучался от бомбард.
— Кто там у нас еще? Стряпух? Что делал Стряпух?
— Стряпух готовил стол на тринадцать персон.
— Хорошо! Умелец?
— С умельцем какая-то странность, Стратег. Он не был в ночном патруле. Но потом откуда-то появился, кричал: «Не стрелять!» Пытался выбить меня из седла своим скакуном, но сам пал жертвой провокации.
— Неужели он?
— Тогда зачем ему было вести себя так вызывающе? Он знал, где дежурил патруль, и мог увести беглецов незаметно.
— Кто еще?
— Неприметный, — прошептал Тактик.
— Тс-с… Тише ты! — испугался Стратег.
— Прошу прощения! Остаешься еще ты, Стратег.
— Ну я карцер и люк «Толстяка» не открывал. Это уж я знаю точно!
Стряпух расставил на столе в кают-компании тринадцать приборов. Он знал, что суп ему сегодня не удался, но надеялся, что никто не обратит на это внимания. Попробовали бы они сами отвешивать специи необходимыми порциями, когда весь корабль сотрясается от выстрелов.
Одиннадцать человек стояли возле резных деревянных кресел с высокими спинками. Но прежде чем дать сигнал к обеду, Стратег пожелал сказать речь.
— Офицеры разведывательного крейсера «Толстяк»! Сегодня ночью наш корабль подвергся нападению врагов. Только хладнокровие и изобретательность Тактика позволило нам обойтись малыми жертвами. Тактик приговаривается
Тактик преклонил колени, и Стратег вдел в его петлицу сияющий орден.
— Дальнейшее после завтрака, — объявил Стратег. — Прошу к столу.
Только позвякивание ложек и вилок нарушало тишину кают-компании. Стряпух ждал, что вот-вот кто-нибудь отбросит ложку в сторону и тогда ему придется идти в карцер, но никто не замечал вкуса предложенных им блюд.
— Нет сомнения, что карцер и люк крейсера открыли враги, — сказал Стратег, заканчивая обед. — И все же я спрашиваю: не кто-нибудь ли из вас открыл люк?
Все молчали.
— На крейсере находилось шесть человек: я, Шкипер, Умелец, Канонир, Стряпух и… э-э… м-м…
Неприметный, закутанный в темно-серый плащ, улыбнулся, и всем сразу стало неуютно.
— Кроме Шкипера и Умельца все были заняты своими делами.
— Я не открывал карцер, Стратег! — воскликнул Шкипер.
— Не открывал его и я, — сказал Умелец.
— Вот и хорошо. Враги еще поплатятся за свое коварное нападение на крейсер. Но почему ты, Умелец, кричал: «Не стрелять!», а потом напал на Тактика?
— Я виноват, Стратег. И мне трудно оправдаться. Кто-то сообщил мне, что облава идет на людей. Я только хотел предотвратить кровопролитие.
— Кто же сообщил тебе это?
— Не знаю, Стратег. Я находился в своей мастерской, когда кто-то сказал через динамик внутренней связи, что идет облава на людей.
— Внутренняя связь! — воскликнул Тактик. — Значит, они были на крейсере! Черт меня побери, если я не расколю эту Планету.
— Выходит, что они знают наш язык? — прикрыв глаза ладонью, спросил Неприметный. А ведь он очень редко говорил и еще реже задавал вопросы.
— Выходит, что так, — ответил Умелец. Нет, неспроста задал вопрос Неприметный. Его вопрос, все равно что клеймо на лбу спрашиваемого.
— Кого-то из вас двоих, Умельца или Шкипера, необходимо посадить в карцер.
— За что?! — взмолился Шкипер.
А Умелец промолчал.
— Твое мнение, Советник? — спросил Стратег.
Советник уловил на себе тяжелый и пристальный взгляд, понял, что от него требуется, и сказал:
— Умельца в карцер. Шкиперу рыть могилу.
— Хороший совет, — согласился Стратег.
— Оружейник!
— Я отведу Умельца в карцер, — прервал Тактика Неприметный, путаясь в складках плаща.
— Нет, Неприметный, это, как всегда, сделает Оружейник, — твердо сказал Умелец.
— Пусть Оружейник, — тут же согласился Неприметный.
Умелец снял ремни и протянул их Оружейнику.
Что-то хотел и боялся сказать Звездочет.
— Дурашка уже захотел есть, — сказал Тактик. — Странно, почему он не идет.