Задержи дыхание (сборник)
Шрифт:
Он нашелся быстро, между прилавком с йогуртами и полками с пивом. Открыв стеклянную дверцу, Майя выбрала бутылочку с чаем, свинтила крышку и жадно припала губами к горлышку. Ее терзала мучительная жажда, но после первого же глотка девушка отняла бутылку ото рта и с подозрением на нее взглянула. Чай оказался неприятно теплым, к тому же затхлого, несвежего вкуса. «Холодильник испорчен!» – поняла она, перещупав с десяток бутылок и убедившись, что все они одной температуры. «Выстроили такой гигант, а за порядком следить некому! Ну, и где менеджер? Кому жаловаться?» В том длинном ряду, где она стояла, виднелось лишь несколько покупателей вдалеке. Завернув за угол, Майя попала в огромный отдел с мягкими игрушками. Здесь бродил только один покупатель –
«Как глупо!» – подумала она, закрывая и пряча в сумку окончательно нагревшуюся бутылку с чаем. Майя медленно пошла через отдел игрушек. «Нужно сделать какие-то запасы, а вокруг меня одни плюшевые медведи. И что-то я перестала доверять этому магазину. Может, сюда сливают просроченные продукты?»
Все же Майя взяла тележку, сиротливо стоявшую в проходе, и, свернув в другой отдел, начала выбирать продукты. Она взяла несколько пачек печенья, чай в пакетиках, банку кофе и коробку с рафинадом – все это не вызвало у нее опасений. Подумав, добавила несколько банок с консервами и два белых батона. Девушка складывала продукты в корзину тележки будто через силу, от изобилия товаров вокруг аппетит не только не разыгрался, а странным образом пропал окончательно. Все казалось ей испорченным, несъедобным, во рту еще стоял навязчивый вкус прокисшего напитка. Вероятно, сомнения терзали не ее одну. Переходя из отдела в отдел, Майя то тут то там замечала до краев набитые тележки, брошенные далеко не доходя до кассы. Покупатели, которых она видела, инертно разглядывали товары на полках и витринах, не проявляя желания к ним прикоснуться. Все как будто забыли, зачем сюда пришли, и девушка внезапно поймала себя на том же ощущении. «Безобразно, бессмысленно огромный магазин! Еда в таком количестве вызывает отвращение, и я не удивлюсь, если тут вообще все испорчено!»
Толкая тележку, она приблизилась к женщине, созерцавшей холодильник с полуфабрикатами. Холодильник работал – коснувшись его металлического бока, Майя почувствовала сухой холод. Сдвинув в сторону пластиковую крышку, она достала упаковку с морожеными котлетами. Поискав на коробке дату изготовления и нигде ее не обнаружив, девушка окончательно рассердилась. Разговаривать с незнакомыми людьми было не в ее обычае, но тут она себе изменила и обратилась к женщине:
– Скажите, вы тут что-нибудь уже покупали? У меня такое впечатление, что здесь торгуют просроченными товарами!
Та не ответила, не повернула головы, лишь чуть отодвинулась, продолжая с непонятной пристальностью разглядывать пакет с креветками. Смутившись, Майя поторопилась отойти, спрашивая себя, как это она сразу не обратила внимания на то, что женщина не расположена к беседе. «Какая-то странная, бледная, будто замороженная, как эти самые креветки!»
Майя чувствовала себя отвратительно. В зале оказалось очень душно, кондиционеры, если и работали, с задачей не справлялись. Девушка снова покрылась испариной, голова болела все сильнее, в этой боли появилось что-то грозное. «Надо срочно набивать тележку и бежать на свежий воздух! Наверное, тот сумасшедший уже уехал!» При мысли о преподавателе она окончательно пала духом. У Майи было горькое чувство, будто ее обманули, будто Павел Сергеевич просто не имел права оказаться ненормальным, раз произвел на нее такое сильное впечатление при первой встрече. «А котлеты все-таки надо было взять!» Оставив тележку, Майя двинулась в обратную сторону, к холодильнику, перед которым все еще стояла необщительная женщина… И вдруг замерла, увидев ее правый профиль.
Большая кровавая опухоль закрывала правый глаз женщины, ее висок и часть щеки. Лицо казалось подобием карнавальной маски, нелепо и пугающе раскрашенной. Майя почувствовала слабость, у нее вновь, в
Майя перевела дух только в отделе игрушек. Отец, баюкающий на руках светловолосого малыша, все еще топтался возле стенда с плюшевыми медведями. Похоже, он никак не мог определиться с выбором, и немудрено – перед ним выстроилась целая игрушечная армия. А может, мелькнуло в голове у девушки, он забрел сюда просто, чтобы успокоить капризничавшего ребенка, пока жена делает покупки. Проходя мимо отца и сына, Майя обратила внимание, что одна ножка ребенка босая. Легкий сандалик сполз со ступни и болтался на ремешке, застегнутом вокруг щиколотки. Носочка не было. На пухлом розовом колене, видневшемся из-под задравшихся шорт, девушка заметила темные пятна. Такие же, как тут же бросилось ей в глаза, покрывали светлые брюки мужчины. Она замедлила шаг, и тут, будто впервые почувствовав ее присутствие, мужчина повернулся к ней лицом, продолжая прижимать к груди мальчика.
Страшная глубокая рана рассекала лоб мужчины, засохшая кровь покрывала его неподвижное лицо, белую рубашку на груди. Если на нем имелись и другие раны, заметить их под коркой крови было попросту невозможно. А ребенок, безвольно обвисший у него на руках, оказался на удивление чист, даже кровь отца на нем не отпечаталась. И все же Майя сразу поняла, что мальчик мертв. У него было горестное, осунувшееся, симметрично неподвижное личико, какого не могло быть у живого малыша, как бы крепко тот ни заснул.
«Куда я попала?!» На этот раз Майя бросила тележку и, убыстряя шаг, переходя почти на бег, двинулась обратно к кассе. «Эти несчастные люди, с такими ужасными ранениями, явно в шоке – что они делают в магазине, почему до сих пор не в больнице?! Может, случилась какая-то страшная катастрофа, и они здесь дожидаются врачей?! Почему им не оказали помощь?!» О мертвом мальчике она старалась не думать. Майя не могла лгать самой себе, что ребенок жив и спит. Это было не так, она это знала, и ужас случившегося усугублялся будничной обстановкой, в которой ей явилась трагедия.
Она впопыхах несколько раз свернула не туда и заплутала на подходах к кассе. Магазин был полностью лишен системы указателей – ни надписей, ни стрелок на полу. Иногда Майя видела вдали покупателей, но темный страх, захлестывавший сердце, мешал подойти к ним и спросить о верном направлении. Любой человек, застывший перед прилавком с товарами, теперь казался ей странным, заторможенным, слишком инертным. Иногда ей мерещились какие-то пятна на телах и лицах, пугающие дефекты внешности, но девушка каждый раз предпочитала думать, что ошиблась, что после встреч с жертвами катастрофы ей всюду чудится страшное.
Наконец Майя достигла кассы, за которой восседала единственная скучающая кассирша. К тому времени девушка уже забыла свои претензии по поводу испорченного чая и хотела только одного – скорее покинуть этот магазин, который, как она предчувствовала, будет сниться ей в кошмарах. Она обратилась к женщине:
– Я ничего не брала.
Та едва скользнула по ее лицу тусклыми сонными глазами и снова уткнулась в журнал. Но, стоило Майе пройти мимо кассы, как сработала сигнализация. Кассирша вытянула шею, высунулась в проход и крикнула замершей девушке:
– Оплатите покупки!
– Но я ничего… – начала было Майя, но, растерянно заглядывая в сумку, тут же увидела причину тревоги – початую бутылочку с чаем, и вынула ее, терзаясь смешанным чувством гнева и неловкости. Охранник уже смотрел в их сторону.
– Я взяла чай, но он испорчен. – Майя поставила бутылочку на резиновый транспортер перед кассой. Кассирша, глазом не моргнув, выбила чек.
– По-вашему, я должна за это платить? – возмутилась девушка.
– Пили, значит, платите.