ЗАДница Василиска
Шрифт:
Сложное оборудование таскают на Воркуту и Кемптаун флотские транспорты, прикрытием тех операций занимаются совсем другие люди. У таитян всё намного примитивнее.
Аркадий, проходя мимо парочки главных действующих лиц своих гешефтов легонько подталкивает Бэргена, чтобы не загораживал дорогу:
– А посторонитесь, пожалуйста, Кояма-сан! И передайте, прошу вас, мистеру О’Лири моё почтение и приглашение к столу.
Мистер О’Лири, он же Пётр Васильевич Хренов, величественно кивает в ответ. Старый энергетик, как всегда, одет в комбинезон британского пилота без знаков различия.
Людей в зале много, по пути к своему месту Аркадию приходится
Подойдя к своему месту, Лобачевский целует жену, улыбается стоящей рядом Елене и поворачивается к залу:
– Друзья мои! Мы славно поработали, и можем себе позволить небольшой отдых. Возможно, кое-кто удивлён тем, что мы решили сначала посидеть за накрытыми столами, а затем выпустить со стапелей виновника торжества, но посудите сами – экипаж «Хомяка» сейчас с нами, а если бы всё было наоборот? И наши доблестные защитники не будут торопиться, и покажут себя во всей красе и мощи, если не будут думать о накрытых столах. А в успешном завершении сегодняшнего сброса мы уверены на все двести процентов. Так что, дорогие наши гости и мои замечательные сотрудники, за наши с вами успехи!
Аркадий поднимает бокал, наполненный янтарной с жидкостью, и пьёт под звон бокалов и одобрительные возгласы собравшихся.
Даже по таитянским меркам сегодняшнее угощение – праздничное, так кормят далеко не каждый день. Звон приборов, гул застольных разговоров, негромкий женский смех…
Аркадий доволен – его команда в порядке, кислых или угрюмых лиц за столами нет. Это хорошо. Работы впереди – море, поэтому монотонный ритм будней следует разбавлять небольшими торжествами. Нет вернее средства вытряхнуть из людей душу, чем тупое монотонное повторение однообразных действий.
Как и ожидалось, «Хомяк» вышел со стапеля красиво, сверкая новеньким корпусом, отошёл от базового астероида, продемонстрировал повороты по всем трём осям – дал оценить великолепную маневренность, и ушёл швартоваться к причальной мачте. Взамен мимо обзорной площадки красивым строем прошли все шестнадцать системных истребителей базы, отошли дальше в пространство и устроили небольшое пилотажное шоу.
В завершение шоу устроили небольшой фейерверк – минут на десять, не больше.
Пока большая часть народа наслаждалась зрелищем, из зала вынесли столы, и в завершение вечера устроили танцы – с полумраком, мерцающими огнями и подсветкой танцпола.
– Как в Корпусе когда-то – прижалась щекой к плечу Аркадия Дарья.
– Не помню, – признался Лобачевский. – Я в корпусе на танцы не ходил.
– Почему? Ты же старше меня на два года!
– Стеснялся…
– Вот новость! А с виду такой решительный молодой человек! – Дарья отстранилась от мужа и оглядела с головы до ног.
– Притворяюсь, – со вздохом признался Аркадий. – Пошли, что ли, танцевать, пока время есть.
***
Старая каботажная джонка Цзян-Хен плавно покачивается на набегающей с моря волне. В этом забытом полицией и богами углу даже подобие причала отсутствует, поэтому многочисленных пассажиров на борт подвозят обыкновенные моторные лодки. Время загрузки это не уменьшает, но оплата за рейс почасовая, и капитан, старый пройдоха Сунь Чжуньшань, спокойно наблюдает за появляющимися из ночной темноты рыбачьими лоханками, посасывая свою старинную трубку с длинным чубуком. Среди поднимающихся на борт джонки много женщин и детей, но никакой суеты на грузовых пандусах, погрузка происходит почти в полной тишине. Люди выбираются из лодок и организованно, подчиняясь жестам нескольких своих представителей, в несколько ручьёв отправляются в корабельные недра. На берегу темень и тишина, даже собак не слышно.
Вот отвалила от борта последняя лохань, люки джонки с чавканьем и причмокиванием герметизировались. Капитан Сунь выбил трубку об обшивку и направился на мостик. Заслуженный ветеран ближнего космоса с некоторым трудом оторвался от поверхности воды и начал подниматься, унося с Аомыня несколько сотен северных варваров. Через пару суток на орбите небольшой обледенелой планетки он передал свой живой груз неприметному трудяге межпланетных перевозок, не имевшему даже собственного имени. На борту небольшого кораблика только цифры – 412.
Для профессионально неразговорчивого Суня это был не первый рейс, и не последний. Молчаливость иногда тоже может стать товаром, приносящим неплохие деньги. Если капитан Цзян-Хен и связал свои рейсы с некоторыми трудностями, возникшими на планете из-за нехватки квалифицированных работников, он никак и никогда этого не показал. Наверное, оттого, что много курил. Причём трубку, а это успокаивает лучше, чем сигареты.
Впрочем, довольно скоро северных варваров начали заменять варвары западные, так что особого ущерба промышленность Аомыня не понесла. Вот, говорят, на Халяньби были какие-то сложности, но это же совсем далеко, кого может волновать такая глушь?
***
Обитаемых миров в привычном понимании система Палубы Скапа не имеет вовсе. По той причине, что подходящих для этого планет вокруг здешней звезды не нашлось, все или слишком холодные, или слишком горячие. Зато расположена необычайно выгодно стратегически. Именно поэтому британский королевский флот организовал в системе свою самую большую базу.
Вокруг Тараниса и его многочисленных лун постоянно царит суета – боевые корабли всех классов прибывают и убывают отрядами и поодиночке. Ремонтные доки, несколькими поясами окружившие небольшую, но богатую сырьём планету Гойбниу, тоже не простаивают – корабли величайшего флота известной вселенной всегда требуют если не ремонта, то обслуживания. А ещё патрульные и учебные вылеты, прибывающие со всех миров империи транспорты снабжения, корабли с пополнением и они же, развозящие по мирам империи отслуживших пустотников… Лишь боги и высочайшая квалификация службы управления полётами позволяют избегать катастроф и столкновений при такой интенсивности движения.