Задверье
Шрифт:
Вижу, что умный и дельный парень этот Степан Терлигов, только вот не привык действовать предельно жёстко с переходом на жестокость. По ходу, вырос в приличной атмосфере. Не в районе, где каждый друг другу друг, товарищ и брат… серый такой брат, с хвостиком, на луну завывающий. Ну а я произрастал как раз в такой атмосфере, привыкая к самому разному, в том числе к факту, что с некоторыми людьми можно только силой. В частности, с такими, как Миша Ленинидович.
— Шок у него, Степан. Шок, свойственный трусам. И лечится это вот так, если без калечащих методов.
Р-раз. Пояс с зельями и прикреплённым
— Думаю, всё понятно, Миша ты наш Ленинидович?
— Н-ножик это… у-убери, — хрипит тот, пытаясь сделать шаг назад, затем другой, вот только я тоже двигаюсь, не позволяя тому ускользнуть. А уж когда тот оказывается припёртым к стенке коридора, включается ещё толика не то «зайчатков разума», не то банального инстинкта самосохранения. — Ты это, парень, тебя накажут, это статья! В тюрьму сядешь, там плохо.
— Прямо ментозавры прибегут, да? Потом следак с бумагами, судья с постным выражением лица, всякое нудное изрекающий? — не могу удержаться от смешка. — Мистики вне обычного мира, чудило. Им, теперь уже и нам в принципе положить на те самые законы. Тут свои порядки, собственные правила. Если ты так ничего и не понял, то ещё тупее, чем мне раньше показалось. Эх, бросить бы тебя тут тварям на прокорм или приманку сделать, да только…
Попытка дёрнуться со стороны слабого и лишнего звена триады, но короткое движение клинка и вот уже чуть пониже шеи первая набухающая кровью царапина. А ещё взвизг, куда больше подобающий испугавшейся мыша-зверя девице, никак не мужику возрастом под тридцатник с этакой солидной небритостью.
— На кровь твари Задверья ещё быстрее приходят, — деловито констатировал наблюдающий за нами Степан. — Теперь его нужно как приманку.
— Не-е хочу! — окончательно даже не хрустнул, а осыпался осколками «хребет» Золотарёва. — Отпустите, а?
Вздыхаю, с трудом удерживаясь не то от мата, не то от желания закрыть глаза и какое-то время не видеть бескрайней стадии идиотизма человеческого.
— Мы. Здесь. Заперты. На восемь часов. Или слушаешься меня и получаешь шанс выжить или… монстры тебя просто сожрут. Ну?! — моргает глазами, зараза. — Жить хочешь?!
— Да… Хочу!
— Слушаться будешь или ещё кровь пустить?
— Не надо! Я всё сделаю.
— Тогда ближе к Степану, слушать его приказы, как откровения своего боженьки. А если меня услышишь… Скажу прыгать — прыгай. Падать — падаешь хоть рожей на камень, хоть в сточные воды. Хм, как раз в эти самые, под ногами булькающие. Всосал?
Кивает, китайскому болванчику на зависть. Мда, совсем не боец, совсем. Обуза со всех сторон. но вместе с тем… Нет, пусть Терлигов думает, как это чучело без перьев к делу пристроить, у меня тупо фантазии не хватает.
— Что у тебя за магия, отвечай.
—
— Твою ж матушку вперехлёст через стенку вокзального сральника, — печально так выражаюсь. И с собой некоторое количество песочка захватить, конечно, не догадался, — констатирую очевидный факт. — В общем, ближе к Степану и выполнять всё… уже слышал.
— Я… Меч?
— Посмотрим.
Меж тем мой реальный напарник в этой вылазке уже пнул — не физически, словесно обошелся — Мишу, чтоб тот шел слева от него и ближе к стенке. Сам же неспешно, но двинулся вперёд по коридору, попутно продолжив растолковывать мне насчёт особенностей места, где мы оказались.
— Тренировка, проверка. Нас. Отец говорил, как тут всё устроено. Слабые существа, мистики-рейдеры иногда заходят, чистят такие места от забредающих опасных тварей. И за нами всё равно следят.
— Слушают и смотрят?- уточняю очень важный для себя нюанс.
— Нет, это невозможно, — качает головой напарник, попутно не забывая осматриваться. Задверье, из одного мира в другой так не получится. Амулеты, что у каждого из нас. Они показывают кое-что. Немного. И только в таких местах, которые Орден предварительно подготовил. Тренировочные полигоны вне нашего мира, но с ним связанные. Это сложно, я многое не понял.
— Главное, что видеть и слышать не могут. На остальное положить.
— Почему?
— Не люблю, когда я словно под прицелом, — отделываюсь кратким, но достаточно веским объяснением и тут же поднимаю свободную руку вверх, дублируя жест словом. — Шаги!
Шаги и впрямь стало реально расслышать. Сразу же шугаю Мишу подальше в тыл. Подальше, но не слишком, чтоб можно было краем глаза за ним присматривать. Вроде не должен по причине полученного урока попытаться наброситься со спины, но мало ли, вдруг планку сорвет. Порой самый отъявленный трус способен преподнести неожиданный сюрприз. И отсутствие меча не помеха. Магия, она ведь у нашего балласта есть. Зато песка вроде бы и впрямь нет, что есть и хорошо и плохо одновременно. Да уж, своеобразный Путь ему в качестве основы достался — в перспективе способный оказаться довольно сильным по всей логике вещей, но требующий либо особых климатических условий, либо заблаговременной подготовки. Жизненная смекалка и склонность к заблаговременной подготовке тактических ходов также приветствуются, однако… Ага, где Миха и где тактика, тем паче серьёзная её разновидность? То-то и оно, что слабо стыкуются, ой слабо.
Шаги становились ближе, громче и явно двух типов. Одни довольно громкие, словно шёл кто-то большой. Вторые… Нет, тут скорее прыжки, причём те, когда приземляются сразу на все конечности.
— Лягва прыгает, — процедил Терлигов. — Точно она. Они. Нам по пояс, прыжки дальние. Может сбить с ног. Пасть с зубами, язык с полтора метра. Клейкий, ядовитый. Парализует, но медленно.
— Уязвимости?
— Ко всему, кроме воды и яда.
— Второй, который топочет?
— Голем. Автоматон… Элементаль земли. Не знаю. Плохо, это опасные твари, их быть не должно.