Задверье
Шрифт:
— Голову тебе оторвут. И мне тоже, за компанию.
— Риск есть. Зато и выигрыш в перспективе соответствующий. Ладно, сейчас у нас уже вторая лекция грядёт. Вон, народ обратно в аудиторию втягивается.
Вторая лекционка, на сей раз по курсу «Твари Изнанки: Начальный бестиарий». Иной предмет, иной и лектор. На сей раз не подмастерье, а адепт Андрей Викторович Крамской, идущий по Пути Песка из старшей семьи, который и выглядел более юным, и впечатление производил отнюдь не столь запоминающееся. Впрочем, дело своё знал, материал излагал понятно и в меру интересно для основной массы присутствующих. К сожалению, ничего для себя нового на сей раз почерпнуть не удалось. На первом занятии рассматривались самые простейшие виды тварей, причём присутствующие
Закончились два обычных предмета. Остался дополнительный, он же платный. «Фехтование», которое ясно дело. проводилось не в аудитории, а в спортивном зале: просторном, хорошо освещённом, оснащённом всем необходимым инвентарём и тренировочным оружием. К счастью, нас всех заранее предупредили, что заморачиваться с собственной бронёй, спортивной обувью и прочим необходимости нет — всё есть тут, любых размеров и в большом ассортименте. В этом я и убедился, подбирая под себя лёгкую кожаную броню — лёгкая то она лёгкая, но защищала от любых ударов тренировочным затупленным оружием, поскольку рунами укреплённая. Также заранее присматривался к развешанному на стенах и составленным в «пирамиды» оружием, которого было много и самого различного. Кинжалы просто и парные, мечи от одноручных гладиусов до двуручных чудовищ вроде фламбергов, эспадонов и чего-то вовсе ранее не виданного. Топоры с алебардами, кистени с моргенштернами, экзотика вроде боевых кос, серпов и прочих боевых бичей. Доспехи не чета той кожаной броне, которая была на всей нашей братии сегодня, щиты от кулачного баклера до ростовых каплевидных.
— Солидно. И душа радуется, как только понимаю, что при желании этим всем можно научиться владеть.
— Ты как мой отец, — проворчал не шибко довольный Терлигов. — Он тоже мне все уши расплющил своими наставлениями о том, что нужно прежде всего с мечами научиться обращаться. Мол, в Задверье огнестрел не работает, во многих доменах тоже. а в иные миры редко кого выпустят даже ненадолго.
— Так правильно говорит, — пожимаю плечами, попутно осматривая два заинтересовавших меня парных кинжалов, один из которых был довольно типичен, а вот второй обладал ещё и сложной гардой. Как защищающей кисть руки, так и позволяющий захватывать уже вражеский клинок. И не только захватывать, но резким поворотом кисти вывернуть оружие из руки противника. Любопытный вариант.
— Занятно. Вот бы ещё и на втором захваты были…
— Среди тренировочных нет. Вообще — есть.
Тихо человек ходит. Подобрался так, что я даже не услышал. Впрочем, тут вокруг шум да гам, потому себя чересчур сильно критиковать не нужно. Зато покритиковать в принципе — жизненно необходимо. Ситуации разные бывают, при которых необходимо даже к творящемся вокруг звуковом хаосе вычленять нужное, представляющее в теории, а то и на практике угрозу.
Коренастый, стриженый под машинку брюнет с неожиданно длинными для его комплекции руками. Герб на квадратном поле с медной оправой. Знакомый герб, поскольку уж те, что относились к родам и семьям сокурсников я хоть и не выучил ещё наизусть, но ознакомился точно. В скором будущем начну узнавать влёт. Но пока… Точно, Репнины, младшая семья, ветер как основа. И используют этот подвид воздушной стихии как помощь в фехтовании. Неудивительно, ведь для ускорения и работы с инерцией что может быть лучше? Может и есть нечто такое, но я пока просто не представляю.
— Ник Любомирский. А ты, полагаю, Георгий из семьи Репниных?
— Да. Почему привлекли кинжалы?
Прямой вопрос, ответ на который можно дать прямо, не наводя тень на плетень. Всё едино при первых спаррингах станет ясно, что для безродного неофита у меня хорошо с коротким клинковым оружием, а вот с длинным надо будет ох как сильно поработать.
— Опыт с коротким клинковым имеется, равно как и склонность к «обоерукости», а вот в плане работы с простыми одноручниками, не говоря про более габаритные клинки…
— Откровенно.
— Глупо скрывать очевидное, — пожимаю плечами. — Уверен, что преподаватель фехтования первым делом проведёт проверку каждого из нас. Сам вряд ли, но с помощью ассистентов за один раз вполне можно справиться. Вот будет проверка на типовом оружии или нам позволят выбрать из числа подходящего — за это ничего не скажу.
— Позволят, — кивнул Репнин. — И покажут каждому, что никто из нас не заслуживает называться даже учеников в сравнении с мастерами клинка.
— Демонстрация, понимаю. И даже не буду пытаться страдать уязвлённым самолюбием.Мотивы то на поверхности лежат.
Я не шутил и не лукавил, произнося эти слова. Свои способности стоит оценивать трезво, не впадая в разрушительную самокритику, столь близкую к самоуничижению, но и не воспарять в небеса, словно надутый гелием гондон. Золотая середина, иначе никак. К тому же мне априори было легче воспринимать скудость собственных навыков по работе с холодным оружием, чем тем же представителям благородной крови. Причина лежала на поверхности — у меня тупо не было возможности изучать искусство клинкового боя с раннеподростковых времён. Сперва просто не имелось необходимости и представления, что подобное в принципе может понадобиться на исходе двадцатого века. Затем, уже после начальной инициации, не имелось подобающих специалистов, у которых можно и нужно было учиться. Ну не у этих же, которые официальные фехтовальщики из числа спортивных клубов. Жалкое, душераздирающее зрелище, как верно подмечал один серо-хвостатый пессимист, пусть и по совсем иному поводу. Эти их махания невесомыми прутиками, дурацкие ограничения по передвижению, блокированию, уходу от ударов. Нафиг-нафиг! Вот и оставалось учиться тому, чему удавалось — армейскому ножевому бою и вообще приёмам работы с коротким клинковым оружием.
— Я всё-таки попробую показать этим ассистентам, что Репнины рождаются…
— С клинком в руке? — слегка улыбнулся я, когда собеседник малость замялся.
— В памятью предков в крови. А предки всегда были мастерами!
— Достойные воины — это повод для заслуженной гордости, — согласился я. — Ну а мне придётся самому прокладывать путь от нынешнего состояния к условному «мастеру клинка». Однако рассчитываю на успех.
— Амбициозно!
— Иначе к чему вообще начинать? Если ставить перед собой цель, то исключительно серьёзную. И вообще дорога к совершенству бесконечна, но значит ли это, что по ней не стоит двигаться?
Против такого возразить что-либо осмысленное было сложно. Вот Репнин и не пытался. Зато чётко поговорить о разного рода холодном оружии и его незаменимости для всех без исключения мистиков — это иное. А то некоторые, ранее бывшие обычными людьми, долгое время не могут вытравить из себя тот факт, что огнестрельное оружие в мире мистических сил и знаний… практически не котируется сразу по нескольким причинам. Весомым, среди которых нет ни замшелого ретоградства, ни нежелания двигаться вслед за прогрессом.
Тогда что это за причины… помимо той, что на путях Задверья, ведущих в домены и иные миры, огнестрел банально не работает по причине иных физико-мистических законов? Слабая уязвимость даже простых тварей искажённого мира к подобному оружию. Твари же из числа хотя бы частично разумных или просто безмозглые, но сильные и по существу своему обладающие некоторым рядом способностей, огнестрел просто игнорировали. Та же картина и в случае мистиков. Если у кого-то не имелось полностью защищающих тело щитов или доспеха — плетений, а не материальных предметов в данном случае — то использовали простые амулеты. Рунные, с встроенными внутрь плетениями классического рода, на алхимическом «топливе» или иные, совсем экзотические. Однако суть оставалась неизменной — пробить создаваемую ими защиту простые куски металла не могли. Исключительно заклятья или холодное оружие, но последнее опять-таки должно было быть усилено встроенными внутрь плетениями.