Загадать желание
Шрифт:
– Ты погоди, погоди, – прервал его воевода. – Пускай лучше сам расскажет. Знаешь, почему ты здесь?
– Знаю, – теперь во взгляде пленника светилась откровенная ненависть.
– Виновным себя признаешь?
– В чем?
– А говорил – знаешь, – усмехнулся Алексей Леопольдович.
– Я здесь потому, что бегаю не слишком быстро, – чужак облизнул пересохшие губы. – И еще потому, что кому-то охота валить с больной головы на здоровую.
– Это у тебя-то здоровая? – с сомнением сказал кто-то.
– Ты хоть понимаешь, с кем говоришь? – встрепенулся
На это чужак отвечать не стал – уставился себе в окно. Леону подумалось, что пленник словно нарочно всех злит, но при всем при том на преступника не похож. Ни капли.
– Лет тебе сколько? – продолжал допрос воевода.
– Двадцать.
– Зовут как?
– По-разному зовут.
– Горынычем его зовут, – подал голос старший старостин сын, ровесник Леона, стоявший поодаль. – Говорят, будто он в змея превращаться умеет и девиц сманивает.
Младший отпрыск хихикнул, не сдержавшись: да уж, такому медведю только девиц и сманивать. Не столько для развлечения, сколько, вероятно, на закуску.
– Горыныч, значит, – хмыкнул воевода. – Ну что ж, имя после скажешь. Если захочешь. Лучше расскажи, что ты сегодня утром на берегу делал?
– Ничего не делал. Мимо шел, – стоял на своем чужак.
– С ребятами говорил?
– Говорил.
– О чем?
– Ни о чем. Узнал меня один. Подошли, спросили. Я припугнул, они и отстали.
– А потом что было?
– Потом они на лед полезли.
– А ты что делал?
– Ничего. Я далеко был.
– Помочь не пытался?
– Нет, – пленник насупился. – Там и без меня народу хватало. Всех бы и вытащили, если б те двое под лед не ушли.
– А чего ж тогда он бежал, если невиноватый? – снова вмешался староста.
Незнакомец скривился, давая понять, что вопрос считает глупым. И Леон мысленно согласился с ним: ясное дело, когда беда случилась, а рядом – колдун, так виноватого долго искать не будут. Тем более что по какой-то причине постоять за себя этот самый колдун не сумел. То ли силы растерял, то ли способности у него мирные. Вроде лекаря. Те часто совсем беззащитные, лишь на грамоту княжескую и надеются.
Алексей Леопольдович еще немного порасспрашавал чужака, а потом к старосте обратился.
– Стал бы он детишек губить, если от вас после уйти не смог. Думаю, не виноватый он.
– Так колдун ведь, – покачал головой староста, хотел еще что-то возразить, но понял: воевода уже все решил, и не отступится. Пробормотал только: – Что же я родителям скажу? Тех, кто утоп?
– А с родителями я сам поговорю.
Воевода распорядился, чтобы чужака развязали и вещи отобранные вернули. На дворе стояла глубокая ночь, а потому уезжать никто не торопился. Староста от своего приглашения не отказался, и семья воеводы – сын да брат двоюродный Яков – остались в его доме. Дружину воеводскую в гостевом разместили, и освобожденного пленника определили туда же.
Леон думал, что колдун сбежит потемну, но ошибся. Утром они с отцом, выйдя к седлающим коней дружинникам, заметили у невысокой оградки одинокую темную фигуру. Воевода довольно усмехнулся, но не сказал ничего.
Чужак подошел первым.
– Доброго утра.
– И тебе – доброго, – ответил Алексей Леопольдович. – Горыныч?
– Меня еще Арисом зовут, – неохотно признался тот.
– Арис?.. Хорошо, Арис, ты не останешься в обиде на здешних поселян?
Колдун неопределенно пожал плечами и ответил вопросом:
– Скажи, воевода, ты заплатил за меня?
– За тебя – нет. Но родителям утопших денег дал.
Назвавшийся Арисом снял кошель с пояса, взвесил его, нахмурился. И пообещал:
– К лету верну.
– Зачем? Или вину свою чувствуешь?
Он покачал головой.
– Нет. Не люблю ходить в должниках.
На том и попрощались. Чужак неторопливо пошел себе вдоль реки к лесу, а воевода с дружиной направился сперва тоже по берегу, после свернул к Ручейному. Леон пару раз оборачивался, находил взглядом темный силуэт на фоне яркого, слепяще-белого снега. Человек, бредущий сейчас неизвестно куда по своим чародейским делам, оказался всего-то на три года старше, и Леон поймал себя на том, что хотелось бы ему пригласить чужака в дом да в тепле, у растопленной печи, порасспросить о разном. Много ли колдун захочет рассказать – это уже другой вопрос.
Дорога повернула, долина скрылась, заслоненная обсыпанными снегом деревьями. Леон перестал оглядываться, вздохнул.
– Надо было с собой позвать.
На что воевода, задумчиво подкрутив ус, ответил:
– Думается мне, мы его еще увидим.
Глава 1. Город родного мира
Горные вершины на востоке быстро скрывались за лесом, и скоро над тропинкой виднелось только небо – голубое, ясное, – и ветви, одетые пышной листвой.
Леон сошел с дорожки, устало опустился на землю.
– Привал!
Хождение короткими тропами экономило время, но отнимало много сил. И, наверное, не стоило за полдня проходить расстояние, которое верхом мы в прошлый раз преодолели за трое суток.
У Леона под носом была кровь. Перехватив наши с Алиной обеспокоенные взгляды, он вытер ее рукой.
– Все в порядке. Сейчас посижу немного…
– Сегодня дальше не пойдем, – решил за всех Горыныч.
– Правильно, – поддержала я. – И так много прошли. Слушай, Арис, далеко ли до Осинок?
Он огляделся, нахмурился.
– Не очень.
– Я вот думаю, надо бы обещание выполнить, Осинке бусики купить. Чтобы потом сюрпризов не было.
– Бусики! – прошипел Арис и согласился: – Надо. Доберемся до Вершанска, там поищем.
– А денег хватит? – осторожно поинтересовалась я.
Горыныч молча кивнул, огляделся, прислушиваясь. Видимо, лесной гомон, не нарушенный посторонними звуками, его успокоил. Мы перебрались на небольшую полянку неподалеку от тропы. Арис достал из торбы остатки пирога и мясо, и мы вчетвером, уютно расположившись на траве, с удовольствием поели.