Загадка Белой Леди
Шрифт:
– Ах, Оливер, какие теперь секреты, – рассмеялся Виктор. – К сожалению, этот мерзавец капитан заставил-таки меня немного поволноваться. Только я собрался выйти, как мой верный Ла Валлетт недвусмысленно дал мне понять, что двое караулят меня; один со стороны входной двери, другой – со стороны окна.
– В общем-то, они заняли верные позиции, карауля одновременно оба возможных выхода с прямо противоположных сторон.
– Вот именно.
– И что же вы предприняли?
– Сначала я открыл окно и, делая вид, будто осматриваю раму, определил примерное местонахождение одного поста. Затем вышел в дверь, благодаря чему без труда смог определить и второго наблюдателя, поскольку он осторожно отправился проследить, куда я пошел.
– А куда вы пошли?
– Я обошел домик с левой стороны и подошел к окну, сделав вид, что осматриваю раму снаружи. Я так увлекся подгонкой этой рамы, которая почему-то неплотно прикрывалась…
– Неужели? – забеспокоился доктор.
– Ну вот, и вы тоже поверили, – вновь рассмеялся Виктор.
– И впрямь, – тоже не смог сдержать смеха Робертс. – Но что же вам это дало?
– А только то, что я бродил туда-сюда вокруг коттеджа, заходя то с одной, то с другой стороны, прилаживая раму то изнутри, то снаружи, уже и сам не помню сколько раз, а на самом деле изучал все мертвые зоны с боковых сторон, пока не заметил, что санитарам надоело каждый раз прослеживать меня до следующего угла. Наконец и мне надоело все время выходить через дверь, и я начал вылезать в окно, а возвращаться через дверь.
– В общем, вы приучили их к тому, что каждый раз, уходя из поля зрения одного, попадаете в поле зрения другого, и они перестали двигаться следом.
– Вот именно.
– Но все-таки каждый раз, выйдя, надо было зайти вновь. И…
– Но, дорогой мой психолог, вы забываете о том, что у меня было два входа и выхода.
– Однако оба под присмотром. Да еще и сестра Вероника внутри.
– А вот смотрите. Убедившись, что все ко всему привыкли, я вылез в окно, еще раз осмотрел его и, возвращаясь в дом через дверь, сделал вид, что осматриваю замок. А сам тем временем сказал сестре, ожидавшей меня в прихожей, так, чтобы слышали только она и охранник со стороны двери, что наконец-то я все исправил. «Все, сестра, вы можете ложиться. Сейчас я закрою окно, помолюсь и тоже лягу спать». После этого я вошел в дом и демонстративно запер дверь изнутри.
– А затем?
– А затем закрылся у себя в комнате, включил вентилятор, поставил таймер…
– Так, таймер, это я понимаю, – азартно подхватил Робертс, – чтобы свет выключился ровно в двенадцать…
– Нет, без пяти.
– Без пяти, еще лучше. Но вентилятор-то зачем?
– Вы же знаете, у меня вентилятор регулярно поворачивается на 180 градусов. Я перед включением направил его в сторону двери, и пока я вылезал в окно, закрывал его и заходил за угол, вентилятор гнал воздух в сторону двери. Когда же я должен был снова войти в комнату, он, двигаясь встречным моему направлению движением, доворачивался до окна, и вздымалась занавеска…
– Точно так, как бывает обычно при закрывании входной двери, – совсем оживился Робертс.
– Точно так.
– Да, и к тому же в течение часа в комнате постоянно происходило какое-то движение…
– А еще и усыпляющее жужжание, – с улыбкой посмотрел на него Виктор.
– О, да вы настоящий хитрец! Но дальше, дальше.
– Как, вы еще не догадались? Так слушайте. Итак, я включил вентилятор, еще раз осмотрел раму, вылез через окно, нарочито со звуком, слышным со всех сторон, закрыл его и…
– Пойдя к двери, остановились у боковой стены, а затем по-пластунски…
– Вдоль падающей от дерева тени…
– Фантастика, – Робертс даже встал от возбуждения и заходил по кабинету, приговаривая. – Да вы просто гений, Виктор, да…
– Ну что вы, Оливер, бросьте. Мне крайне облегчала задачу уверенность моих соглядатаев в том, что я ничего не знаю об их присутствии.
– Не пытайтесь искать им извинения… – начал было серьезно Робертс, но тут сестра Ангелика доложила, что санитар привел Жака. – Пусть войдут, – сразу же настроился на другой лад хозяин кабинета.
Санитар замер у двери, а Жак, выйдя на середину кабинета и остановившись прямо перед столом Робертса, некоторое время молчал и нерешительно переминался с ноги на ногу. Наконец, видя, что никто больше не решается этого сделать, доктор решил нарушить молчание сам.
– Good night, Mister Jaсk, – сказал он, задумчиво разглядывая своего садовника.
– Good night, Doctor Oliver, – неожиданно свободно откликнулся тот. – Я надеюсь, она и в самом деле добрая, – пробурчал он затем по-французски.
– Разве вы не предпочитаете для общения русский язык? – неожиданно вполне чисто на русском спросил его Робертс.
Жак растерянно и словно прося помощи повернулся к Виктору.
– Я думаю, Оливер, вы преувеличиваете его лингвистические способности, – мягко сказал Виктор по-русски. – На французском ему будет легче всего. Жак, ничего не бойтесь и говорите в открытую все, что вам известно о втором убийстве, – обратился он непосредственно к Жаку, чувствуя, что Робертс так и не знает, с чего начать. Затем, видя, что снова затравленно взглянувший на него, а затем на стоящего за спиной дюжего санитара садовник продолжает молчать, добавил: – Фредди и капитан мертвы, и мы, к сожалению, не имеем возможности задать несколько вопросов им.