Загадка почтового голубя
Шрифт:
— Ломать не дам! — решительно преградила путь к двери Женькина мама.
— Без взлома никак не получится, — возразил слесарь Николай. — Замок слишком сильно утоплен.
— Наплевать мне, как он утоплен! — крикнула Наталья Леонидовна. — Вы взломаете, а нам после с распахнутой дверью жить? Чтобы опять залезли?
. — Новую дверь закажете, — ничуть не расстроился слесарь.
— Нам с мужем завтра с утра на работу, — не подпускала его к двери Наталья Леонидовна. — А
— Я могу посидеть, — с охотой вызвался Женька.
— Ну да, — покачала головой мать, — чтобы тебе какие-нибудь негодяи голову проломили. Сказано: ломать не дам. Выкуривайте их оттуда, как вам угодно.
— Есть вообще-то еще один способ, — кинул слесарь какой-то странный взгляд на хозяйку. — Если, конечно, позволите снять наличник.
— А вы потом обратно его приделаете? — тут же осведомилась Наталья Леонидовна.
— Приделать все при желании можно, — продолжал выразительно поглядывать на нее слесарь. — Только затраты сил очень большие получатся.
— Затраты компенсирую, — с усталым видом пообещала хозяйка.
— Тогда нет вопросов, — заметно приободрился Николай. — Тут самое главное вот чего. Если у вас щеколда из закаленной стали, то до ночи, боюсь, не управимся.
— Во вымогает! — не выдержала соседка. — Вечно с ним так.
— Я не вымогаю. А строго взглянул на нее слесарь, — а говорю чистые факты. Мне ж ее полотном от ножовки придется пилить ручным способом. Тут сами думайте: либо будем пытаться дверь сохранить, либо ломать. Мне-то что. Дело хозяйское.
, — Пилите, Шура, пилите, — вспомнила Женькина мать знаменитую фразу из «Золотого теленка».
— Я не Шура, — надулся слесарь. — Я Николай.
— Неважно, — отмахнулась Женькина мама. — Я не про вас. Работайте.
— Сможешь? — строго взглянул на слесаря участковый.
— Попытаюсь, — с достоинством истинного мастера своего дела ответил тот.
— Тогда действуй, — скомандовал Михаил Валерианович. — Женщинам и детям очистить помещение.
— Зачем? — не дошло до Женьки. — Мы посмотреть хотим.
— А если не ровен час стрельба начнется? — посуровел участковый. — Отвечай за вас потом.
— А если в меня попадут? — попятился от двери Николай. — Я что же, по-твоему, Валери-аныч, не человек?
— Ты при исполнении, — повернулся к нему участковый. — Работай. Я тебя страхую. А если боишься, отогнись за косяк.
Тут он снова воспользовался рацией:
— Петров, как там с балконами?
Голос Петрова, прерываемый отчаянным треском, сообщил, что в районе балконов все тихо-спокойно.
— Не спускай глаз, — скомандовал участковый. — Мы уже пилим. Скоро брать буду. Конец связи.
Слесарь тем временем проделывал поистине цирковой номер. Оторвав наличник, он просунул в зазор полотно от ножовки и принялся пилить, умудряясь при этом держаться за косяком.
— Во дает, — в полном восхищении прошептал Олег. — Как у него руки-то в таком положении двигаются?
— Жить захочешь, и у тебя задвигаются, — заверил старого друга Женька. — Кому под шальную пулю попадать охота.
Попилив с минуту, Николай взглянул на результаты своего труда.
— Повезло тебе, хозяйка. Металл у твоего замка никуда не годный. Ножовка как в масло входит. За полчаса справлюсь.
Однако спустя пять минут слесарь явно устал.
— Давай-ка теперь ты, Валерианыч. И он протянул участковому ножовку.
— У меня другие обязанности, — сжимал в одной руке пистолет, а в другой рацию участковый.
— А у меня, между прочим, язва желудка, — по-прежнему протягивал ему ножовку слесарь.
— Ты ж не желудком пилишь, — не собирался выполнять чужую работу Михаил Валериано-вич.
— При язве излишнее напряжение противопоказано, — гнул свое Николай.
— Давайте я помогу! — вызвался Женька.
— Вам что было сказано? Брысь в квартиру! — прикрикнул на него и на Олега участковый.
— Вы, Михаил Валерианович, этого лентяя не слушайте, — подала голос соседка. — Ему когда нужно, любую тяжесть поднимет. Сама много раз видела.
— А ну, шевелись! — прикрикнул на слесаря участковый.
Тот со вздохом принялся за работу. Остальные, стоя в раскрытой двери квартиры Марии Васильевны, наблюдали за ним.
Чуть погодя Николай, видимо, убедился, что хоть и принял безопасную, с точки зрения возможной перестрелки, позу, однако пилить так дальше невыносимо. А потому пришлось ему проявить беззаветное мужество.
Подбадривая себя криками: «Была не была! Прикрывай, Валерианыч! Где наша не пропадала!» — а также отпуская образные выражения из русской народной лексики, смелый Николай вошел в полосу, которая вполне могла простреливаться невидимым врагом. Работа пошла заметно быстрее.
— Готово, — наконец объявил мастер своего дела. — Теперь твоя область, Валерианыч.
И Николай резво отпрянул от двери.
— Петров, — проговорил в рацию участковый. — Пост под балконом снимай. Сыпь на четвертый этаж. Будем брать.
— Есть, — услыхали все сквозь шорох и треск голос Петрова.
Через минуту он уже прибыл на этаж.
— Я пошел, а ты прикрывай меня сзади, — отдал новое распоряжение Михаил Валерианович.
— Много их там? — решил выяснить подчиненный.