Загадка поющих камней
Шрифт:
— Не называй меня так!
Слезы брызнули из глаз Минды. Она схватила меч и с силой вложила его в ножны.
Минда, снова заговорил Гримбольд. .
– Оставьте меня в покое! – закричала она. – Я не хочу тебя слушать! И больше никогда не хочу тебя видеть!
В сердитых глазах барсука заплясали золотистые искорки, он начал расти на глазах. Минда попятилась, держа руку на рукояти меча.
– Не надо, – предупредила она. – Не стоит испытывать на мне свою магию.
Она спиной наткнулась на стоящего позади Маркдж'на и увернулась от его
– Гримбольд! – воскликнула Танет.
Вислинг обернулся, и в этот момент Минда выбежала из комнаты. Она пробежала через холл к передней двери, но за ней скеллеры все еще пировали на останках мертвых тел, разрывая их окровавленными когтями. От резких криков зазвенело в ушах. Задохнувшись от отвращения, Минда свернула в боковой коридор – подальше от бойни, подальше от вислинга и его слов, правдивых и потому больно ранящих.
Он не имеет права! Он поступает как Хадон!
И в то же время она понимала, что волшебник прав. Мысли Гримбольда вновь и вновь прокручивались в ее мозгу. Минда споткнулась и упала. Скорчившись на полу, она зарыдала, прижалась щекой к гладкой стене и сжала виски руками. Потом принялась утирать слезы, и размазанная по щекам кровь скеллеров сделала ее лицо похожим на маску.
После ухода Минды в комнате повисла напряженная тишина. Маркдж'н шагнул было вслед за беглянкой, но волк с красноватым, как у Руна, оттенком шерсти и приблизительно на треть крупнее его загородил выход. Среди всех хищников было всего двое с такой окраской. Медник удивленно взглянул на Танет, но та лишь покачала головой.
– Я не знаю, что побуждает их так действовать, – сказала она. – Не знаю, почему Рун подружился со мной, почему они помогли нам в схватке со скеллерами, почему этот волк не дает тебе пойти вслед за Миндой.
Маркдж'н пожал плечами и отошел от волка. Его лицо выражало беспокойство, но это был страх не за себя, а за Минду. Он взглянул на Гримбольда, в душе медника верность старому другу боролась с новой привязанностью. Он явно хотел что-то сказать, но не знал, как выразить свои мысли. Всего мгновение назад вислинг, казалось, заполнял собой всю комнату, а теперь он как будто сжался, стал меньше ростом. Танет вздохнула и заговорила, не дожидаясь, пока медник решит, с чего начать.
– Ты был с ней слишком резок, ллан, – сказала она. – Она ведь не новичок у тебя на обучении.
Я знаю. Голос вислинга еле прошелестел в их головах.
– Почему ты так уверен, что меч проклят?
Я не уверен, последовал ответ. Но сочетаниесилы, заключенной в ней, и заколдованного оружия может стать слишком опасным. Я снова и снова задаю все тот же вопрос кто она, кто эта юная особа, которую ты приветила, Танет? Она была в силонеле и видела самого Увенчанного Рогами, а это уже немало. Он из Срединного Королевства, а теперь еще и эти серые, он кивком показал на волков, пришли ей на помощь. Она носит волшебный меч, на котором лежит печать бога. А какое место отведено нам в этой битве богов?
— В старых книгах говорится, что любая война – это битва богов.
Да, Танет. Но это говорит голос философа,
Танет понимающе кивнула.
– Все же ты был слишком суров, и не важно, кому посвящен меч – Светлым Богам, Сумрачным Богам или силам Тьмы, – продолжала настаивать она.
Ты не знаешь всех опасностей магии, последствий необдуманных заигрываний с силами, недоступными нашему пониманию. Я был свидетелем случая, когда оружие, подобное мечу Минды, обернулось против своего хозяина. Хотелось бы мне стереть из памяти это событие.
— Но как же ты получил свои знания? – не отступала Танет. – Я скажу тебе. Только благодаря тем, кто осмеливался посягнуть на неведомое, тем, кто исследовал и экспериментировал.
Да, это так. Но есть ли в этом необходимость сейчас? Законы уже известны, и надо только найти время, чтобы их усвоить.
— Вот как раз времени Минде и не хватает. И вспомни, есть еще и такие, кому способности даны от природы.
Она не из рода эрлкинов, возразил Гримбольд.
– Но она и не однажды рожденная. Или ты не согласен с этим?
Гримбольд покачал головой: Нет. Ее собеседник из рода веррнов не ошибся. Она не мернан.
— Я рассказывала, что произошло, когда Минда попробовала себя в дарин-поиске, – продолжала Танет. – Ты не забыл? Мне никогда не встречался еще человек, настолько восприимчивый к этому искусству. Я бы сказала, что она понимает – в определенной степени, – какие возможности дает ей этот меч, и храбро принимает это, поскольку выбора у нее нет. Она рассказывала о своем детстве – об отце, который бил ее, о необходимости хитрить, чтобы на несколько часов вырваться из дому к друзьям. Неужели ты считаешь, что ей захочется снова попасть в рабство? Теперь, когда появился шанс? Предупреди ее, если ты считаешь необходимым, но сделай это помягче.
Вот в этом ты права, устало согласился Гримбольд. Он вздохнул. У нее благородное сердце и загадочные способности, недоступные моему пониманию. Если боги предназначили ей определенную роль, кто я такой, чтобы мешать?
— Теперь в тебе говорит твоя сила, ллан, – сказала Танет.
И твоя мудрость. Но должен тебе признаться, я чувствовал бы себя гораздо лучше, если бы смог разгадать головоломку ее происхождения и уготованной ей судьбы. Тогда мы могли бы…
— Гримбольд!
Барсук оглянулся на призыв медника. Маркдж'н стоял у самой двери, откуда ему был виден холл и передняя часть здания. Предельно сконцентрировавшись, вислинг стал искать источник необычного напряжения, которое он ощутил в воздухе. Внутренним зрением он увидел Минду, сидевшую на корточках в одной из комнат задней части башни, и вдруг мощная волна зла затопила его.
Тот, кто их преследовал, пришел.
– Он здесь у самой двери! – крикнул Маркдж'н.