Загадка секретной лаборатории
Шрифт:
– Готова? Раз, два, три…
Кора сделал глубокий вдох. Кендра нажала на верх ингалятора и брызнула аэрозолем в момент вдоха, чтобы лекарство попало в лёгкие. Они явно делали это не в первый раз.
Малышка, задерживая дыхание, глядела на мать огромными глазами. Мгновение спустя Кендра кивнула, и та выдохнула. Следующий вдох Коры был гораздо спокойнее, кашель, похоже, прекратился.
Обняв дочь за плечи, Кендра приложила ухо к её груди и прислушалась к дыханию.
– Отлично, – сказала она, улыбаясь. – Думаю, на этот раз
Потрясённые произошедшим, Сэм и Элли молча обнялись и смотрели вслед Кендре и Коре.
– Подождите! – вдруг крикнула Элли, подхватила брошенный на пол халат, рванулась к ещё не закрывшейся входной двери и придержала её. – А что мне с халатом делать? Мы можем его постирать, если хотите!
Остановившись, Кендра посмотрела на халат прищуренными глазами.
– Нет, – сказала она, покачав головой. – Выбросьте, и всё.
4
Собачья любовь
Прозвонил колокольчик у входа, и Сэм подняла голову. Она мыла собаку, стараясь изо всех сил. Дела у собаки были так себе. Её нашли на обочине дороги и привезли в приют накануне вечером. Полин больше всего беспокоилась за её здоровье. Посмотрев на состояние её шкуры, она вызвала ветеринара, так как боялась, что собака больна чесоткой, а это паразитарная инфекция. Она объяснила девочкам, как клещи проникают в кожу, прогрызают там ходы, и от этого шерсть выпадает клочьями, оставляя пролысины.
Ветеринар нашёл, что никакая это не инфекция, а, скорее всего, сильная аллергия. Вероятно, на еду, которой кормили собаку. Когда Сэм пришла в приют, ей первым делом поручили искупать бедолагу. Собака была миленькая, небольшая, и когда с неё смыли грязь, пыль и прочую гадость, внезапно обнаружилось, что она не коричневая, а совершенно белая!
Сэм слышала, как Полин в приёмной говорит с посетителем. Элли и Кэсси гуляли с двумя большими собаками, которым была нужна физическая нагрузка. По счастью, неподалёку проходила отличная лесная тропа.
Сэм посадила свою подопечную в сушку, и тут вернулась Полин, неся на вытянутой руке новое поступление. Собака была похожа на карликового пуделя, но состояние у неё было не лучше, чем у предыдущей. Может, даже хуже.
– Вот, Сэм, – сказала Полин. – Я посушу эту, а ты займись этим несчастным.
Несчастный – это точно. Шерсть, которая должна была быть упругой и курчавой, цвета корицы, сбилась колтунами с грязью и пылью. На задних ногах виднелись проплешины голой кожи, шоколадного цвета глаза слезились и покраснели. Он жалобно посмотрел на Сэм. Их взгляды встретились, и Сэм всем сердцем обратилась к нему.
– Дети нашли его в поле, – пояснила Полин, вручая собаку Сэм.
Пёс был не маленький – килограммов десять,
Сэм понесла его к ванне, но вдруг остановилась и обернулась, глядя на отмытую добела собачку.
– Что такое? – встревожилась Полин. – Насчёт чесотки можешь не волноваться, это похоже на аллергию.
– Я не об этом, – Сэм покачала головой. – Я просто кое-что вспомнила. Это ведь шнауцер? – она указала локтем на собаку. Полин кивнула, и Сэм широко улыбнулась. – Когда мы были тут в прошлое воскресенье, приходила пара с котом, так? И ты говорила, что они искали белую девочку-шнауцера.
– Точно, Сэм! – воскликнула девушка. – Ты умница! Думаю, ты права. Я найду их телефон в записях и позвоню, как только она высохнет. Отлично!
Светясь от гордости, Сэм поспешила к мойке. Бережно усадив пуделя в ванну, она дала ему привыкнуть к воде, как ей показывала Полин. Сегодня она осознала, что в этой работе кроется гораздо больше, чем она думала. Методично, шаг за шагом, Сэм приступила к процессу.
Минут через десять собака стала похожа на пуделя, но начала дрожать. Сэм заговорила с ним спокойным голосом, чтобы успокоить:
– Ты хороший мальчик, да? Да, ты хороший. Отлично выглядишь, рыжик! – нараспев повторяла она.
Пёс склонил голову набок и уставился на неё с любопытством. Дрожать при этом он перестал.
– А так тебе нравится? – спросила Сэм, нежно почесывая между висячими ушами.
В ответ пёс закрыл глаза и привалился к её руке.
– Что с тобой? – пробормотала Сэм, продолжая тереть собаку в потоке тёплой воды. – Могу спорить, ты боец. Правда ведь? Тебя можно сбить с ног, но ты снова встанешь. Прямо как боксёр Рокки!
При звуке этого имени пёс открыл глаза и напрягся.
– Что? Тебе нравится это имя? – спросила Сэм. Он смотрел в ответ так пристально, что Сэм подсознательно ждала, что он ответит. Прежде она никогда не замечала за собаками такого интеллекта. Не в силах отвести взгляд, она повторила: – Рокки?
Поскуливая, пудель переступал лапами и облизывался, явно заинтересованный в этой игре. Казалось, он улыбается.
– Ну ладно, – решительно сказала Сэм. – Будешь у нас Рокки! Как насчёт того, чтобы вылезти из мойки, а, Рокки?
Пёс присел на задние лапы, и, как только Сэм выключила воду, встал и положил передние ей на плечи. Засмеявшись, Сэм обернула его полотенцем и взяла на руки. Он тут же обхватил её задними лапами за талию, как будто Сэм держала на руках ребёнка. У пуделей так уникально устроены бедренные суставы, что они могут так сделать, хотя Сэм не знала, безопасно ли так держать собаку.
– Кажется, у тебя появился друг! – сказала Полин.
Они вытащили из сушки шнауцера и посадили туда Рокки. Собаки осторожно обнюхали друг друга – казалось, они смогут поладить.