Загадка случайного попутчика
Шрифт:
— Правильно, — поддержал ее Олег. — Но для этого надо действительно вспомнить.
— А что? — уставились на него трое путешественников.
— Это уж вам виднее, — ответил мальчик в очках.
— Тогда давайте вспоминать! — потребовал Женька от Лешки и Темыча.
— Сомневаюсь, что в таком состоянии это вам удастся, — медленно проговорил Олег.
В гостиной повисло молчание. Все шестеро уже понимали: происшествие в электричке вполне может оказаться преступлением.
— Может, майору Василенко расскажем? — предложил Темыч. — Он бы тогда связался с Клином и…
— И что? — пожал плечами Олег.
— Ну, Владимир Иванович
— И скорее всего убедился бы, что мы напрасно подняли панику, — добавила Катя.
— Хотя, — задумчиво начал Олег, — слишком уж много странных совпадений…
Тут опять зазвонил телефон. На проводе оказалась мама Темы. Она требовала, чтобы сын немедленно возвращался домой.
— Мы уже разбегаемся, Надежда Васильевна, — успокоил ее Олег.
Друзья кинулись в переднюю одеваться.
— Так мы ничего и не вспомнили, — горестно проговорил Женька.
— Утро вечера мудренее, — ответил Олег. — Завтра после уроков помозгуем над этим делом на свежую голову.
Глава IV
РЕВНОСТЬ И ТЕСТЫ
Утром друзья, как обычно, встретились возле школьной калитки. — Ну, ты совсем, Темочка, у нас сегодня красавчик, — залюбовалась Катя синяком у него под глазом.
— Очень смешно, — проворчал Темыч. — Мне вчера за эту красоту дома влетело. Даже мать заметила.
— Ну, да? — изумились друзья.
Темина мама Надежда Васильевна большую часть жизни проводила в беседах по телефону с многочисленными подругами. Все остальные события воспринимались ею смутно. Она их расценивала как досадные помехи, из-за которых приходится прерывать беседы на самом интересном месте. Однако вчера вечером она проявила невероятную для себя наблюдательность. Заметив заплывший глаз сына, она развила кипучую деятельность.
После длительных телефонных консультаций с пятью закадычными подругами ей Удалось выйти на какого-то профессора-офтальмолога, который был без пяти минут академиком. Затем папа Темы был поднят из кресла, где он очень надеялся провести остаток выходного с книгой в руках. Никита Владимирович отвез жену и Тему к светиле на дачу. Светило занималось поливкой ранних овощей в оранжерее. Поэтому Темычу и его родителям пришлось сперва выслушать длинную лекцию о преимуществах «двойного обогрева тепличных культур». Затем офтальмолог сообразил, что незнакомые люди явились к нему по другому делу.
Темыч подвергся тщательному осмотру. Похоже, светило осталось разочаровано.
— Фингалис вульгарис, — презрительно объявил без пяти минут академик.
— Ой, скажите, а это опасно? — встревоженно прощебетала Темина мама.
Темин папа Никита Владимирович все понял, но промолчал. Он вообще обычно молчал.
— Не опасно, — принялся объяснять профессор. — Но синяк будет держаться две недели. Помидоры мои парниковые хотите попробовать?
Надежда Васильевна, конечно же, захотела. Потом пробовали огурцы и редиску. Впрочем, судя по гонорару, который содрал профессор с Никиты Владимировича, дегустация овощей явно включалась в счет.
— В общем, — завершил свой грустный отчет друзьям Темыч. — Вечерок у меня был что надо. Главное, мать рвалась сегодня к директору выяснять отношения. Мол, он в походе совсем за детьми не смотрит. Я ведь сказал ей, что наткнулся на дерево. Ну, ничего. После этого без пяти минут академика мать про нашего Мишу забыла.
— Теперь Темочку мамочка больше никогда в походик не отпустит, — нараспев произнесла Катя.
— Вы лучше скажите, мы едем сегодня в Клин? — воскликнул Женька, которому Темин подбитый глаз надоел еще в период путешествия из Петербурга в Москву.
— Не понимаю, почему ты так тихо? — фыркнула Катя. — Одолжил бы у Арсения Владимировича мегафон и объявил в него на весь переулок, что мы собираемся делать.
— Да ладно тебе, — смутился Женька. — В Клин-то едем? — несколько тише повторил он вопрос.
— А на фига вам в эту дыру? — послышался смех за спинами пятерых друзей.
Они обернулись. Перед ними стоял признанный силач девятого «В» Марат Ахметов.
— Да так. Захотелось воздухом подышать, — уклончиво отозвался Олег.
— Воздухом? — покровительственно хлопнул его по плечу Марат. — Этого вы там днем с огнем не найдете! Предок мой говорит, что чистейший воздух только на этом… как его… Бриллиантовом берегу.
— Лазурном берегу, — поправила Катя.
— Какая разница, — продолжал Марат. — Мы с отцом туда на весенние каникулы собираемся.
— Ясно, — кивнули детективы.
Они помнили, что всего несколько лет назад папа Ахметова, Хамитяй Хамзяевич, работал носильщиком на Курском вокзале. Затем ему удалось сделать какую-то не совсем ясную, но явно блестящую карьеру. Теперь Хамитяй Хамзяевич гордо раскатывал по микрорайону на автомобилях самых престижных марок. Сына он постоянно возил по свету. Причем не только во время каникул, но и за счет учебного времени. Несколько раз педагоги две тысячи первой пытались намекнуть Хамитяю Хамзяевичу, что подобные перерывы в занятиях сказываются не лучшим образом на и так не блестящей академической успеваемости Марата. Но отец неизменно им отвечал: «Жизненный опыт важней успеваемости. У меня, например, самого только четыре класса начальной школы, а теперь я — крутой бизнесмен. Так что пускай малец покатается. И постепенно входит в курс моих дел».
Ахметов, хлопнув еще раз по плечу Олега, усмехнулся:
— В общем, Клин вам не в кассу! А кто это тебе, Темка, фингал под глазом поставил? — удивленно спросил Марат.
— Неважно, — уклонился от объяснений Темыч. — Пошли. Звонок скоро.
Но не успели они двинуться с места, как к ним подскочила Школьникова.
— Привет, мальчики-девочки! — игриво помахала она рукой всей компании.
Тут подоспел и Пашков.
— Машка-а! Привет! — расплылся он в восторженной улыбке при виде Школьниковой.
— Не до тебя, ребенок, — даже не удостоила Пашкова взглядом девочка. — Про тесты-то не забыли? — с очень серьезным видом обратилась она к юным детективам. — Андрюшу надо спасать.
— Моя Длина в своем репертуаре, — отойдя немного в сторону, шепнула Катя на ухо Тане.
— Чувствует себя единственной спасительницей Андрея, — усмехнулась та.
Пухлая блондинка Маша Школьникова уже давно была влюблена в классного руководителя девятого «В» Андрея Станиславовича. Тот от ее выразительных взглядов и вздохов приходил в ужас. Однако Школьникова надежд не теряла. В дни, когда Андрей Станиславович бывал в школе, она старалась одеваться как можно ярче и экстравагантней. Однажды она пришла в пунцово-красной юбке из какой-то очень блестящей синтетики. Впрочем, юбкой это можно было назвать лишь символически. Класс изумленно охнул. Нижняя часть Маши Школьниковой особым изяществом не отличалась. Один лишь Пашков, влюбленный в Школьникову, вполне искренне восхитился: