Загадка старинных часов
Шрифт:
— «Мы забыли», — обернулась Варя. — Это ты, Луна, и забыл.
— Не забыл, а оставил, — улыбнулся тот. — Когда пожар, какие уж там продукты.
Девочки фыркнули и убежали.
— Ну, ты мастер, — напустился Сеня на Герасима. — Тоже мне, специалист по разжиганию.
— Так ведь разжег, — с ходу заспорил Муму. — Смотрите, как горит. Чего вам ещё надо?
— А заслонку почему не открыл? — задал новый вопрос Баскаков.
— Потому что в каминах, насколько я знаю, — с важностью произнес
— У одних не должно, а у других должно, — стоял на своем Баскаков. — Тут, например, есть. Мог бы сообразить, если ты такой специалист.
На скуластом лице Герасима воцарилось именно то выражение, благодаря которому он приобрел прозвище Каменное Муму. Теперь он готов был до потери пульса отстаивать свою точку зрения.
— Давай вспомним, — угрюмо произнес он. — Ты меня, Баск, что просил? Разжечь. Я разжег? Разжег. Дрова горят? Горят. А про дым, между прочим, мы с тобой не договаривались. Так что ты ко мне привязался?
Здоровенный Баск ошалело похлопал глазами. Он явно не был готов к столь тщательно аргументированной дискуссии. А потому тихо ответил:
— Да я, собственно, ничего.
— Тогда прекратим этот бесполезный спор, — победоносно изрек Каменное Муму.
— Мальчики? — раздалось из коридора. — Вы проветрили? А то мы уже идем!
— Сейчас! — И Баскаков закрыл окно.
— Вкатывайте жратву! — подхватил Павел.
Девочки прикатили тележку. Луна, вооружившись шампуром, в задумчивости склонился над обилием продуктов.
— Значит, так, — он начал священнодействовать. — Сперва берем помидорчик…
«Бом-м!» — заполнил комнату оглушительный звук. Словно с добрый десяток неизвестно откуда возникших людей разом ударили молотками по медным тазам для варенья. Павел от неожиданности вздрогнул. Помидор, так и не достигнув шампура, шмякнулся о пол. «Бом-м! Бом-м! Бом-м! Бом-м! Бом-м! «Затем все смолкло.
— Что это? — хрипло осведомился Герасим.
— Испугались? — захохотал Баск. — Я и сам каждый раз пугаюсь. Хотя, по идее, должен уже привыкнуть.
— Что это было? — повторил Муму.
— Часы. Там. — И Сеня указал на арку в стене, которая соединяла гостиную с соседней комнатой. — Пошли покажу.
Луна, с грустью взглянув на лопнувший помидор, направился вместе с друзьями смотреть часы. За аркой оказалась столовая, обставленная примерно в том же духе, что и гостиная. Кругом старина, красное дерево. Посреди — огромный стол на двадцать четыре персоны, о чем свидетельствовало количество стульев с массивными спинками и мягкими сиденьями. Напольные часы-башня занимали одно из почетных мест в комнате.
— Ну, прямо Биг-Бен, — сказала Варвара.
— А по-моему, это не Биг-Бен, а тихий ужас, — ещё не совсем отошел от шока Герасим.
— Где же, Мумушечка, твоя хваленая точность? — ехидно произнесла Варя. — Они, — ткнула девочка пальцем в полированный корпус часов, — совсем не тихий, а очень громкий ужас.
— Вот именно, — поддержал её Сеня. — А представляете, каково мне ночью. Особенно когда я тут с ними первый раз ночевал. Я пол-одиннадцатого отключился. Заснул. А они потом как двенадцать раз вдарят! Я спросонья вообще решил, что землетрясение началось.
— Так отключи их, и все дела, — посоветовал Павел.
— Как бы не так, — жалобно произнес Баск. — Предок их перед отъездом завел, а потом ключ куда-то спрятал. Теперь не остановишь. Завод-то у них на месяц.
— На ме-есяц? — протянул Иван.
— Ну, — кивнул Баскаков. — Уникальный механизм. Прошлый век. Фирма «Карл Цвайс». Номерной экземпляр.
— И под каким же номером? — язвительно осведомилась Варя.
— Номер два, — сообщил Сеня.
— А всего сколько номеров существует? — не отставала Варя.
— Десять. — Баскаков был в курсе дела. — Тут в чем примочка. Одно дело — просто часы «Карл Цвайс». Фирма, конечно, известная. У них любые часы дорого стоят. Но это, — указал он на свой домашний Биг-Бен, — настоящий раритет. Потому что первые десять штук изобрел и собрал вручную сам основатель фирмы. Говорят, этот Карл вообще-то начал и одиннадцатые собирать, но помер. То ли от чумы, то ли от холеры. Предок рассказывал, но я точно не помню. Во всяком случае, это была какая-то модная тогда инфекция.
— Слушайте, тут полно всяких стрелок, — задрав голову, Марго уже разглядывала большой, покрытый тончайшей гравировкой золотисто-серебряный циферблат часов.
— Стрелок много, — подтвердил Сеня. — И все они из чистого золота. Между прочим, эта штука, если её не забывать вовремя заводить, показывает, кроме обычного времени, год, месяцы, дни недели, фазы Луны и ещё много чего, но я не помню.
— Классная штука, — оценил Луна.
— Только вот бой у них ужасный, — снова пожаловался Сеня. — И никуда от этого не денешься.
— Полагаю, бой можно переделать, — с умным видом изрек Герасим.
— Можно-то можно, но кто же тебе позволит, — откликнулся Сеня. — Предок теперь на эти часы даже дышать боится. Он за ними давно охотился. Это же антикварная вещь. И менять ничего нельзя. Сразу цена упадет.
— Что же, они с девятнадцатого века так и ходят? — изумился Иван.
— Ну, — подтвердил Сеня. — В том-то и дело. То есть, вернее, пока их предок не приобрел, они очень долго стояли. А после их мастер почистил, и они сразу пошли. Предок специально их в этой квартире поставил. Мы же здесь почти не живем, а значит, бой никому не мешает.