Загадка старого особняка
Шрифт:
А через пару недель, когда я стояла в коридоре перед своим шкафчиком, случилось кое-что пострашнее. У меня потемнело в глазах, и стены как будто обрушились. И хотя это длилось какую- то долю секунды, мне было достаточно. В тот день я забрала из шкафчика вещи, которыми дорожила: фотографию мамы с папой, мой старый синий свитер, папку с сочинениями по английскому. Ещё какую-то мелочь.
Вечером я сказала, что у меня болит голова, и осталась в своей комнате – Вагнеров это не удивило. Я очень надеялась, что хотя бы в этот раз ошибаюсь – но где-то после десяти завыли сирены. Машины сновали туда-сюда, а на улице кричали люди. Вагнеры тоже выскочили из дома – узнать, что случилось, но я не двинулась с места. Я и так знала.
Когда утром я спустилась завтракать, Линда буквально лопалась от возбуждения.
– Ты знала! – завопила она, ужасно довольная собой. – Папа, София всё знала! Даже если это не она подожгла, то всё равно знала, что что-то будет! Она вчера выгребла из шкафчика все вещи!
– Не болтай глупостей, Линда, – возразила миссис Вагнер. – Нельзя бросаться такими ужасными обвинениями, – и она так резко опустила кофейную чашку на блюдце, что кофе расплескался.
А мистер Вагнер подумал и наконец спросил:
– София, ты и правда забрала вчера все вещи?
Я сказала: да, мне просто показалось, что так будет правильно. Ничего особенного.
Однако это прозвучало откровенной ложью – даже для меня. Он переводил взгляд с меня на Линду и обратно, как будто уже предвидел нескончаемую череду проблем. Мало ему было дочери, списывавшей на экзамене, теперь к ней прибавилась потенциальная поджигательница. И кто знает, что ещё она выкинет в будущем? Я отлично видела, какой оборот принимают его мысли, и тут же поняла, что надолго я у Вагнеров не задержусь.
– Ну вот мы и приехали. – Рита зарулила на парковку возле автовокзала. – И кстати, как раз вовремя. Если не ошибаюсь, рейс до Мон Плизан отправляется через семь минут.
Я рывком вернулась в реальный мир. Автовокзал? Мон Плизан? Я не сразу сообразила, о чём она толкует. Наверное, у меня сделался довольно дурацкий вид, раз Рита потрепала меня по плечу.
– Кажется, твой автобус стоит вон там, – она показала на посадочную платформу. – Ты пока возьми чемоданы и встань в очередь, а я сбегаю в кассу за билетом.
Я постаралась улыбнуться и кивнула, хотя нисколько не успокоилась. Стоило мне начать вспоминать про Стенджилов, и Вагнеров, и остальные семьи, в которых я побывала, меня словно опять выбрасывало в открытый космос, без точек опоры и без связей. Кажется, я успела немного позабыть, каково это, пока жила у прапрабабушки, но сейчас то ощущение вернулось.
Я видела, как Рита вышла из кассового зала и проталкивается через толпу у платформ. Она выглядела усталой, и я понимала, что ей тут не нравится, – хоть и по другой причине. Кроме того, что она всё ещё не была уверена, правильно ли отсылать меня одну в Мон Плизан.
– Послушайте, – сказала я, когда Рита протянула мне билет, – если хотите, возвращайтесь домой. Я справлюсь сама. Спасибо за помощь.
Очередь двинулась вперёд, однако Рита по-прежнему стояла возле меня, в задумчивости прикусив губу.
– Спасибо вам за всё, – сказала я, и тут как кто-то меня за язык дёрнул: – Вы лучше идите, а то пропустите звонок.
Очередь снова двинулась, и я вошла в автобус. За спиной ахнула Рита, а я сунула билет водителю и стала проталкиваться внутрь, на самое дальнее сиденье. Пробираясь по проходу, я кляла себя последними словами. Тупица! Идиотка! А что, если ей хватит ума потащиться за мной в автобус и учинить допрос, откуда я знаю про звонок?
Придётся прикинуться совсем дурой. Я скажу, что сама не понимаю, что сболтнула. Рита, это была ошибка. Иногда на меня находит.
Кажется, прошла вечность, пока двери наконец с содроганием закрылись. Автобус взревел, дёрнулся и покатил от вокзала навстречу жаркому солнечному дню.
Я выпрямилась и выглянула в окно. Мы колесили по окраинам Мэдисона, понемногу набирая скорость по мере того, как приближались к скоростному шоссе. Ясное дело, я была измучена и напугана, но гораздо больше сердита на свою несдержанность. Ведь Рита в эту самую минуту может названивать Лили Грэндалл, чтобы предупредить, что у Софии Уэйер не все дома. Вряд ли она так поступит на самом деле, но я бы не винила её, в случае чего.
ДЕРЖИ РОТ НА ЗАМКЕ! Я повторяла это раз за разом. Это должно стать моим Правилом Номер Один, и если я не сумею его запомнить, то так и буду болтаться в открытом космосе до конца своих дней.
Глава 3
Чарли
Когда торт был съеден, а бумажные тарелки собраны, Грэндаллы вернулись домой в сопровождении привычного шлейфа из шума и хохота. Рэй остался. Чарли пришлось напомнить себе, что так и должно быть – ведь теперь он здесь живёт. И всё равно ощущение было странное. Обычно к пяти часам мама возвращалась в ресторан и работала сверхурочно, но сегодня они с Рэем сидели на кухне и о чём-то говорили. Чарли подумала, что мамин голос звучит по-другому, с каким-то придыханием, даже по-девчоночьи. Так говорили чирлидеры у них в школе – как будто не могли сдержать восторг перед этим прекрасным миром.
Она обвела взглядом гостиную. Рэй уже не первую неделю постепенно переносил к ним свои вещи, так что стопка журналов Sports Illustrated на кофейном столике стала привычной – так же как потёртое кресло с откидывающейся спинкой, с которым, как сказал Рэй, он не в силах расстаться. Оно было старым, с вылинявшей обивкой и кофейными пятнами на подлокотниках, однако мама ни слова не сказала против.
Чарли плюхнулась в кресло и дёрнула поцарапанный деревянный рычаг, регулировавший наклон спинки. Вся конструкция заскрипела, и голоса на кухне притихли.
– Чарли, это ты, детка?
Чарли затаилась в ожидании, вдыхая густой запах старой кожи. Мама с Рэем показались на пороге кухни.
– Я думала, ты на той стороне улицы с Дэном, – сказала мама. – Почему ты сидишь здесь совсем одна?
– Просто так, – сказала Чарли. – Это кресло ужасно скрипит.
– Знаю, – виновато ответил Рэй. – Наверное, я привык, вот и не замечаю.
– И подлокотники все в пятнах.
– Чарли! – не выдержала мама. – Ради всего святого!
Кажется, она рассердилась, но Рэй засмеялся.