Загадки древних времен
Шрифт:
И. Д. Дэвис в свое время находил надписи, подобные изображенным на камнях в Хаме и Алеппо, вовсе далеко от первых — в горах Тавра, на скале. Огромное наскальное изображение он обнаружил над рекой Ив-риз. Там было изображено не только письмо, но и некий рельефный рисунок. А археолог А. Г. Сейс обнаружил подобные надписи и в других местах региона. В течение многих лет из разных областей Малой Азии уже поступали об этом свидетельства. Сохранились остатки строений Богазкёя, а также рельефы неподалеку от деревни Аладжа-Гююк на реке Кызыл-Ирмак. Еще в 1839 году об этом сообщал Шарль Тексье, а в 1842 году — Уильям Гамильтон. Развалины Богазкёя представляли собой величественные руины крепости, игравшей в прошлом несомненно важную роль.
В двух милях от города находится так называемая «исписанная скала» — Язылыкая. В отвесной скале Язылыкая имеется природный уступ с такими же отвесными стенами, образующими нечто вроде ниши, а на этих стенах высечен рельеф из человеческих фигур: две процессии идут навстречу друг другу и сходятся в центре ниши. Трудно определить, связаны ли эти две процессии
Западнее деревни Аладжа-Гююк встречаются скальные рельефные изображения Гявур-Калеси. А над Смирной и вовсе стоят скульптурные портреты, которые еще Геродот принял за изображения египетского фараона Сесостриса и нимфы Ниобеи.
Обе эти фигуры А. Г. Сейс внимательно осмотрел в 1879 и 1880 годах. Новый его доклад в Обществе библейской археологии категорически отверг причастность Египта или кого-то иного к найденным заново памятникам. Ясно одно, сказал археолог: мы имеем дело только с хеттской культурой, и Библия права в том, что этот народ действительно существовал, а теперь можно уверенно сказать, — он занимал территорию, по крайней мере, к северу от Месопотамии, а скорее всего, хеттскими племенами была заселена вся Малая Азия.
В последующие двадцать лет оказалось, что изображения, подобные обнаруженным, скорее трудно не заметить, чем найти: ими изобиловали Тавр и Антитавр. Хуманиа и Пухштейн (1882–1883), Рамсей и Хогарт (1890), Шантре (1893), Хогарт и Хэдлем (1894), Андерсон и Кроуфут (1900), да и более ранние раскопки — 1879 года — в Каркемише, предпринятые Британским музеем, выявили в общей сложности более сотни памятников, так или иначе относившихся к эпохе хеттов. В невероятных местностях: в Вавилоне в 1899-м была обнаружена при раскопках стела с хеттскими надписями. В 1888 и в 1892 годы подобные памятники обнаружила немецкая экспедиция в Северной Сирии, в Зинджирли.
В 1900 году Л. Мессершмидт опубликовал свод хеттских надписей, и оказалось, что одних только текстов к этому времени обнаружено девяносто шесть! Кроме того, было множество других находок, в том числе печатей хеттского типа.
А ведь в 1887 году были обнаружены (вернее, осознаны) находки в Эль-Амарне. Клинопись из Ахетатона содержала административную и дипломатическую переписку Аменхотепа III и его сына Аменхотепа IV (Эх-натона) примерно с 1370 по 1348 год до н. э. В этих письмах часто упоминался царь страны Хатти, рассказывалось о продвижении его войск. Было среди них и письмо самого Суппилулиумы, поздравлявшего Эхна-тона с восшествием на престол Египта! Было там и два письма для царя неведомого государства Арцава, написанные на неизвестном языке. Первым, кстати, обратил внимание на принадлежность этого языка к индоевропейской группе норвежский ученый И. А. Кнудтсон, когда изучал письма в 1902 году. Правда, тогда, как часто бывало в археологии, никто не обратил на его высказывание ровно никакого внимания. Кусочки текстов именно на этом языке неподалеку от Богазкёя обнаружил Э. Шантре. Было это в 1893 году.
И вот Г. Винклер нашел целую библиотеку — 10 000 табличек! И большинство из них написано на языке табличек «из Арцавы»! Среди них, по счастливой случайности, которая всегда сопутствует удаче, найден тот же самый текст договора между Рамзесом II и царем Хатти. Египетский вариант текста имеет дату — 21-й год правления Рамзеса. Хеттского царя удалось тут же «привязать к местности» — определить во времени.
Из обстоятельств находки вытекало и еще одно: видимо, была найдена столица страны Хатти. По крайней мере, этот город был столицей в течение двухсот лет. Исследуя хеттский текст, Винклер составил список царей Хатти — примерно с 1400 по конец 1300-х годов до н. э., от Суппилулиумы до Арнуванды. В ассирийских хрониках говорилось, что царство хеттов было разграблено примерно в 1200 году до н. э. завоевателями — народом мушки (мосхи), однако, как выяснилось, не все царство, а та часть его, в которой находилась столица, то есть фактически только Каппадокия. В VIII веке до н. э., как явствует из тех же ассирийских временников, Хатти продолжал существовать, хотя мосхи все еще оккупировали капподокийское царство.
Оказывается, не все так просто: долгие десятилетия хеттские государства, одно за другим, постепенно восстанавливали свою независимость, а затем объединялись под началом Каркемиша.
3. Превратности XX века на страже хеттологии
До Первой мировой войны ничего нового археологи не раскопали. Вернее, раскопали — например, дворец в Сакджагёзю, только изучению истории хеттов это ничего существенного не принесло. 1914 год будто бритвой по живому отрезал исследователей одних стран от других. В результате Богазкёй «достался» немцам, а Антанте — все остальное. Правда, и это «остальное» было немалым: Каркемиш раскапывался экспедицией Д. Г. Хогарта, Т. Е. Лоуренса и Л. Вулли (того самого Вулли, который потом раскопал Ур и Эль-Обейду). Каркемишская экспедиция привезла достаточно камней, но, в отличие от немецких исследователей, англичанам достались только иероглифы. Почти вся клинопись сосредоточилась в Германии. Самым ценным, как оказалось уже спустя много-много лет, был единственный текст, содержавший всего десять клинописных и шесть иероглифических знаков (о нем А. Г. Сейс еще в 1880 году написал статью!), и был этот текст на серебряной накладке так называемой «печати Таркондемоса». Кабы знать!.. Сейс, Коули, Кэмпбелл, Томпсон старательно дешифровали иероглифы и публиковали свои разработки по этому животрепещущему вопросу. Они оказались никому не нужными и бесплодными. Да и задача была на редкость сложна. Пятеро ученых из разных стран, не зацикливаясь на иероглифах, сделали значительный шаг вперед, опираясь лишь на сопоставление имен собственных и некоторых топонимов, известных из ассирийских текстов. Эти пятеро — Форрер, Боссерт, Гельб, Мериджи и Грозный. Их выводы практически совпали, и хеттология получила некоторую базу, основание, с которого можно было строить дальнейшую работу. Выдающейся стала детальная работа Б. Грозного, опубликовавшего ее под названием «Язык хеттов». Вслед за ярким первым наброском 1915 года, этот труд развивал тему принадлежности языка хеттов к семейству индоевропейских, — правда, автор при этом несколько увлекся ложной этимологией. Впрочем, из-за этого последнего обстоятельства многие филологи отвергли работу выдающегося чеха, а вместе с тем и все ценное, что в ней содержалось. Впрочем, в 1920 году его несколько подправил Ф. Зоммер, обнаруживший уже упоминавшуюся аллографию — применение хеттскими писцами шумерских и вавилонских включений в чисто хеттские тексты. Включений было так много, что иногда хеттские слова терялись в них как несущественные. Другие ученые — И. Фридрих, А. Гётце и X. Элольф шли тем же путем. И к 1933 году практически все более-менее сохранившиеся тексты уже были опубликованы и прочтены. Эмиль Форрер независимо от Б. Грозного составил также довольно полный набросок хеттской грамматики, но основной упор в своей работе по хеттам делал все же на исторические изыскания и достиг при этом многого. Он издал в одном томе почти все исторические тексты периода Древнего царства и реконструировал почти весь перечень хеттских царей. А его открытие, касающееся восьми языков, которыми пользовались хетты, имеет громадное значение и сейчас. На сегодня расшифровано и может быть расшифровано практически все, исключая, возможно, самые древние надписи, для полного прочтения которых не хватает реальной исторической и лингвистической баз. Необычайно важным в хеттологии стало открытие 1947 года, когда была обнаружена длинная двуязычная надпись (билингва) в Каратепе.
Первое систематическое описание хеттской цивилизации предпринял А. Гётце в 1933 году. А за пределами Германии самым значительным событием стало издание «Элементов хеттской грамматики» Л. Делапорта 1939 года (Париж). Впрочем, американец Е. Х. Стертевант, издавший в 1933 году «Сравнительную грамматику хеттского языка», несмотря на просчеты в сравнительной этимологии, превзошел работу Делапорта. В 1935 году Стертевант выпустил «Хеттский глоссарий», труд в области нормативной лексикографии. Но в 1940 году И. Фридрих выпустил «Элементарный курс хеттского языка», книгу, являющуюся и поныне образцом для хеттологов, а в 1952 году — «Хеттский словарь», «оттеснивший» работу Стертеванта 1935 года.
Отличительной особенностью раскопок в Малой Азии и Анатолии конца 1920-х — 1930-х годов явилось деятельное участие самих турок. К ученым, уже зарекомендовавшим себя в хеттологии, Остену, Гельбу, Делапорту, Вулли, датчанам и немцам прибавился Седат Альп с группой. Турки и Боссерт как раз и сделали открытие первостепенной важности в Каратепе. Раскопанная крепость имела два привратных строения, к каждому из которых вел свой коридор из камней, покрытых надписями. Одна из них была сделана на финикийском языке, а другая — иероглифическая хеттская. Еще один такой же текст был высечен на статуе, лежавшей прямо на поверхности (ее никто не раскапывал — она лежала всегда!). Между хеттским и финикийским текстами не было полного соответствия, но тем не менее это были как бы два подстрочника, сделанные разными переводчиками с одного и того же текста. Вернее, два разных перевода, сделанных независимыми авторами с одного и того же подстрочника. Надо ли говорить, что прочтение иероглифических хеттских надписей получило хорошую базу?
Две войны XX века внесли очень сильную коррективу в хеттологию. В разных странах, принадлежавших и в Первую, и во Вторую мировую войны к разным блокам, сложилось собственное понимание хеттов. У одних — «клинописное», у других «иероглифическое». Однако не будь этого трагического обстоятельства, возможно, хеттология топталась бы и теперь почти на том же месте.
4. Лингвоотступление и «ненаучная» история
Один из восьми языков, которые обнаружил Э. Форрер, это лувийский язык. Еще тогда, практически на заре хеттологии, высказывались мнения, в частности профессором А. Захаровым, о возможной принадлежности этого языка к южной группе угро-финских, теперь исчезнувшего. Эту загадку, честно говоря, можно было бы не рассматривать, если бы не значительное количество обстоятельств, возвращающих к этому вопросу. И не только отсутствие префиксов и своеобразие суффиксов и окончаний побуждает нас к этому. Если уж на то пошло, все языки мира сводятся к одному протоязыку [2] Ойкумены.
2
Л. Наровчатская, «Первозванность». М.: «Художественная литература», 1991.