Загадочная история Бенджамина Баттона (сборник)
Шрифт:
– Я раздумал.
– Отчего же?
– Из-за вас.
– Он по-прежнему не смотрел на Джоэла.
– Да господь с вами, Майлз!
– Из-за вас я отказался от поездки.
– И он усмехнулся - словно сам над собой.
– Попробуй угадай, что натворит Стелла мне назло - она ведь пригласила вас пойти с ней к Перри? Матч не доставит мне никакого удовольствия.
Поразительная интуиция, которая никогда не изменяла ему на съемочной площадке, отказывала в личной жизни, тут он был слаб и беспомощен.
– Послушайте, Майлз, - сказал Джоэл, нахмурившись.
– У меня и в мыслях
Только тут Майлз посмотрел на него. Очень внимательно.
– Допустим.
– Он пожал плечами.
– Не вы, так найдется кто-то другой. Мне будет не до развлечений.
– Вы, видно, не слишком доверяете Стелле? А она сказала мне, что всегда была вам верна.
– Может, и была.
– За последние несколько минут складки вокруг рта у Майлза залегли еще глубже.
– Но после того, что случилось, разве я смогу что-то от нее требовать? Разве я имею право...
– Он умолк, потом заговорил снова, и лицо его стало жестким.
– Скажу вам одно. Что я сам натворил - не важно, но если я узнаю что-нибудь про Стеллу, я с ней разведусь. Не могу я поступиться своей гордостью, это было бы последней каплей.
Джоэла раздражал его тон, но он сказал:
– А как с Евой Гобел? Стелла успокоилась?
– Нет.
– Майлз мрачно засопел.
– И для меня это тоже не просто.
– Мне казалось, там все кончено...
– Я стараюсь не встречаться с Евой, но, знаете, не так легко порвать сразу - она ведь не девчонка, с которой целуешься в такси. Психиатр говорит...
– Да, да, - перебил Джоэл, - Стелла мне рассказывала.
– Излияния Майлза наводили тоску.
– Так вот, что касается меня, если вы улетите на матч, я со Стеллой не встречусь. И уверен, что ее совесть чиста.
– Может быть, может быть, - вяло повторил Майлз...
– Тем не менее я остаюсь и иду с ней на обед... А знаете, - вдруг сказал он, - пойдемте и вы с нами! Мне нужно, чтобы рядом был кто-то симпатичный мне, с кем я могу поговорить. В этом ведь и беда: Стелла полностью находится под моим влиянием, и все, кто нравится мне, нравятся и ей тоже. В особенности мужчины. Очень все это сложно.
– Да, должно быть, - согласился Джоэл.
4
На обед Джоэл не поспел. Стыдясь своего цилиндра в это безвременье, когда кругом было столько безработных, он ждал Перри и их гостей перед Голливудским театром и разглядывал вечерний парад: бездарные копии блестящих кинозвезд, несостоявшиеся киногерои в спортивных пиджаках, шаркающий дервиш с апостольской бородой и посохом, парочка франтоватых филиппинцев в модных костюмах как напоминание о том, что этот штат открыт всем морям, шумная процессия молодежи в причудливых нарядах - как выяснилось, посвящение в какое-то братство. Шествие распалось, пропуская два роскошных лимузина, которые остановились у тротуара.
Вот она! В платье, сотканном из тысячи бледно-голубых бликов - словно в струе студеной воды, а на шее переливаются сосульки. Он порывисто шагнул к ней.
– Ну как? Нравится вам мое платье?
– Где Майлз?
– Он все-таки улетел на матч. Вчера утром... Во всяком случае, надеюсь...
– Она не договорила.
– Только что пришла телеграмма из Саут-Бенда, что он вылетает обратно. Ах, да - вы знакомы с моими друзьями?
Вся компания направилась в театр.
Значит, Майлз все-таки улетел. Джоэл терзался сомнениями, правильно ли он сделал, что пришел. Но когда начался спектакль, он позабыл о Майлзе профиль Стеллы и светлая россыпь ее волос были совсем рядом. Один раз он повернулся к ней, и она посмотрела на него, улыбаясь, и не отвела глаза. В антракте они курили в фойе, и она шепнула ему:
– Они все поедут на открытие ночного клуба Джека Джонсона... Мне не хочется, а вам?
– Это обязательно?
– По-моему, нет.
– Она замялась.
– Мне хотелось бы поговорить с вами. Может быть, поедем к нам? Если бы только я была уверена...
Она снова умолкла, и Джоэл спросил:
– В чем?
– Уверена, что... Ну да, я психопатка, но я вовсе не уверена, что Майлз действительно поехал на матч.
– Вы думаете, он у Евы Гобел?
– Да нет... но что, если он здесь и следит за мной? Знаете, Майлз способен на очень странные поступки. Как-то он пожелал пить чай с каким-нибудь человеком, у которого длинная борода, и потребовал, чтобы бюро по найму актеров прислало ему такого длиннобородого, а потом пил с ним чай до вечера.
– Ну это совсем другое. Он же прислал вам телеграмму из Саут-Бенда. Значит, он на матче.
Выйдя из театра, они попрощались со своими спутниками, что было встречено веселыми взглядами. Машина вырулила из толпы, собравшейся вокруг Стеллы, и покатилась по залитой золотым светом улице.
– Он ведь мог договориться об этих телеграммах, - сказала Стелла.
– Это очень просто.
Что ж, вполне вероятно, и при мысли, что ее тревога не лишена основания, Джоэл рассердился: если Майлз, так сказать, решил держать их в объективе кинокамеры, то он снимает с себя все обязательства. Вслух он сказал:
– Чепуха.
В витринах магазинов уже сверкали рождественские елочки, и полная луна над бульваром казалась бутафорской, как и огромные фонари на перекрестках. На Беверли-Хиллз темная листва тускло поблескивала, будто эвкалипты под солнцем, но Джоэл видел лишь отсвет белого лица совсем рядом и плавный изгиб плеча. Она вдруг отстранилась и посмотрела на него.
– У вас глаза вашей матери, - сказала она.
– Когда-то у меня был целый-альбом ее снимков.
– А у вас глаза - только ваши, других таких нет, - ответил он.
Когда они входили в дом, Джоэл почему-то оглянулся, будто ему почудилось, что Майлз притаился в кустах. На столике в передней лежала телеграмма. Стелла прочла ее вслух:
"Чикаго.
Буду завтра вечером. Думаю о тебе. Люблю.
Майлз".
– Вот видите, - сказала она, бросая телеграмму обратно на столик, - он легко мог все это подстроить.
Она распорядилась, чтобы дворецкий принес напитки и сандвичи, и поднялась наверх, а Джоэл прошелся по пустынным гостиным. Вот и рояль, возле которого он, опозоренный, стоял в позапрошлое воскресенье.