Шрифт:
Глава 1
Я коснулась заветного порога дома лишь ближе к полуночи. Наверное, со стороны это смотрелось странно…
Неизвестный никому человек, крадучись и постоянно осматриваясь по сторонам, подбирается к заброшенному поместью, что находится вдали от всех населенных пунктов и соответственно, от общества людей. От кого он скрывается? И какую тайну хранит в себе поместье, что находится за несколько километров от населенных пунктов, да и сам незнакомец? Закрадется мысль у любого, кто будет свидетелем этого обстоятельства.
…
Одна из них кроется в том, что мне нельзя часто показываться им на глаза, тем более, чтобы меня кто-нибудь узнал, потому как в моем лице существует два человека…
Наверное, вам знакомо понятие – вести двойственную жизнь.
В моем случае – это происходит вот уже десять лет.
Точнее, вместо одного имени, которым обладает один среднестатистический человек, я имею два – совершенно разных, потому как того требуют мои жизненные обстоятельства.
Можно выразиться и иначе, то, чем я занимаюсь и занимаюсь большую часть своего времени, заставляет меня существовать под чужим, инородным мне именем. Кстати, при звуке этого инородного имени, я до сих пор прихожу в замешательство, если не
сказать больше – в штопор. Меня, словно парализует и в этот момент, я ничего не могу с собой поделать. Сердце мое начинает
биться настолько быстро, что я едва успеваю спрятать свое
взволнованное и покрасневшее лицо, которое, основную часть
остается по своей природе – бледным и совершенно не выражает, каких- либо лишних эмоций и чувств.
Нет, не подумайте, что я настолько безжизненный человек, что могу вести себя, словно робот или какая – ни будь кукла. Просто, жизнь научила меня, по возможности не показывать свои эмоции и чувства, а держать их взаперти, подальше от пытливых человеческих глаз, которые, как мне всегда казалось, довольно часто и зорко следят за мной повсюду, пытаясь выяснить, кто же я на самом деле?
Вторая причина менее существенна, но, тем не менее, и она имеет место быть – мне совершенно чужды шумные и увеселительные компании. В конечном итоге, они, как правило, выливаются в бурные крики и в эмоциональное выяснение отношений. Ну, а позже, соответственно – в драки и это в большинстве случаев, если компания хватила с лихвой алкоголя. А я это ох как не люблю. Ведь в таком состоянии, словно кто-то неведомый нам стремится вытащить из нас все потаенные стороны души наружу, оголяя до предела её далеко нелицеприятные стороны.…А наблюдать такую экзекуцию, думаю, не каждому по душе.
И последнее – я сторонюсь людей, потому как люблю побыть в одиночестве.
Итак, мои уставшие до предела ноги наконец-то коснулись желанного порога, а удрученный городской суетой взгляд с радостью опустился на зеленую сочную траву. Лунные блики тихо застыли на ней, освещая омытую чистой водой её большую часть.
Загадочные черты лица, сейчас, пронзительно смотрели на меня с высоты темного неба, расположившись на
Я отперла тяжелую дубовую дверь своим длинным, старомодным, вытянутым как струна у пожилой ключницы, ключом и с силой толкнула её плечом.
Дверь с глухим скрипом поддалась мне, и я очутилась в коридоре, где уже заведомо горел слабый свет ночных светильников. Их оставляла для меня включенными моя помощница по дому – Луиза, когда, не дождавшись меня, отправлялась домой. По сути, на ночь я оставалась совсем одна, не считая, собаки дворняжки, которая с радостным визгом встречала меня при входе в сад и умной, невероятно пушистой с зелеными, как изумруд глазами кошкой- Эллис.
…И такие правила были установлены мной самой.
Я не боялась оставаться одна. Напротив, я чувствовала себя куда более свободной. В таком случае мне не приходилось на кого-то озираться по сторонам и опасаться, что кто-то может попытаться выяснить мою давнюю тайну или вывести на откровенный разговор…
Однажды это уже пытались сделать, из-за чего мне пришлось покинуть тут же то место, которое, не скрою, уже пришлось мне по сердцу. Поэтому, на этот раз, мне пришлось быть осмотрительней.
Даже моя молчаливая и сдержанная помощница по дому – Луиза, и все остальные, кто неким образом взаимодействовал со мной в жизни, были у меня под подозрением. Ведь на самом деле, они тоже не знали моего настоящего имени, моего рода деятельности и вообще кто я и откуда родом. Таким образом, я не доверяла никому и как я уже упоминала, на то были свои причины, но о них я расскажу позже…
… Только так я могла спокойно существовать и заниматься тем, чем всегда занималась.
С Луизой, я считаю, мне несравненно повезло. Я долго искала человека похожего на неё: трудолюбивую, сдержанную, аккуратную во всех отношениях женщину но, главное – не сующую нос в чужие дела, точнее сказать – пытливую.
В целом Луиза и была почти единственным человеком, кто мог видеть меня чаще других. За исключением того, кто раз в неделю доставлял продукты к моему дому и садовник, что помогал мне поддерживать моё любимое место – благоухающий и вечно цветущий в чайных розах – сад, в соответствующем порядке.
Первый был уже довольно преклонного возраста – мужчина лет пятидесяти пяти. Но и его, судя, по его виду и манере поведения мало интересовало, кто я и что делаю одна в этом доме, что находится вдали от всех людей…
Высокий как столб и кручинившийся: сгорбленная спина, склонившийся вправо позвоночник- это был человек многолетнего тяжелого физического труда. Его седовласые кольцами редкие волосы едва развивались на ветру, каждый раз, когда он одним движением подносил полные корзины продуктов к дому. А в них было несколько десятков яиц, пара свежих кур; несколько булок ржаного хлеба, молоко и прочее.
Мне всегда виделись его движения механическими, потому как мысли его казалось, были усиленно заняты чем-то другим.