Загадочные цифры

Художник РЕБРОВ Ю.П.

Жанр приключенческой повести и рассказа — самый молодой в новой китайской литературе, лишь в последние годы стали появляться произведения такого рода. Их авторы — в большинстве своем молодые писатели.

Несмотря на отдельные недостатки произведений, включенных в данный сборник, они тем не менее представляют

Эти повести и рассказы учат быть бдительными, хранить государственную тайну, предостерегают от ротозейства — и в этом их воспитательное значение.

Мы надеемся, что и наш читатель с интересом прочтет эти рассказы о людях, охраняющих мирный созидательный труд великого китайского народа.

В автобусе маршрута № 2 у окна сидел пассажир, одетый в форменную куртку мышиного цвета. На вид ему было лет пятьдесят, но голова уже поседела.

Человек этот по имени Цинь И был ответственным работником в одном из учреждений Нанкина. Он приехал в город Н. на совещание и собирался сегодня возвратиться в Нанкин.

Он впервые приехал сюда, и все ему здесь казалось новым — широкие и чистые улицы, высокие здания, витрины магазинов, беспорядочно снующие прохожие. С жадным любопытством он смотрел на все это из окна автобуса.

Послышался звонок, на перекрестке вспыхнул красный сигнал светофора, автобус медленно остановился на углу улицы.

По улице навстречу друг другу в сутолоке ехали повозки, через перекресток в восточном направлении двигался трамвай.

Трамвай, как и автобус, был переполнен. Цинь И проводил трамвай взглядом. Вдруг в последнем окне вагона мелькнуло знакомое лицо. Он остолбенел: «Шао Юнь?.. Да, это он!» Чем больше он вглядывался, тем больше убеждался — это он. Сердце у него учащенно забилось.

Он никогда не забудет того, что произошло в тот вечер — 6 июня 1945 года.

…Было так душно, словно собирался пойти дождь. Цинь И был преподавателем в одной из средних школ Шанхая. В тот вечер он как раз приготовил листовки, чтобы на другой день принести их в школу и раздать учащимся. Затем он прибрал комнату, собрал с пола все обрезки бумаги, чиркнул спичкой. В этот момент на лестнице послышался беспорядочный топот ног. Решив, что это идут с обыском, он быстро сунул бумаги в постель, но дверь под ударами ног распахнулась, Шао Юнь одним прыжком очутился перед ним и с холодной усмешкой сказал: «Извините, учитель Цинь! Будьте добры следовать за нами!» В комнату вошло несколько японских жандармов, его поспешно потащили вниз, втолкнули в автомобиль…

Теперь появление Шао Юня взволновало его, кровь бросилась в лицо. Расталкивая пассажиров, он бросился к двери.

Кондуктор попытался остановить его:

— Товарищ, не торопитесь, это еще не остановка!

От волнения он не мог овладеть собой. Он громко крикнул:

— Пустите, я спешу!

Удивленный кондуктор отступил, Цинь И, воспользовавшись этим, рванулся к двери, распахнул ее и, выпрыгнув на улицу, побежал за трамваем. У тротуара стояла велоколяска, он быстро прыгнул в нее:

— Быстрее за тем трамваем. Быстрее! Быстрее!

Водитель, взглянув на Цинь И, как будто догадался, что у него на душе, вскочил на седло, налег на педали и понесся вперед.

Только через две остановки они, наконец, догнали трамвай. Когда трамвай подошел к остановке Хэпинли, седок соскочил с велоколяски, расплатился с водителем и тотчас вошел в трамвай.

Он пробрался на заднюю площадку, но там Шао Юня уже не было.

«Неужели сошел?» — подумал он. Но он не терял надежды. Не обращая внимания на протесты и недоумение пассажиров, расталкивая и толкая их, он искал… Однако, обыскав весь вагон, он убедился, что Шао Юнь исчез. Лицо у него помрачнело. Подумав немного, он решил идти в бюро общественной безопасности.

Товарищ, принявший его в бюро общественной безопасности, после нескольких слов проводил его в кабинет Ли Цзяня, начальника разведывательного отдела.

Ли Цзянь выглядел очень молодо. Высокого роста, ладно скроенный, широкоплечий, продолговатое лицо, большой нос с горбинкой, из-под густых бровей блестят глубокосидящие глаза. Энергия в нем била через край, он мог несколько ночей подряд не смыкать глаз и не чувствовать при этом усталости.

Цинь И, все еще волнуясь, не дожидаясь, когда его пригласят сесть, заговорил:

— Я хотел бы поговорить с вами о деле, касающемся меня лично, нет, о…

— Подождите немного и выпейте стакан воды, — перебил его Ли Цзянь. — А я пока закончу свою работу.

Ли Цзяню было очень хорошо известно: когда человек волнуется, он не может подробно и последовательно изложить то, что нужно.

Он предложил Цинь И сигарету, дал огня, протянул свежую газету, потом вернулся к письменному столу и начал перелистывать какое-то дело.

Сидя с сигаретой на диване, Цинь И огляделся: комната невелика, обстановка простая и удобная, ничего лишнего. У окна — письменный стол и кожаное вращающееся кресло; более всего привлекали внимание два шкафа, заполненные книгами, стоящие у стены справа; среди книг были философские, научные труды, а также немало художественной литературы… Он невольно подумал: «Это человек, который любит читать».

Лишь после того как Цинь И успокоился, Ли Цзянь закрыл папку, подошел к Цинь И и сел напротив него.

— Вы приезжий? — окинув Цинь И внимательным взглядом, спросил Ли Цзянь.

— Да. Я приехал на совещание из Нанкина, оно закончилось только сегодня, и я уж собрался вечером уехать, но непредвиденное обстоятельство… Я хотел бы рассказать вам об одном важном деле…

И он рассказал о своей встрече и обо всем остальном. Ли Цзянь слушал внимательно, один или два раза задал вопрос. Напоследок Цинь И сказал: