Загадочные явления природы
Шрифт:
Торнадо, увы, взимает свою кровавую дань. Недавно погиб один из «охотников», семнадцатый по счету, Джон Ричардсон. На равнине западного Техаса нашли его изувеченную машину, а в стороне — мертвое тело исследователя. Полагают, что Джон погиб на «слепой охоте». Видимо, он не смог увернуться от столкновения с торнадо…
Повелитель Бурь, согласно японским легендам, имеет вид страшного одноглазого дракона, в своем полете разрушающего все, что попадается на его пути. Это чудовище своим единственным глазом высматривает очередные жертвы.
Можно понять японцев, как никто другой, ощутивших на себе мощь чудовищных тропических циклонов — непрошенных и достаточно частых гостей,
В центре тропического циклона действительно находится зона затишья — глаз бури,вокруг которой свирепствует страшный шторм, сильнейший ливень. Этот штилевой центр имеет диаметр 20–30 км, иногда его размеры достигают 60 км. Воздух в этой области неподвижен и нередко существенно теплее, чем в окружающем пространстве, где бушует ветер; относительная влажность сильно понижена. Небо здесь почти безоблачно или наблюдается легкая разорванная пелена облаков. Не сглаживаемые и не направляемые ветром волны, приходящие в центр со всех направлений, образуют неимоверную толчею, которая представляет очень большую опасность для судов с недостаточной или чрезмерной устойчивостью. Так, в 1954 году танкер «Магадан» попал в глаз бури.Моряки рассказывали, что было невозможно предусмотреть, в каком направлении следует развернуть судно, чтобы избежать ударов волн — волны обрушивались со всех сторон. В результате на судне были снесены все надстройки, исковерканы все мощные лебедки, антенны и такелаж.
В 1951 году самолет ВВС США произвел разведку глазатайфуна Мардж.Наблюдатель сообщил:
«Глаз Мардж,достигавший в диаметре 70 км, представлял собой гигантский «Колизей» из облаков, стены которого поднимались, как галереи в огромном оперном театре, до высоты примерно 10,5 км, где облака плавно закруглялись и открывали темно-синее небо. Поверхность моря, за исключением двух круглых отверстий, была закрыта низкими слоисто-кучевыми облаками. Стены глазас западной стороны были почти вертикальными, облака с восточной стороны напоминали цветную капусту. Лучи утреннего солнца отражались от этих облаков очень интенсивно…»
Попытка американских ученых увидеть с корабля то, что происходит в центре глаза,закончилась трагически. Устаревший крейсер, стальной корпус которого был специально укреплен, проник в самый «зрачок» глаза бури.По радио от них было принято несколько сообщений, из которых одно гласило: «Высота волн достигает 40 метров». Затем операторы радиостанции приняли сигнал SOS, а потом наступило молчание: стихия поглотила людей, бросивших ей вызов.
А вот как описывает свои впечатления о пребывании в глазе тайфунаВ. Воронков — в прошлом корреспондент газеты «Рыбак Сахалина», который на рыболовном сейнере «Осторожный» оказался в центре тропического циклона:
«Почти весь экипаж обосновался в кубрике. В рубке находились только Ли Ден Чер, рулевой и я. И хоть небо было черное от туч, шторм не только хорошо ощущался, но и неплохо был виден. Это был не шторм, а танец с саблями.
И вдруг впереди в этой черноте мы увидели белый свет. Вверху в тучах ясно был виден ярко выделенный овал. Из него где-то под углом в шестьдесят градусов вырывались ослепительные лучи… И, что самое странное и удивительное, там, куда они падали, вода была спокойная. Полнейший штиль. Представляете, посреди всей этой свистопляски — огромный круг непотревоженного моря… И эта тихая заводь была прямо у нас по курсу.
Сейнер, словно пинком, выбросило на ровную гладь воды… И тут же пропали звуки…
Сначала я подумал, что у меня что-то случилось со слухом. Но взглянув на капитана и рулевого, понял, что с ними творится то же самое.
Тогда я спустился из рубки и вышел на палубу. Меня окружали оглушительная тишина и яркий свет. Было такое ощущение, что я попал в доисторические времена. Казалось, вот сейчас из моря появится голова какого-нибудь палеозавра.
Я попробовал свистнуть. Воздух вырывался сквозь губы, но уши ничего не слышали. Тогда я крикнул. И снова — тишина. Стало жутко.
Тут впереди показались волны, и я поспешил в рубку.
И как только наш сейнер попал в объятия шторма, вновь появились звуки. Мы снова услышали шум дизеля из машинного отделения, рев урагана и свои голоса…
По прибытии на Сахалин я рассказал эту историю старым морским волкам. Они сказали: «Вам, ребята, здорово повезло, что вы вообще вернулись живыми. Вам же довелось побывать в самом центре урагана, в глазе бури».
И тогда я вспомнил рассказы о том, как в океане находили совершенно целые корабли без единого члена экипажа. Может быть, в нашем случае тайфун не дал ту частоту звука, от которой люди сходят с ума и бросаются за борт. По крайней мере, мне ни разу не доводилось видеть человека, который, как я и члены экипажа PC «Осторожный», побывал в глазе тайфуна. Вполне возможно, что люди, оказавшиеся там, испытывали совершенно иные чувства, ощущения и переживания».
Разумеется, в природе почти не бывает явлений, разграничивающих среды своего воздействия. Атмосферные явления связаны с воздухом. Но ветер соединяет воздух и воду. Поэтому, рассматривая атмосферные аномалии, не обойтись без описания страшных бурь на море.
«Ураган обыкновенно определяют так: это вращающийся, переходящий с румба на румб ветер. Можно определить и так: это такой ветер, который большие военные суда, купеческие корабли, пароходы, джонки, лодки и все, что попадается на море, иногда и самое море, кидает на берег, а крыши, стены домов, деревья, людей и все, что попадается на берегу, иногда и самый берег, кидает в море», — писал Иван Андреевич Гончаров в своих путевых очерках «Фрегат «Паллада»».
Поднятые сильным ветром волны, часто величиной с трех- или четырехэтажный дом, могучими валами катятся по морю, с ревом и грохотом сталкиваются друг с другом. Вода бурлит, как в огромном котле. Завывание и свист ветра, раскаты грома, грохот волн — все сливается в адский шум. Тот, кому довелось его слышать, говорит, что этот шум ни с чем сравнить невозможно.
Можно лишь представить себе (впрочем, ученые не любят отвлеченных представлений в таких случаях, они их переводят в числа), какой гигантской мощью обладает такая тропическая буря, если ветер, скорость которого достигает 50–60 м/с, давит на каждый квадратный метр площади с силой, превышающей двести килограммов. Он может выбросить на берег — и нередко это случается — большие суда, вырывает с корнем многолетние деревья, заставляет реки течь вспять, и они выходят из берегов, затопляя все вокруг.
Когда тропический циклон входит в полную силу, кажется, что перед ним ничто не может устоять. Обычные для теплых стран легкие строения ураган разрушает и сносит, словно карточные домики. Но если бы только их! Часто мощных ударов ветра не выдерживают и более прочные сооружения — ангары, дымовые трубы промышленных предприятий, корпуса заводов и фабрик.
Еще больше бедствий при разгуле этой стихии приносит не ураганный ветер, а вода. Как правило, тропический циклон проносится полосой над землей в сопровождении ливней. Бывает, что за сутки в этой полосе выпадает сразу вся годовая норма осадков. Прибавьте к этому вышедшие из берегов реки и ту массу воды, которую ураганной силы ветер выбрасывает на побережье.