Заговор Англии против России. От Маркса до Обамы
Шрифт:
В своё время Британия перехватила знамя лидера нового строя, капитализма, у Голландии. Вслед за ней стала бурно развивать как торговый, так и промышленный капитал. И очень быстро она стала мастерской мира, имея колоссальное положительное сальдо в мировой торговле. Правда, оно поддерживалось, мягко говоря, не всегда рыночными методами. В основном – за счёт силового ресурса, образно выражаясь, с помощью «политики канонерок». Эту политику раскритиковал ещё Адам Смит. Он был вообще одним из самых ярых критиков меркантилизма как теории и осуждал политику Британии в отношении, например, торговли с американскими колониями. В них она искусственно устраняла конкурента, потому что американские колонии вполне успешно стали разворачивать производство товаров, которые производила Британия, в том же количестве и в том же качестве.
Имея в виду искусственное давление Великобритании на британскую Америку, чтобы та продолжала оставаться рынком сбыта для английских товаров, Адам Смит в своём знаменитом исследовании «О природе и причинах богатства народов», написанном в 1776-м году, изрёк знаменитую фразу: «Превращать целый народ в нацию покупателей – позиция, достойная нации лавочников». Кстати говоря, Наполеон подхватил именно эту фразу Адама Смита, презрительно называя Британию «нацией лавочников», и всё поставил на кон, чтобы не допустить монополии Британии в Европе вследствие её высокотехнологичных производств.
Не случайным было и столкновение России с Францией. Оно произошло не без участия Британии. Она своей хорошо организованной разведкой, флотом и вооружёнными силами защищала собственную торговлю. Британских геополитических амбиций побаивался ещё Кутузов, и не зря. Спустя несколько десятилетий после его смерти произошло то, чего он в своё время опасался: Англия и Франция – бывшие противники – объединились и задавили Россию в Крымской войне.
После подписания «мирного» договора в 1856-м году, устранив Россию как геополитическую единицу, Англия и Франция вместе с США развязали так называемую вторую «опиумную войну». Причём первая «опиумная война» тоже была связана с торговыми потребностями англичан. Чаепитие стало национальной традицией Британии, но финансовых ресурсов для нормальной торговли с Китаем в достаточном количестве у неё не имелось. Дело в том, что на международном рынке Китай признавал только твёрдую валюту. Такой валютой при торговле с Британией были серебряные слитки. Однако англичане к тому времени пили такое количество чая, что всего мирового оборота серебра не хватило бы, чтобы покрыть их потребности. И тогда они пошли воистину иезуитским путём – стали формировать так называемые «опиумные» корабли. В Индии под их руководством производился опиум, далее он отгружался в Китай, а «оплаченный» таким образом чай – в Лондон.
В этой «торговой» операции были свои особенности. Первая – ввоз британского товара был… контрабандным. Вторая – объём «товара» был столь велик, что началось масштабное физическое разложение китайского этноса. Выдыхающаяся династия Цин попыталась было остановить «торговлю» – да не тут-то было. Британский экспедиционный корпус, имевший подавляющее военно-техническое превосходство, буквально задавил Китай в этой «опиумной войне». Так побеждал британский торговый капитал, так он завоёвывал мир. Вот ярчайший пример того, как «нация лавочников» решала свои экономические и гастрономические проблемы. Наполеон как-то, уже будучи в ссылке, с горечью заметил: «Нация лавочников поставила нас на колени».
Для лучшего понимания бурного развития экономики Англии полезна аналогия с таким устройством в электронике, которое называется мультивибратор – когда два электронных контура взаимно раскачивают друг друга. Так вот, в Британии того времени сложился настоящий финансовый мультивибратор: торговый капитал и промышленный капитал взаимно раскачивали друг друга. Торговый капитал явился инвестиционным капиталом для промышленного, в то время как промышленный капитал – благодаря уходу в отрыв по качеству и количеству товаров, производимых в Британии, – усиливал и придавал новый импульс доминированию британской торговли. Но какой ценой был получен этот торговый капитал, очень подробно описал в первом томе капитала тот же Маркс. Привожу всего лишь несколько фрагментов из его знаменитого исследования, где он цитирует многих публицистов и политических деятелей своего времени.
Карл Маркс. Капитал
Выдержки из главы 24 «Так называемое первоначальное накопление»
«В 1866 г. в одной только провинции Орисса более миллиона индийцев умерли голодной смертью. Тем не менее все усилия были направлены к тому, чтобы обогатить государст венную кассу Индии путём продажи голодающим жизненных средств по повышенным ценам». (Dr Aikin, цит. соч.).
Маркс: Пуритане Новой Англии – эти виртуозы трезвого протестантизма – в 1703 г. постановили на своём Assembly [Законодательном собрании] выдавать премию в 40 ф. ст. за каждый индейский скальп и за каждого краснокожего пленника; в 1720 г. премия за каждый скальп была повышена до 100 ф. ст., в 1744 г., после объявления в районе Массачусетского залива одного племени бунтовщическим, были назначены следующие цены: за скальп мужчины 12 лет и старше 100 ф. ст. в новой валюте, за пленника мужского пола 105 ф. ст., за пленную женщину или ребёнка 55 ф. ст., за скальп женщины или ребёнка 50 фунтов стерлингов! Несколько десятилетий спустя колониальная система отомстила за себя потомкам этих благочестивых piligrim fathers [отцов-пилигримов], ставшим, в свою очередь, бунтовщиками. Благодаря подкупам и наущению англичан они были перебиты томагавками. Британский парламент объявил кровавых собак и скальпирование «средствами, дарованными ему Богом и природой».
Маркс: Колонии обеспечивали рынок сбыта для быстро возникающих мануфактур, а монопольное обладание этим рынком обеспечивало усиленное накопление. Сокровища, добытые за пределами Европы посредством прямого грабежа, порабощения туземцев, убийств, притекали в метрополию и тут превращались в капитал. Голландия, которая первой полностью развила колониальную систему, уже в 1648 г. достигла высшей точки своего торгового могущества.
«В её почти безраздельном владении находились ост-индская торговля и торговые сношения между европейским юго-западом и северо-востоком. Её рыбные угодья, судоходство, мануфактуры не имелисебе равных ни в какой другой стране. Капиталы этой республики были, быть может, значительнее, чем вместе взятые капиталы всей остальной Европы» G. G"ulich. «Geschichtliche Darstellung des Handels, der Gewerbe und des Ackerbaus der bedeutendsten handeltreibenden Staaten unserer Zeit». Bd. I, Jena, 1830, S. 371 (Г. Гюлих. «Историческое описание торговли, промышленности и земледелия важнейших торговых государств нашего времени». Т. I, Иена, 1830, стр. 371).
Маркс: Гюлих [немецкий буржуазный экономист и историк, автор ряда работ по истории народного хозяйства], автор этих строк, забывает прибавить: народные массы Голландии уже в 1648 г. больше страдали от чрезмерного труда, были беднее и терпели гнёт более жестокий, чем народные массы всей остальной Европы.
Маркс: Вместе с государственными долгами возникла система международного кредита, которая зачастую представляет собой один из скрытых источников первоначального накопления у того или другого народа. Так, гнусности венецианской системы грабежа составили подобное скрытое основание капиталистического богатства Голландии, которой пришедшая в упадок Венеция ссужала крупные денежные суммы. Таково же отношение между Голландией и Англией.
Уже в начале XVIII века голландские мануфактуры были далеко превзойдены английскими, и Голландия перестала быть господствующей торговой и промышленной нацией. Поэтому в период 1701–1776 гг. одним из главных её предприятий становится выдача в ссуду громадных капиталов, в особенности своей могучей конкурентке – Англии. Подобные же отношения создались в настоящее время между Англией и Соединёнными Штатами. Многие не помнящие родства капиталы, функционирующие в Соединённых Штатах, представляют собой лишь вчера капитализированную в Англии кровь детей.
«Если бы татары в наши дни заполонили Европу, было бы очень трудно растолковать им то значение, которое принадлежит среди нас финансисту» (Montesquieu. «Esprit des loix», ed. Londres, 1769, `o. IV, p. 33).
Маркс: Колониальная система, государственные долги, гнёт налогов, протекционизм, торговые войны и т. д. – все эти отпрыски собственно мануфактурного периода гигантски разрастаются в младенческий период крупной промышленности. Зарождение этой последней ознаменовано колоссальным иродовым похищением детей. Фабрики рекрутируют своих рабочих, как и королевский флот своих матросов, посредством насилия. С каким равнодушием взирал сэр Ф. М. Иден на ужасы, которыми сопровождалась экспроприация земли у сельского населения начиная с последней трети XV столетия и вплоть до его времени, до конца XVIII столетия; с каким самодовольством он приветствует этот процесс, «необходимый» для создания капиталистического земледелия и «установления правильного соотношения между пашней и пастбищем»; но даже сэр Иден не возвышается до такого же понимания экономической необходимости похищать и порабощать детей для того, чтобы превратить мануфактурное производство в фабричное и установить правильное соотношение между капиталом и рабочей силой. Он говорит: «Быть может, внимания публики заслуживает следующий вопрос. Промышленность, которая может успешно функционировать, лишь похищая из коттеджей и работных домов бедных детей, которые, сменяясь по группам, должны работать большую часть ночи, не зная отдыха; промышленность, которая к тому же смешивает в общую кучу лиц обоего пола, разных возрастов и наклонностей, что неизбежно должно повести к испорченности и развращению благодаря заразительным дурным примерам, может ли такая промышленность увеличивать сумму национального и индивидуального счастья?» Eden, цит. соч., кн. II, гл. I, стр. 421.