Заговор судьбы. Трилогия
Шрифт:
– Что за варварство прятать красоту дамы под всякими тряпками!
Царевич надеялся, что все рассчитал правильно, он напрягся, готовый увернуться от первой атаки разгневанного нелюдя, если ему все-таки не повезло… Но в следующее мгновение вдруг понял, что упустил из виду одно весьма важное обстоятельство: диины двигались гораздо быстрее людей и совершенно не горели желанием расставаться с предметами своей одежды. Рука Дарена внезапно оказалась в железной хватке маленькой ладони, и глухой, рычащий голос совершенно невозмутимо произнес, полностью игнорируя его попытки вырваться из неожиданного плена:
– Я не дама, но спасибо за комплимент.
Дарен зажмурился, прекрасно понимая, что его замысел потерпел полное и сокрушительное фиаско. Скандала не получилось, единственное, чего он добился, – это выставил себя на всеобщее посмешище, но, к сожалению, за склонность изображать пьяного шута по международному протоколу высылать из страны не принято! И даже принцесса вряд ли придет в ярость от того, что один из ее потенциальных женихов в подпитии сделал комплимент нелюдю, не разобрав под действием алкоголя, кто перед ним. Мысли царевича беспорядочно метались в поисках выхода, когда все тот же рычащий голос спокойно добавил:
– Позвольте проводить вас в ваши покои, вы не слишком хорошо выглядите.
Дарен тут же ухватился за призрачную надежду устроить все-таки столь необходимый ему скандал и поспешил согласиться на предложение диина, лихорадочно обдумывая, что ему требуется сделать, чтобы все-таки добиться своего. В его голове уже стал вырисовываться додходящий план, когда нелюдь, захлопнув за ними двери зала, где проходило очередное мероприятие по увеселению иностранных гостей, и протащив его пару сотен метров по переходам дворца, свернула в едва приметный коридор, который, как царевич ни пытался, он никак не мог припомнить на плане, выданном ему имперцами в первый день визита, не сбавляя шага, проворчала:
– Оставьте свои глупые попытки спровоцировать свое выдворение из Империи. Они все равно ни к чему не приведут. С вами желают увидеться Императрица и Хиза. Они хотят обсудить планируемый вами переворот. – По мере того как он осознавал смысл только что сказанного, глаза Дарена становились все больше, пока не приняли форму, предельно близкую к идеальному кругу. Царевич с ужасом представил себе последствия того, что о его замысле стало известно, и не просто известно, а известно правителю другого государства, и ему стало плохо. Об Императрице ходили самые разнообразные слухи, и даже в сухих отчетах службы безопасности, с невероятным трудом добытых им перед отъездом в эту безумную страну, сквозила уверенность в том, что это существо – одно из самых опасных в обитаемой Галактике. Но что еще хуже, одно из самых непредсказуемых. Ее Величество могла распорядиться попавшей в ее руки информацией как угодно: передать регенту, сделать достоянием гласности или использовать так, что нормальному человеку и в голову не придет… Стиснув зубы, чтобы не застонать, проклиная жестокую шутку Саана, Дарен с трудом переставлял ноги, спеша следом за беззвучно скользящей по коридорам женщиной-диином, стараясь не показать своей сопровождающей (?), конвоиру (?) всю глубину своего потрясения. Хорошая мина при плохой игре – это все, что ему оставалось.
Погруженный в свои переживания, он не заметил, как оказался в небольшой комнатке без окон, пока диин не подтолкнула его к стоящему в ее центре креслу. Машинально опустившись на предложенное сиденье, царевич несколько оторопело огляделся по сторонам и невольно поежился. Обстановка комнаты могла напугать более впечатлительного человека до дрожи. Красно-черная гамма великолепно гармонировала со слабым освещением, низким потолком, массивным столом из натурального дерева, парой хаотично расставленных стульев и развешанным по стенам разнообразным оружием или предметами, очень его напоминающими, создавая непередаваемую атмосферу средневековой пыточной. Дарен почувствовал себя очень неуютно, представив, зачем понадобилось Императрице устраивать такую психологическую атаку, и приготовился к самому худшему.
– Прошу прощения за то, что вынуждена разговаривать с-с-с вами в этой комнате. – Голос Императрицы, неожиданно зазвучавший из темного угла, заставил царевича вздрогнуть.
Он с трудом сдержал возглас испуга, и ему потребовалось все его самообладание, чтобы не вскочить или еще каким-нибудь способом не выдать степень своего потрясения. Ведь он мог бы поклясться в том, что секунду назад в комнате никого не было, кроме него и приведшей его женщины-диина! Видимо поняв причину его состояния, Ее Величество соизволила выйти на свет из темного угла и невозмутимо продолжила:
– Вс-с-се дело в том, что никто, кроме вас-с-с и Дзеры, не знает о моем прис-с-сутс-с-ствии в летней резиденции. Официально я по-прежнему во дворце, разбираюс-с-сь с-с-с недавним покушением на третьего нас-с-следника Объединения с-с-свободных планет.
– А я по мере сил помогаю ей б этом нелегком деле. – На этот раз Дарен все-таки вскочил и резко обернулся, готовый ко всему. Невысокая фигура в таких же, как у Дзеры, светлых одеждах непринужденно стояла за спинкой его кресла и беспечно похлопывала себя по бедру (точнее, тому месту, где у человека должно быть бедро) прилично потрепанным электронным блокнотом. – Я Хиза, – представилась женщина-диин, видимо, на тот случай, если он сам об этом по каким-либо причинам не догадался.
– Прис-с-саживайтес-с-сь, Ваше Выс-с-сочес-с-ство, разговор предс-с-стоит долгий. – Императрица заняла место за столом, походя сдвинув несколько разбросанных на нем электронных папок, и устало вздохнула. – С-с-сразу могу вас-с-с заверить, что вам в этой комнате ничто не угрожает. Прос-с-сто нам с-с-следует кое-что обс-с-судить. В час-с-стнос-с-сти, ваше безрас-с-судное желание убить предс-с-седателя регентс-с-ского с-с-совета прямо на церемонии принес-с-сения прис-с-сяги. При этом вы даже не рас-с-сматриваете варианты, ис-с-сключающие обвинение вас-с-с в ос-с-собо тяжком прес-с-ступлении. Должна признать, вам удалос-с-сь придумать с-с-самый экс-с-стравагантный с-с-спос-с-соб с-с-самоубийс-с-ства из вс-с-сех, с какими я с-с-сталкивалас-с-сь за пос-с-следнее время.
Дарен послушно сел (сопротивляться в подобной ситуации не было никакого смысла) и постарался не демонстрировать собеседницам обуревающие его чувства. Заверения в том, что он находится в безопасности, его не слишком-то успокоили. В конце концов, даже если Императрица проявит чудеса благородства и сдержит данное слово, она ведь не обещала, что ему не будет ничего угрожать за пределами этого помещения… Да и передачу царевича в руки охраны его собственного посольства в комплекте с соответствующими документами тоже сложно рассматривать как причинение вреда Ее Величеством. Это за нее потом сделают его соотечественники… Дарен беззвучно выдохнул, пытаясь справиться с приступом слабости; обстановка комнаты давила на психику, мешая сосредоточиться. Царевич с беспокойством отметил, что у него притупилось внимание (папки на столе он заметил, лишь когда к ним притронулась Императрица), а значит, и среагировать в случае чего он может просто не успеть.
– Прежде вс-с-сего, позвольте вас-с-с заверить в том, что я не с-с-собираюс-с-сь вас-с-с выдавать или каким-либо другим с-с-спос-с-собом мешать вашим планам.
Дарен ошеломленно моргнул, не в силах поверить в то, что только что услышанное им не слуховая галлюцинация и не затянувшийся до неприличия кошмар. Однако его собственные ощущения недвусмысленно намекали на то, что он, во-первых, не спит, а во-вторых, вполне вменяем. Поэтому царевичу пришлось вспомнить все, чему пришлось научиться за последние три года, и вежливо поинтересоваться, ничем не выдавая чувств, вызванных словами Императрицы, а также своих более чем диких предположений насчет причины, по которой Ее Величество так точно угадала, о чем он думает: