Заговор в Империи
Шрифт:
— Что происходит? — раздался взволнованный голос Игната, спускающегося по лестнице со второго этажа. Его взгляд, хмурый и напуганный, не отрывался от меня. — Почему ты так одета? В чем дело, Влада?
Следом за ним, откуда-то со стороны кабинета Ланфорда, показался он сам в сопровождении императора, брата и отца. Они выглядели не менее озадаченными, чем Игнат, впрочем, не спешили задавать вопросов. Казалось, им ответы и не нужны. Маги поняли явно больше моего напарника, свято верящего в мою вменяемость, как только заметили мой безумный взгляд.
Более того, я уверена, что Ланфорд был готов к такому
Его душа тоже не была чистой. Ланфорд тоже промышлял некромантией на досуге, как делал то Игнат. Но нападать он не спешил, в отличии от остальных членов императорской семьи, в чьих руках в мгновение ока вспыхнули огни разных цветов, под стать их магии. Были там и красные, и синие и зеленые, свойственные некромантам, открывших черный источник внутри себя.
То был Томас. Вот уж кого бы никогда в жизни не заподозрила в некромантии.
И я вдруг четко осознала, почему Мира вышвырнула его в окно. Я была готова сделать тоже самое, ведь его магия — прямая противоположность нашей, его просто убьет, когда я решу применить силу. А я сделаю это. Я должна сделать это.
С парадного входа послышались шаги, заставившие меня судорожно обернуться в ту сторону и призвать силу совершенного иного порядка. Мне пришлось воззвать к своей душе, уставшей и израненной столпом света, слишком сильного и древнего, что прошелся через меня.
С первого раза не получилось, как и со второго. Я устала, и сила не набирала оборотов, как старый двигатель у поломанной машины.
К счастью, вошел Дерг, который сходу, не присмотревшись к ситуации, произнес стальным тоном:
— Над лесом залился свет, ваша ведьма сожгла его до основания.
Он осекся в ту же секунду, когда заметил меня.
— О чем идет речь? — задал вопрос император, а от его тона, со сквозящими в нем грозовыми нотами, меня продрал холод.
Он сделал несколько шагов вперед, явно намереваясь встряхнуть меня и заставить ответить, но был остановлен рукой Ланфорда, не позволяющего ему приблизиться. Правильно, сейчас от меня лучше держаться подальше.
— Влада? — позвал Игнат, быстро сбегая вниз по оставшимся двум ступенькам и хватая меня за локоть. — Это правда? Что происходит? Влада?!
Отвечать ему было поздно. На пороге парадного входа, где только что был Дерг, замер светоненавистник. Он стоял, скрючившись в неестественной позе на четвереньках, с вывернутыми во все стороны костями и широко улыбался. С него на пол стекала кровь вперемешку с гнилью. А зубы, черные и прогнившие, смотрелись, как на живом трупе.
Однако, несмотря на его присутствие, никто не спешил нападать. Все стояли и смотрели на меня, дожидаясь ответа, словно не видели его.
— Ты его… не видишь? — обернувшись к Игнату, вопросила я с ужасом, которого не испытывала.
Это был не мой ужас, это был ужас светоненавистника. Он внушил его мне, он был его. Чужой, дикий, звериный. Ужас из преисподней.
— Кого, Влада? — Игнат, как в замедленной съемке, повернулся спиной к существу и встал передо мной, загородив обзор, и ухватив меня за лицо. Он, в каком-то неестественном отчаянье, заправил волосы мне за уши и практически простонал: — Кого я должен увидеть?
Я покачала
— Прости, — прошептала я, сглатывая ком в горле и опуская подступающие слезы.
Мои руки, обхватившие кисти Игната, покоившиеся на моем лице, замерли мертвой хваткой. Но Игнат словно и не заметил, как я вцепилась ногтями в его кожу, оставляя ровные круглые следы, из которых начинала собираться и течь кровь.
Маг недоуменно нахмурился.
— За что?
Отвечать я не стала, потому что светоненавистник ударил. Он, устав ждать представления, рванул вперед, готовый впиться в Игната, а допустить этого я не могла. Внутри меня поднялась сила, сила, способна снести магов к чертям. Я, сквозь слезы, оттолкнула Игната силой, ударяя что есть мочи по самому любимому человеку и отправляя его в полет, прямиком в стену. И это не могло не остаться незамеченным.
Маги, как по команде, ударили по мне.
Но разве это имеет значение для ведьмы, защищающей дорогих ей существ? Нет, не имеет.
Все внутри меня противилось, когда я, разом вскинув руку, разметала имперских магов и самого императора по стенам, пригвозди их намертво высоко над полом. Кто-то, ударившись затылком о зеркало, разбил его на мириады осколков и рухнул на пол с громким, неправильным стуком.
Я не смотрела, кто из них насколько сильно пострадал. Сквозь слезы, я ударила по светоненавистнику, отправляя в него всю боль, весь страх, весь ужас, чтобы сбить с толку и отвлечь. Оно взвыло, прикрыв когтистыми лапами белесые, вращающиеся в разные стороны глаза.
— Велесвет, давай!
Домовой, чья макушка показалась прямо перед скорчившимся на полу существом, со всей возможной мужественностью и смелостью подскочил к светоненавистнику, закинув тому на шею артефакт из малахита, сотворенный его ведьмой.
— От часу злого темного отливного, что и кем было заделано, ко злу истинному отлетело! Что принесено, в кровавое царство отнесено, что прилетело, в подлый мир улетело, под черную зыбушку Матери Земли село, присело и там околело. Истинно слово мое! — сгорая от света, рвущегося с моих рук к светоненавистнику, сквозь слезы читала я.
Существо, пытаясь сорвать с шеи артефакт, удушающий его, кричало, что есть сил. Оно изгибалось на полу, рвало цепь, плотно обхватившую его, извивалось, шипело. Но этого было мало.
— Не я лечу, не я заговариваю, а Геката. Она лечит, умывает, заговаривает, свет на помощь призывает с небесными силами, с зарёй, с вечерней звездой. — кричала я, пытаясь перебить рев светоненавистника, исходящегося волдырями и пузырями, от света лопающихся и разбрызгивающих вокруг гной, разъедающий мебель, металлы, стекло. — Чёрт-сатана, отыди от мира нашего на тысячу дорог, на тысячу полей, где скот не гуляет, где люди не ходят. А здесь — святая дорожка на святом месте и святой ведьмой ограждена. Геката, пошли нам сил изгнать его. Аминь. Аминь. Аминь.